Аксель прислонился к дверной раме и скрестил руки на груди, устраиваясь поудобнее. Он подмигнул Санни и сказал:

— Если когда-нибудь решишь бросить Малыша Уилли, не стесняйся попытаться спасти меня от развратных поступков.

Она подмигнула в ответ.

Снова разозлившись, Уильям взревел:

— Хватит! — Почему он не мог предсказать реакцию этой женщины? Почему ему нравилась ее непредсказуемость? Это ставило его в уязвимое положение. — Аксель, это Санни. Санни, Аксель. Мой брат… я думаю. — Он легко обнял свою женщину одной рукой, заявляя на нее права своими крепкими объятиями. Затем вновь выгнул бровь, глядя на Акселя. — Кто мы?

Санни протянула руку и вонзила ногти в его предплечье, точно собираясь оттолкнуть. Она удивила его, прижавшись ближе, так что его возбужденный член упирался в ее попку.

Потребность захлестнула его, словно Уильям никогда не ведал удовлетворения. Невыносимое желание… неудержимая нужда в освобождении, которое могла подарить лишь она.

«Дыши. Вдох, выдох. Хорошо, хорошо». Он начала успокаиваться.

Излучая сочувствие, которого она никогда не проявляла к Уильяму, Санни мягко спросила Акселя:

— Ты тоже не помнишь свое детство, как и Уильям?

Он замер, желая узнать ответ.

Крылатый воин коротко кивнул, его хорошее настроение улетучилось.

— Бедняжка. Когда мы починим голову Уильяма, то займемся твоей. — Санни стряхнула руку Уильяма и похлопала Акселя по плечу. — Как насчет того чтобы продолжить разговор внутри, сосед? Можешь присоединится ко мне в милой игре Улика». Я пытаюсь выяснить, кто убил Радость в конюшне своим плохим настроением. Намек, думаю его имя начинается на У и заканчивается на И-Л-Ь-Я-М.

Улыбнувшись еще раз, Аксель позволил провести себя мимо Уильяма и Рассвет, входя в конюшню. Идя на кухню, они склонили головы друг к другу, перешёптываясь и смеясь.

Уильям прикусил щеку и ощутил привкус крови. «Моя женщина и мой брат должны перешептываться и смеяться вместе со мной».

Он задержался, когда Санни и Аксель сели за стол напротив друг друга. Санни, при всех ее недостатках… слишком упрямая, слишком эмоциональная, слишком подозрительная и слишком красивая для ее же блага… была благородна. Она не стала бы затевать что-то с Уильямом только ради соблазнения его брата. Ее флирт, должно быть, преследовал другую цель.

«Еще один способ мучить меня?»

«Черт возьми, почему мне это даже нравится?»

— Давай, девочка, — сказал он Рассвет, пинком захлопывая дверь. — Давай поговорим с моим братом, прежде чем я убью его за то, что он пристал к моей девушке.

Теперь он употреблял это слово более непринужденно.

На полпути к столу Уильям услышал, как Санни сказала Акселю:

— Мне интересно услышать, что ты помнишь о своем детстве.

Уильям вновь замер, его уши подергивались в ожидании ответа.

— Возможно, я расскажу тебе, — ответил Посланник, — как только мы узнаем друг друга получше. Почему бы тебе вместо этого не рассказать о своем детстве?

— О. Поговорим обо мне? Эм… — Она заерзала на стуле, внезапно разволновавшись.

Ну, ну. Ее проблемы с доверием только что показались, и Уильям чуть не усмехнулся. «Она доверяет мне, мне одному».

На ходу он сказал Акселю:

— У меня сохранилось одно воспоминание из детства. — Уильям перехватил инициативу, избавив Сании от необходимости придумывать лучший ответ. — Тот день, когда прекрасную крылатую блондинку зарезали у нас на глазах.

Аксель сжал край стола, его костяшки побелели.

— Это и мое единственное воспоминание. Мы были детьми. То есть, я знал, что мы были молодыми, но казались такими… невинными. Я всегда думал о нас, как о новорожденных.

Сравнение имело смысл. Они казались невинными. Такими молодыми. Такими неуверенными и сбитыми с толку.

— Ты не знаешь, кто она такая? — спросил Уильям.

— Я неоднократно спрашивал своих братьев, но только Клириси ее помнит.

— Клириси? — спросила Санни, нахмурившись.

— Мой лидер, правая рука Всевышнего. — В тоне Акселя прозвучало уважение. — Он сказал мне, что она не моя биологическая мать, что она была частью жестокой группировки под названием «Гневлинги».

Гневлинги. Уильям напрягся. Давным-давно десять могущественных бессмертных объединились в группу с одной целью: набрать армию сверхъестественных существ. Затем они использовали их для скрещивания хищных видов, создав армию, способную казнить богов.

В течение многих лет Уильям охотился за этой десяткой, а также за их армией солдат, и все это ради Гадеса. Он был одним из богов, на которых они нацелились. Уильям сделал свою работу, сделал хорошо. Он убивал их одного за другим, стирая Гневлингов с лица земли.

Он никогда не знал о происхождении своего вида. Наконец, понял почему. Должно быть, он один из гибридов. Этот факт его расстроил. «Ребенок, рожденный не в любви, а ради войны».

Убил ли он свою семью, когда убивал Гневлингов?

Он подавил рев отрицания. Нет. Нет! Гадес не позволил бы ему убить своих родственников.

— Это. Черемухово (чертовски). Неприемлемо. — Отразился рев Гадеса от стен, как будто Уильям его позвал. — Черемуха(черт). Черемуха(черт)!

Он прибыл?

Всхлипнув, Рассвет нырнула под кровать. Санни вскочила на ноги, а Аксель медленно поднялся. Уильям встал перед своей женщиной, заслоняя ее собой. Конечно, это оставило ее и Акселя у него за спиной, что ему совсем не нравилось. Он ненавидел, когда кто-то прикрывал ему спину. Но их безопасность значила больше, чем его дискомфорт.

— Следи за своим тоном, — рявкнул он, оглядывая Гадеса. Мужчина выглядел ужасно, его темные волосы были всклокочены, темные глаза покраснели и излучали… не может быть. Никоим образом его отец не мог испытывать страх. Его одежда была измята, а мускулы напряжены. Что, черт возьми, с ним произошло?

Один из первых уроков, которые Гадес преподал Уильяму? Твоя внешность — твое оружие. В подходящей одежде и спокойным поведением, ты можешь вселить ужас в сердце любого.

Чтобы князь явился сюда в таком состоянии… Должно быть, произошло что-то ужасное. Или он только что узнал о прибытии Акселя и примчался сюда. В любом случае, в нем вновь кипела ярость.

Слишком взволнованный, чтобы сдерживаться, Уильям рявкнул:

— Расскажи мне, что ты знаешь о Гневлингах.

Все цвета пропали с лица Гадеса… Но что это значит? Его темный взгляд метался между Уильямом и Акселем, прежде чем он скрыл свои эмоции, как учил своих детей.

— Они вымерли. Что еще нужно знать?

Уильям вспомнил день, как Гадес нашел Грязь. Он сказал: «У тебя его глаза».

Появилось понимание: Гадес знал о связи Уильяма с группой.

Ярость выплеснулась наружу, обжигая Уильяма. Гадес знал правду, и все равно отдал приказ о казнях. Неважно, что он спас Уильяма от жизни, полной вреда и безвестности. «Он должен был сказать мне правду и дать выбор».

— Давайте вернемся немного назад. Князь ада