— Еще раз скажу, все сны обманчивы. — Эльмар прочистил горло. — Может оказаться, что воды вовсе не бирюзовые. Хрустальный замок является чем—то совершенно другим. Остров вовсе не остров, а какое—то местечко, располагающееся на берегу или даже в глубине материка.

Бокар заскрипел зубами:

— Опять ничего определенного, а бесконечные «может быть».

Эльмар кивнул:

— Твоя правда, гном. Нам нужно поменьше домыслов и побольше фактов.

Эйлис глубоко вздохнула:

— Я согласна с тобой, отец. Именно поэтому я должна вновь посетить сон Джиннарин.

— Что—о? — взорвалась пораженная Джиннарин. Эльмар смотрел на дочь, широко раскрыв глаза, лицо

Аравана сделалось хмурым.

— Я сказала, что должна прогуляться в твой…

— Нет, ты не должна, — перебила Джиннарин.

— Дочь…

— Chieran…

Эйлис возвысила свой голос над криками окружающих:

— Это наш единственный шанс! Джиннарин металась по столу взад и вперед:

— Нет, Эйлис, нет. Я уже явилась причиной одной смерти и больше не хочу крови на своих руках.

— Ты не виновна в смерти Онтаха. Это Дарлок…

— Это был мой сон, — выкрикнула Джиннарин.

— Нет, — возразила Эйлис, — это послание! Чье? Мы думаем, Фаррикса. Но Дарлок превратил его в кошмар. Каким образом? Я не могу сказать. То, что это его рук дело, в этом нет никаких сомнений. Так же как с потоками и с ужасной жертвой, которую мы обнаружили в море. Поэтому, Джиннарин, не бери вину на себя, отдай ее тому, кому она принадлежит по праву, — черному магу.

Джиннарин с мольбой в глазах повернулась к Эльмару, но старец сокрушенно покачал головой, хотя в лице его не было ни кровинки:

— Я не могу остановить ее, пикса. Не буду даже и пытаться. У нее своя голова, и я не хочу, чтобы она была Другой. Затея чревата опасностями, и тем не менее единственный способ получить больше информации — это прогулка Эйлис в твой сон. Если она этого не сделает, мы никогда не раскроем планы Дарлока.

— Мне наплевать на Дарлока! — вновь выкрикнула Джиннарин и повернулась к Джату.

Черный гигант молча поднял вверх руки:

— Если она не погуляет в твоем сне, крошка, мы никогда не найдем Фаррикса.

Слезы брызнули из глаз Джиннарин. У нее оставалась последняя надежда — Араван.

Лицо капитана было мрачным, и казалось, он будет бесконечно долго смотреть на Джиннарин. Наконец раздался его негромкий голос:

— Это должны решать только вы с Эйлис. Никто, кроме вас, этого не сделает, Джиннарин. Это ваш выбор. Эйлис не войдет в твой сон без твоего позволения.

В мерцающем свете фонаря Джиннарин повернулась к Эйлис и долго смотрела в лицо провидицы. Наконец пикса медленно склонила голову.

Эйлис облегченно вздохнула:

— Я пойду.

ЗИМА, 1Е9574/75

На следующее утро Року с десятком моряков и в сопровождении вооруженных гномов готовился отплыть в город, чтобы пополнить запасы пресной воды и продовольствия.

— Будьте осторожны, — напутствовал Бокар своего второго помощника, Келека. — Город уже заплатил дань налетчикам, поэтому кое—кто из жителей может чувствовать себя обиженным и действовать необдуманно.

Стоящий рядом с командиром Джату успокоил обоих:

— Это с одной стороны, а с другой — они поостерегутся огорчать вооруженных воинов. Кроме того, поскольку их денежные сундуки оскудели, им будет только приятно иметь с нами дело.

Гички отгребли от борта судна, и Бокар и Джату присоединились к Аравану с Фризианом.

— Как только Року вернется, ставим паруса и берем курс на юг от Райвена, — неожиданно объявил капитан.

— Следуем по маршруту, предложенному леди Эйлис? — спросил черный гигант.

— Да, Джату. Как ты верно заметил, ее идея намного логичнее всех наших домыслов.

— А когда состоится прогулка в сон, капитан? — поинтересовался Фризиан.

Араван взглянул на утреннее солнце и глубоко вздохнул:

— Эйлис полагает, что они с Джиннарин займутся этим уже через неделю.

— Зачем откладывать, капитан?

— Нам очень мало известно о прогулках в сон, Фризиан. Кроме того, Эйлис должна передать Джиннарин некоторые знания, которые помогут им избежать смертельной опасности, таящейся в этой прогулке.

— Дайте мне что—нибудь осязаемое, куда я мог бы воткнуть холодную сталь. С таким неприятелем я бы сразился. Но избавьте меня от сонных призраков! — рявкнул Бо—кар.

Араван поднял руку:

— Ты называешь его сонным призраком, но мы не знаем, какой именно враг скрывается внутри сна.

— Гигантский паук—призрак, капитан? — прищурил глаза Бокар.

— Эйлис думает, что Онтаха убил не паук.

— Дарлок! — воскликнул Фризиан.

— Черный маг? — поразился Бокар. — Он—то как попадет в кошмары Джиннарин?

— Если можно совершать прогулку в сон, то почему бы не встретить там посторонних?

Некоторое время все молчали, наконец Фризиан сказал:

— Капитан, я дам команду готовить судно к отплытию. Бокар встал:

— А я буду держать наготове воинов, на случай если эти трусливые свиньи задумают учинить какое—либо безобразие.

— Капитан, он рвется в бой, — сказал Джату, как только Бокар вышел за дверь. — Если мы вскоре не найдем подходящего дела…

— Не беспокойся об этом, Джату. Он дисциплинирован, как, впрочем, и вся его команда. Но ты абсолютно прав. Он рвется в бой. И мне заранее жалко тех, кто встретится с ним лицом к лицу в сражении.

Эйлис и Джиннарин сидели в сумрачной каюте, освещенной одной—единственной свечой. Провидица расположилась на полу, откинувшись спиной к стене, пикса сидела на койке, прислонившись к противоположной стене каюты.

— Глубоко вздохни и расслабляйся, — шептала Эйлис. — Смотри на пламя свечи, сосредоточивайся на нем, пока все остальное не исчезнет из виду. Затем закрой глаза и рисуй пламя в своем воображении. Оно начнет медленно тускнеть, и тогда представь себе какую—нибудь приятную картину: лесистую долину, ручей, поляну, траву, цветы. Позволь своим мыслям покинуть тело и войти в представленную тобой картину. И как только войдешь…

Под плавные покачивания «Эройена» Джиннарин впала в медитацию.

Ближе к полудню из города вернулся Року. За ним подоспела небольшая флотилия. Бокар и его воины стояли на страже и следили за тем, как передавались на борт продукты из купеческих лодок. Сухие овощи и фрукты, зерно, мука, копченое мясо. С помощью лебедок поднимались кадки с квашеной капустой, бочки с водой, вином и многое другое. Когда все было выгружено и лодки отчалили, Фризиан скомандовал поднять паруса. «Эройен» снялся с якоря и величественно выплыл из гавани, легко скользя навстречу наступающему приливу.