- Это он, - усмехнулся Бешеный, когда приблизившийся к нам человек направил свет на свое лицо. - Иоанн, раб из дворцовой обслуги, возится не то с посудой, не то с ее подачей на стол. Когда как в общем. Любит деньги и труслив, как и положено по природе раба. Других среди прислуги не держат во избежание сам знаешь чего.

- Уж догадываюсь. И что дальше?

- А ничего особенного, - я не видел выражение лица Гуннара, но был уверен, что сейчас он улыбается во все сорок четыре зуба. - Иоанн, раб божий, иди сюда...

Я чуть было не рассмеялся, когда вышеупомянутый, заслышав голос своего куратора, трусцой направился к нам. Как говорят , то есть будут говорить англичане: 'No comment!'. Отзываться на 'раб божий' человеку, находящемуся в здравом уме и трезвой памяти в высшей степени дурной тон. Ан нет, бежит, земля дрожит, ничего оскорбительного в том не видя. Хотя он и так раб - что земной, что, млять, небесный.

- Я уже здесь господин Гуннар, я уже здесь... Бедный Иоанн очень старался, чтобы вы были довольны... Иоанн хочет за свои слова четыре золотых монеты и услугу, о которой говорил милостивый господин.

- Можешь хотеть до отпадения хотелки, - хмыкнул побратим, не особо церемонясь с информатором. - Сначала говори, потом уже посмотрим, стоят ли твои слова хотя бы одной-единственной серебряной резаны.

- Господин хотел знать о посольстве, которое ждут. О посольствах... - торопливо поправился Иоанн. - Через пять дней князь Владимир Святославович принимает послов. Он внял уговорам смиренных братьев во Христе и хочет спасти свою бессмертную душу от адских мук. Господь, благослови его...

- Стой, не части. Кто ему и что насоветовал насчет смены веры? Его советники? Добрыня, Путята, кто-то из приближенных покойной княгини Ольги? Или местные жрецы вашего Христа?

- Верные слуги патриарха нашего...

Слуга осекся, услышав невозможный по всем понятием здесь и сейчас волчий вой. Но уж нам то было понятно, что к чему. Враг близко. Идет малыми группами, не заботится о скрытности. Стрелковое оружие. Профессионалы. И он уже ВНУТРИ большого кольца.

- В укрытие!

Негромкий возглас Гуннара, и вот уже я хватаю Иоанна за ворот рубахи и тащу вглубь обширной не то лавки, не то навеса. Из-под ног прыскает разжиревшая на рыночных харчах крыса, и с тем же крысиным писком дворцовый раб улетает в самый дальний и темный угол.

- С-сидеть там и не пищать! Земомысл...

- Да, я... - хирдман в последний момент проглатывает слово 'ярл'. - Уже здесь.

- Держим вход. Сигнал! Добычу потроши...

Вновь волчий вой, но уже совсем иной тональности, причем исходящий от Бешеного. Хорошо воет, душевно, серым лесным хищникам на зависть. А суть в том, что слышащие этот вой-призыв хирдманы должны быстро сжимать кольцо и спешить к нам на помощь. Быстро спешить.

- А нас убивать идут, - невесело усмехаюсь я, когда уже не только слышу топот людей в броне и с оружием, но и вижу первую парочку. - Стреляем!

Двое нас, два арбалета, два вылетевших болта, вонзившихся в силуэты, на которые падает лишь свет потайных фонарей в количестве трех штук: наших двух и одного иоанновского. Перезаряжать некогда, поэтому арбалеты отбрасываются назад, к Земомыслу. Теперь это его обязанность: перезаряжать, стрелять, а заодно присматривать за ценным источником информации. И по возможности 'потрошить', то есть выкачивать все, что этот бьющийся от страха в истерике червь может выдать. Ну а мы с Бешеным будем делать то, что умеем весьма неплохо. Пришло время драки!

Неширокий проход, у нас два ростовых каплевидных щита, за которыми так хорошо укрываться... Есть хорошие шансы продержаться достаточное для подходя помощи время.

Очередные размытые силуэты, их удары приходится не столько видеть в пляшущих тенях. А скорее чувствовать и предугадывать. Но и им ничуть не лучше, где-то даже хуже. Удар меча в щит, ответный выпад, Лязг встретившихся клинков, но отбив какой-то неуверенный. Отдернуть и вновь уколоть... В тело! И как я чувствую, у противника на сей раз был лишь легкий кожаный доспех. Хорошо для меня! Ну а для него плохо... фатально.

Слева от меня остервенело рубится Гуннар, против которого выставили секирщика. Тот, не мудрствуя лукаво, просто пытается проломить щит своей двуручной я очень тяжелой страхолюдиной. Два удара побратим уже принял на щит, еще три-четыре и все, кердык защите. Пробую помочь, но не тут то было! Обоерукий боец обрушивает на меня такую карусель ударов, что только и успевай отмахиваться.

Легкий шелест, и вот прямо во лбу секироносца распускается сюрреалистичный цветок - это арбалетный болт, выпущенный Земомыслом, находит свою цель. Заметно приободрившийся Гуннар вновь бок о бок со мной, и мы щитами пытаемся выдавить противника. Вроде сначала получается, но... Обычных бойцов сменяют такие же щитовики, назначение у которых одно - давить. Давить жестко, тупо, как это принято даже не в хирде, а в византийских легионах. Там всегда в первый ряд ставят сильных и местами даже туповатых.

Держим. Пока держим. Ну и время от времени прилетающие болты вносят приятное разнообразие. А вот в нас почему-то так и не стреляют. Неужели?.. А ведь и верно! Наверняка хотят взять живьем Бешеного. Ну и тех, кто рядом с ним. Как я понимаю. Темно, ни хрена не видать, а телосложение у нас похоже. Вот и страдают, суки рваные! А снаружи кипит бой. Хороший такой. серьезный. Кольцо явно смыкается, но мы то в самом центре оного.

Хр-рясь... Да чтоб им пусто было! Вспомнили, что тут не стены, а гнилушки, которым молодецкого пинка для выноса более чем достаточно. И вот уже один лезет через пролом, второй. А там и другие разносят в хлам плохо подогнанные доски.

Защищать вход нет смысла, поэтому Бешеный коротко рявкает. Земомысл отбрасывает арбалет, предварительно разрядив его в одного из проломившихся, и бросается к нам. Все, теперь спина к спине, образуя треугольник. Ощетинившийся клинками. А этот, Иоанн... В него уже всадили меч. В брюхо, пару раз, да хорошенько провернув. Корчится в углу. Тоненько визжит, но всем понятно, что это не жилец. Да и прикололи его так, между делом. Он тут вторичен, охота идет на Гуннара, важную мишень для... Тайной Стражи? Вполне возможно. Ромеев? Не такие у них возможности, но все может быть.

Попускает удар Земомысл... Крик боли, но он все еще боеспособен, хотя бок пробит и скоро наш товарищ может просто рухнуть от боли или кровопотери. Гуннар бросает вконец раздолбанный ударами щит и выхватывает из-за пояса кинжал. Теперь на меня ложится почетная задача парировать наиболее мощные удары, чтоб им пусто было! И нутром чую, а особенно отсушенной рукой, что моему щиту тоже недолго осталось.

С-сука! Пока отбивался от одних, другой юркой змейкой проявился, нанес колющий удар в выставленную немного вперед ногу и вновь ускользнул. Юркий, паразит... А у меня теперь пробитый понох и неприятная, болезненная рана. Ну да, струйка крови уже стекает в сапог. Пока, в горячке боя. Рана не сильно чувствуется, зато моя подвижность теперь катится ко всем чертям. И...