«Ввод» – зеленый, «Возврат» – коричневый.

Зеленый. Коричневый.

Зеленый. Коричневый.

Утром, когда он проснулся, то хорошо помнил свой сон. И смысл его тоже был ясен. Когда они с Гуль Мохаммедом закончили завтрак, Вакил встал из-за стола и объявил: «Ну, пора!»

– Ты возвращаешься в Кабул? – спросил его товарищ.

– Нет, – ответил Вакил. – Мы едем в Кунар.

– А я думал, что ты передумал, потому что это слишком опасно.

– Да, но этой ночью я видел сон, который подсказывает, что надо двигаться вперед.

– Что за сон? – удивился Гуль Мохаммед.

– Экран моего компьютера окрашивался в зеленый цвет, когда я нажимал Enter, и в коричневый, когда нажимал Backspace. Я думаю, все это значит, что, если мы не решимся поехать и помочь жителям деревни Сав со строительством школы, весь тот регион зачахнет. Он станет коричневым – безжизненным. Старики, женщины и дети нуждаются в нашей помощи. Поэтому надо ехать. Если я погибну, что ж, печально. Но я не могу игнорировать указание, посланное мне самим Аллахом. Он призывает меня к действию.

– Да, в этом есть резон, – кивнул Гуль. – Аллах Акбар! Поехали.

* * *

Из Джелалабада шоссе вело прямо на север в Гиндукуш. Они проехали через провинцию Нангархар и через десять часов были уже в Кунаре. Красота этого заповедного края поразила путешественников. Дорога петляла по заросшей лесом долине реки Кунар, вдоль нее попадались маленькие деревушки с глинобитными домами, окруженные ухоженными террасными полями. Они напоминали причудливый фанерный пазл. Вдоль оросительных каналов были высажены тополя – их бледно-зеленые листья ласково шелестели. А вдали сверкали заснеженные вершины гор.

Через каждые несколько километров располагались небольшие придорожные торговые центры, в каждом из которых были чайхана, раскладки с дешевой одеждой и пластмассовыми сандалиями, а также мясные лавки – здесь висели подвешенные на металлических крюках бараньи и телячьи ножки. Эти пасторальные сцены усыпили внимание залюбовавшегося ими Вакила.

Он забыл, что вся эта идиллия – театр военных действий.

Вакил никого не знал в Кунаре, но он вез с собой рекомендательные письма от Сахила Мухаммада, политика, представлявшего провинцию в парламенте. Был у него также список с именами местных авторитетных граждан, присланный подполковником Колендой. Когда наши герои прибыли в деревню Нари (американская база была всего в нескольких милях отсюда), они первым делом встретились с Хаджи Юссефом, шефом местной полиции. Это был мужчина благородной наружности. Его кожа отливала медью, а борода была тщательно подстрижена. Как и Вакил, он в юности долго жил в лагере беженцев в Пакистане. Правда, несколько лет назад будущий «шериф» решил примкнуть к талибам. Но уже через полгода понял, что не хочет иметь с ними ничего общего, и покинул движение. Сейчас бывшие братья по оружию занесли его в список своих первейших врагов и уже несколько раз покушались на его жизнь.

К удивлению Вакила, в Нари их приняли очень тепло. Никакой враждебности, о которой предупреждал сапер в Джелалабаде, не было и в помине. Наоборот, Хаджи Юссеф был рад познакомиться с прибывшими и со всем вниманием отнесся к рекомендательному письму от члена парламента. У него не возникло никакой настороженности, когда Вакил объяснил, что представляет американскую благотворительную организацию. Шеф полиции был лично знаком с командиром военной базы – они не раз встречались с Крисом Колендой на джиргах. Когда Вакил и Гуль Мохаммед рассказали о том, что ИЦА планирует построить школу в деревне Сав, Хаджи Юссеф тут же предоставил им охранника, который должен был проводить их в деревню.

Они пересекли реку по деревянному мосту, который построили американцы, и прибыли в Сав. Там Вакил отыскал старейшин и почтительно представился им. «Я ваш соотечественник-афганец, родом из деревни Лаландер, – сказал он. – Я работаю на американскую неправительственную организацию, которая хотела бы помочь вам с возведением школьного здания». Он попросил созвать по этому поводу джиргу. На ней среди прочих должны были присутствовать муллы из деревни Сав, а также из трех окрестных поселков, дети из которых смогут ходить в новую школу.

Следующим утром был собран совет. Вожди четырех населенных пунктов заявили, что они столь страстно жаждут начала строительства, что уже выбрали подходящий участок и готовы хоть сейчас подписать договор с ИЦА.

Вакил был обрадован и в то же время озадачен: он оказался не готов к такому быстрому развитию событий. Пришлось слегка умерить пыл старейшин. Он объяснил им, что перед тем, как подписывать соглашение, нужно собрать информацию и составить бюджет проекта. Кроме того, еще надо будет получить окончательное одобрение совета директоров и господина Мортенсона. При этом он заверил собравшихся, что они уже много сделали для воплощения в жизнь своей мечты, и школа, безусловно, будет построена.

Так мы выпили первую чашку чая в «кишащей талибами» местности.

Через месяц Вакил вернулся в деревню вместе с Сарфразом. Они прибыли с двойной целью: во-первых, надо было закрепить все договоренности с вождями Сава. Во-вторых, пора было познакомиться лично с командиром подразделения американского спецназа, который положил начало всей этой истории. Сначала они заехали к любезному шефу полиции в Нари, а потом направились к воротам тщательно охраняемой передовой военной базы. Там им пришлось вступить в долгие переговоры с солдатами Афганской национальной армии и объяснять, что они представители американской организации, чей начальник состоит в переписке с подполковником Колендой.

Как и все военные базы США, расположенные в Афганистане, ПВБ в Нари отличалась сложной и многоступенчатой системой безопасности. Чтобы преодолеть все эти кордоны, необходима была долгая предварительная подготовка; помимо этого, следовало получить рекомендательные и разрешительные письма и разными способами подтвердить свою лояльность. У Вакила с Сарфразом ничего такого не было – лишь обычные паспорта, да еще копия одного из электронных писем Криса.

По счастью, их сопровождал Хаджи Юссеф, который предложил сделать несколько выстрелов в воздух, чтобы привлечь внимание солдат и офицеров. Но мои сотрудники вежливо отклонили его предложение. После долгих согласований и расспросов гостей все же допустили к последним воротам, которые охраняли американские военные.

«А вы, наверное, Сарфраз и Вакил, заглянувшие к нам на три чашки чая? – весело приветствовал их один из американцев. – Полковник твердит о вашем приезде уже который день. Добро пожаловать!»

Через пару минут к ним вышел подтянутый и гладко выбритый офицер с нашивками подполковника на камуфляжной форме. Он тепло обнял гостей и произнес традиционное приветствие: «Ас-салям алейкум».

Они прошли по территории к бараку из гофрированного железа, где располагался кабинет командира, но по дороге Вакил заметил минарет маленькой изящной мечети. Удивительно было встретить ее тут, посреди американского военного лагеря. Он спросил Криса, можно ли зайти на молитву, ведь в дороге путешественники пропустили время намаза. «Мы приехали в Кунар издалека, и Аллах хранил нас в пути. Мы добрались живыми и здоровыми. Я хочу вознести ему благодарность», – сказал Вакил.