У меня бешено заколотилось сердце. Джексон достал из шкафчика чистую рюмку и плеснул туда абсента.

– Спать, живо! Тебе надо отдохнуть, лапушка.

Я сухо кивнула и вышла за дверь.

Интересно, когда он в последний раз был на улице? Давно ли видел город, которым так рвется управлять?

На лестнице я столкнулась с Элизой. Та стояла, неподвижно глядя в стену. Рот приоткрыт, руки по локоть измазаны краской, от сальных волос разит по́том.

– Элиза, что с тобой?

– Пейдж, – еле слышно прошелестела она, – куда ты пропала?

– Ходила гулять. – Я взяла сонно моргающую художницу под руку. – Эй, ты давно спала?

– Не помню. Не важно. Ты не в курсе, когда у нас следующая получка?

– Хочешь сказать, тебе он тоже не платит? – нахмурилась я.

– Ему нужен прогресс. Больше прогресса.

– У тебя прогресса предостаточно. – Я повела ее по ступеням. Бедняжка дрожала всем телом.

– Мне надо работать, Пейдж, – лепетала она. – Очень надо. Ты не понимаешь, Пейдж.

– Тебе надо прерваться часиков на восемь. Поешь, прими душ и выспись как следует. Осилишь?

Элиза нервно хихикнула. Я впихнула ее в ванную, всучив полотенце и банный халат.

Даника, по обыкновению, трудилась в мансарде. Я постучалась и, не дождавшись ответа, вошла.

В углах громоздилась всякая всячина, которую Даника притаскивала со свалок или покупала у чистильщиков водостоков. Сама хозяйка сидела на кушетке перед массивным ореховым столом, служившим ей по совместительству верстаком.

– Дани, окажи мне услугу, – попросила я.

– Услуг не оказываю, забудь. – На меня вытаращился гротескно увеличенный лупой глаз.

– Обещаю, тебе это покажется парой пустяков.

– Не в этом суть. Куда?! Не для тебя приготовлено! – рявкнула Даника, стоило мне присесть.

– Над чем работаешь? – Я оглядела груды бумаг, исписанных кириллицей. – Теория паники?

Гипотезе по-прежнему не хватало эмпирических данных. Джексон планировал включить ее в свой новый памфлет. Формула была незамысловатой: категория ясновидцев, помноженная на десять, минус сто в итоге дает среднюю продолжительность жизни для представителей той или иной касты. У меня при таких темпах выходило тридцать лет, что внушало оптимизм. Но за оптимизм в памфлете денег не платят.

– Не-а, – Даника вооружилась гаечным ключом, – собираю портативную модель «Экстрасенса».

– С какой стати Джекс дал тебе такое задание?

– Он передо мной не отчитывается. Просто говорит, что и когда делать.

И зачем Джексону понадобился портативный сканер?

– Если вдруг заскучаешь, – я полезла в карман, – не сделаешь ли мне кислородную маску поменьше?

Даника повертела маску в мозолистых пальцах:

– Куда уж меньше. Для воздушной камеры не останется места.

– А такую, чтобы умещалась в ладони? – не сдавалась я.

– Джекс мне за благотворительность не платит, да и работы навалом, – упиралась Даника.

– Маска нужна для битвы. И потом, какие у тебя траты? За прошлый год ты и пары носков не купила.

– Не поверишь, но мне нужно расплачиваться с водосточниками, а они за свой хлам просят, как за золотую крошку. – Даника швырнула маску на стол. – Если соглашусь, ты уберешься отсюда?

– Только если пообещаешь проследить, чтобы Элиза хорошенько поела, когда проснется.

– Заметано.

И на том спасибо.

Элиза как сомнамбула прошла мимо меня в комнату и рухнула на кровать. Видя, что музы направились следом, я согнала их в арсенал и бесцеремонно швырнула в дальний угол мастерской.

– Ей нужно поспать. Донимайте кого-нибудь другого.

Питер обиженно фыркнул. Новенький, Джордж, завис в углу, пока Рашель с Филом горестно витали над дверью. Элиза вырубилась мгновенно, рука свесилась с кровати, голова зарылась в подушку. Я заботливо укрыла ее теплым одеялом.

Не думаю, что Джекс отправил меня отдыхать. Заботься он о здоровье подчиненных, Элиза не сновала бы по дому как привидение в не стиранной неделю одежде.

Главарь мимов наблюдал за мной с кривой усмешкой, а после выразительным жестом указал на выход.

Я демонстративно хлопнула дверью прямо перед его носом.

Потом, свернувшись калачиком на постели, распорола наволочку и пересчитала наличность. Хватит, чтобы оплатить еще сутки в ночлежке. Дальше Стражу придется выкручиваться самому. Я повернулась на бок, подсунула ладонь под голову и стала слушать генератор шума.

Спустя пару часов лабиринт Джексона затуманился. Вскоре в логове воцарилась тишина; за окном зажглись фонари. Даже Даника сдалась под напором усталости. В Сохо меня дожидалась страшилка. В ночлежке сидел Страж. Я крепко сжала рукоять ножа под подушкой. Давно мне не было так одиноко.

В полночь дверь распахнулась. Я вскочила, не выпуская из руки ножа.

– Тсс, это я. – Ник присел рядом с кроватью. – Ты что, спишь с ножом?

– Ты вообще на ночь не расстаешься с пистолетом, – парировала я, бросив нож на тумбочку. – Чего хотел?

– Иди. – Он кивнул на оконную раму. – Отправляйся в ночлежку, проведай Стража. Я оставлю Джексу записку. Скажу, что у нас тренировка.

– Но ведь ты говорил…

– Да, говорил. Но мне надоело плясать под дудку Холла. Кроме того, надо выяснить, что затевает «Ветошь». Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – тяжело вздохнул он. – Будь осторожна, sötnos. В противном случае… беги что есть мочи.

Я поцеловала его в щеку:

– Хорошо. Спасибо тебе.

Решение вряд ли далось Нику легко, но, по крайней мере, он снова на моей стороне. При всем недоверии к Стражу мы оба понимали, что без союзников из числа рефаитов нам не обойтись.

С улицы потянуло холодом. Нацепив куртку и шейный платок, я спрыгнула с подоконника и бросилась бежать по Монмут-стрит. В кабинете Джексона свет не горел; лабиринт главаря мимов утопал в алкогольных парах. На Шафтсбери-авеню я засекла отряд легионеров и дальше добиралась уже по крышам.

В Сохо, по обыкновению, толпился народ. Преимущественно невидцы, но изредка попадались и наши. Всех влекли сюда скудные сайенские развлечения: казино, подпольные театры, кофейня «Три „и“» с ее коронной музыкой в исполнении избранных счастливчиков-заклинателей, кому удалось отвоевать себе «незрячие» должности. Именно здесь прошла юность Элизы.

На площади я завернула в самое популярное заведение – «Монастырский кот», специальное казино для ясновидцев из строго оговоренных каст (оракулов и гадателей с их пророческим даром на пушечный выстрел не подпускали). Каждый месяц здесь разыгрывали лотерею, призовой фонд выплачивал сам Джексон. Только в «Монастырском коте» могли беспрепятственно собираться представители конкурирующих банд, поскольку они приносили немалый доход казино. В каждом секторе существовала нейтральная территория, где забывались все распри и разногласия.