Иризис неподвижно застыла в тени позади притушенной лампы. Она открыла рот, словно собираясь что-то сказать, но передумала.

— Ну что еще? — спросил Ниш, с трудом повернув голову.

— Ничего, — прошептала Иризис. — Совсем ничего.

Она вышла и бесшумно притворила за собой дверь. Иризис вернулась в мастерскую и долго сидела в темноте, перебирая события сегодняшнего дня, словно ворочая камни на пустынной равнине. Она все пыталась отыскать подвох в поведении Ниша, но не могла. Это раздражало Иризис.

Поздней ночью почтовый скит принес послание от наместника. Его содержание не разглашалось, но всем стало понятно, что это снова неутешительные вести с фронта. Ял-Ниш, побледневший и встревоженный, долго совещался с Фин-Мак, после чего она разослала поисковые партии во всех направлениях.

Утром Ниш узнал, что Ги-Хад с группой вооруженных солдат отправился в шахту на поиски лиринкса. Даже самые опытные воины не горели желанием спускаться под землю в темные лабиринты туннелей, но долг есть долг.

Иризис посетила его комнату около восьми часов утра.

— Ниш, твой отец предлагает тебе встретиться с чувствительницей.

Она не добавила больше ни одного слова и напряженно шагнула к двери.

— Подожди! — крикнул он вслед, но девушка сделала вид, будто не слышала его.

Ниш оделся так быстро, как смог. Его рана быстро заживала, но поворачивать голову было еще очень больно. Кроме того, Ниш чувствовал себя совершенно обессилевшим. Он пересек территорию завода и по пути прихватил в столовой горсть овсяного печенья. На подносах лежали ломти вареной солонины, покрытые толстым слоем желеобразного жира, но при одной мысли о такой еде Ниша чуть не стошнило. Он отыскал Иризис у двери в комнату чувствительницы. Ял-Ниша рядом не было. '

— Иризис?..

Она не дала ему договорить, а лишь коротко рассказала об особенностях поведения чувствительницы. В руках Иризис держала зажженную лампу, но фитиль был прикручен до предела, так что комната освещалась в основном светом из коридора. Внутри, кроме кресла с подлокотниками, не было никакой мебели.

Чувствительница притаилась в углу. В тусклом свете невозможно было разглядеть ее черты, было видно лишь, что она сидит на корточках и раскачивается взад-вперед. Заслышав шаги Ниша, чувствительница на мгновение замерла, а потом стала раскачиваться еще энергичнее. Иризис потянула Ниша за рукав, вывела из комнаты и притворила дверь. Они отправились на поиски следователя. Его нигде не было видно, но Фин-Мак сидела за рабочим столом в кабинете управляющего. Двое плотников перенесли разбитую дверь на ближайший верстак и заменяли сломанные филенки.

— Ял-Ниш отправился на шахту, — сказала Фин-Мак, не поднимая головы.

— Жаль, — не удержалась Иризис.

— У вас какие-то трудности?

— Это из-за чувствительницы, — пояснил Ниш. — Она сидит в углу и качается взад-вперед.

— Тогда вы от нее ничего не добьетесь сегодня. А может, и никогда!

— Что вы имеете в виду?

— Я наблюдала такое слишком часто! — Фин-Мак вздохнула и отложила перо. — Вы пытаетесь добиться невозможного. Я предупреждала Ял-Ниша.

— Почему это невозможно?

— У бедной девочки слишком обостренные чувства. Шепот в ее ушах превращается в грохот; шелк царапает кожу, словно наждак; зажженная свеча слепит глаза сильнее полуденного солнца.

Ниш постарался себе это представить, но не смог.

— Удивительно, что она не сошла с ума.

— Ее родные пытались выбить из нее эту слабость, а потом подбросили ее в психлечебницу. Через что ей пришлось там пройти… Теперь она никому не доверяет. Вы зря тратите время.

— Тогда я могу прямиком отправляться в детский питомник, — вздохнула Иризис.

— Это ответственная работа, — строго заметила дознаватель. — Нельзя считать ее наказанием.

Иризис перевела взгляд на руки Фин-Мак, на которых не было обручального кольца.

— Неужели? — усмехнулась она. — Рабочие на заводе так не считают.

Фин-Мак напряглась:

— А что они думают по этому поводу?

— Для простых людей — один закон, а для власть имущих, вроде вас, — другой.

Кровь бросилась в лицо Фин-Мак. Она прикрыла глаза, вероятно, досчитала до трех, зато, когда снова открыла их, излучала ледяное спокойствие.

— Наместник гневается, что Тиану до сих пор не нашли. У него особое задание для нее. А теперь извините меня, я занята.

Иризис и Ниш вышли.

— Ты видел ее реакцию? — спросила Иризис. — Я оказалась права. Она предохраняется.

— От рождения детей? Но это же преступление!

— Если потребуется, я использую это против нее. Ниш ошеломленно посмотрел ей в глаза:

— Ты осмелишься воевать с дознавателем?

— А что мне терять?

— Дай мне руку, — попросил он, едва пройдя несколько шагов.

— Зачем? — равнодушно спросила Иризис.

— Я больше не могу держаться на ногах.

Она подставила Нишу свое плечо, обняла его за талию, и они не спеша добрели до столовой. Там никого не было, завтрак давно закончился, и они уселись на ближайшей к двери скамье.

— А ты не собираешься сдаваться, — заметил Ниш.

— Если поручение невыполнимо, мне придется смириться с участью обитательницы детского питомника. Или с казнью, если дойдет до крайности.

— Нет, — воскликнул Ниш.

Иризис невесело улыбнулась и взяла его за руку.

— Хватит об этом. Если хочешь, я подыщу тебе другую любовницу. Это будет нелегко, если учесть сложившееся о тебе мнение, но…

— Я не хочу другой любовницы, глупая шлюха!

Ниш резко вскочил со скамьи, покачнулся, сильно побледнел и рухнул на пол. Тут же, не дожидаясь помощи Иризис, он встал на ноги и пошел прочь, шатаясь словно пьяный.

Он смог добраться только до одной из теплых скамеек, скрытых в нише у плавильной печи. Ниш за ухо выдернул оттуда одного из ленивых подмастерьев и упал на его место. Кто-то закричал. Рядом с ним девчонка приводила в порядок свою одежду. Ниш выругал парочку, хотя и знал, что такие места очень популярны среди парочек из-за относительной уединенности. Он раздраженно выбрался из теплого укрытия и побрел обратно, кое-как дошел до дверей комнаты Юлии, взял свечу и буквально ввалился внутрь.

Ниш пришел в себя и увидел чью-то тень рядом со своей головой. Что это Юлия задумала? Он попытался повернуть голову, но боль оказалась такой сильной, что Ниш громко застонал. Юлия отпрянула. Ниш потрогал повязку. Так и есть, она промокла от крови.