она смеялась ему в лицо, отказавшись выходить за него замуж. Это вмиг довело Кирилла до бешенства. В три прыжка он достиг Оленьки и схватил ее ладонью за горло, сильно сжав. Она вмиг перестала смеяться и испуганно схватилась руками за его неумолимую жесткую руку.

— Вы что?! — прохрипела она испуганно, думая, что он хочет задушить ее.

— Боишься, бесенок? — процедил он ей в лицо, чуть ослабив хватку, но шею ее не отпустил. — Верно, опасайся. Если я захочу осуществить свои «гнусные желания» ты меня не остановишь.

В следующую секунду он отпустил ее горло и рванул ворот платья, обнажая плечо. А далее толкнул ее назад, и Оленька неуклюже плюхнулась на кровать ягодицами и спиной. Он тут же угрожающе склонился над нею, прижав ладонями ее плечи к подушке. Его взгляд горел темным пламенем.

— Не смейте! — испуганно вскрикнула она, думая, что он вознамерился снасильничать над нею.

Ехидно оскалившись и явно довольный ее испугом, Кирилл глухо вымолвил ей в лицо:

— Я думал, что мы наконец стали понимать друг друга. И все между нами может наладиться, но, видимо, ты не способна любить никого, кроме себя!

Он отпрянул от нее и, резко развернувшись, направился прочь, желая немедля уйти от этой кованой девицы, с которой свела его судьба, и которая не прекращала мучить его.

— Любить вас? О нет, я ненавижу вас! — выпалила она ему в спину, садясь прямо и оправляя платье, вновь натягивая его на плечо. — Вы посмели принудить меня к этой гнусности, воспользовались моим несчастьем. И что ж вы думали, что после этого я полюблю вас, Кирилл Григорьевич?! Я почти месяц ездила к вам тайком, как какая-то непотребная девка из борделя! Неужели вы думали, что я прощу вам подобное?

Резко развернувшись, он вперил в нее темный взор и, обращаясь к ней на холодное вы, прорычал:

— Можете не прощать! Мне уже все равно!

— Неужели все равно? — ехидно воскликнула она, она жаждала подольше насладиться его бешенством. — Оттого вы так взъярились?

— Думайте, что вам угодно! — вспылил он, чуть прищурился и как-то зловеще вдруг сказал: — Не хотел этого говорить никогда, чтобы не печалить вас. Но теперь, думаю, надобно, чтобы вы знали всё.

— Что же?

— Я специально соблазнил Евгению Красовскую и заставлял ее тянуть деньги из вашего отца. Она влюблена в меня как кошка, потому делала все, как я ей велю. Сначала оттяпала у него поместье, потом дом вашей тетки. По моей просьбе дядя добился, чтобы вашего отца император сместил с должности. Я намеренно сел играть с вашим отцом в карты, чтобы разорить его, а до того научился у одного из шулеров виртуозно играть. Мой дядя никогда не ставил условий по наследнику. Половина его состояния уже переписана на меня. Все это был фарс чистой воды. Все это я сделал для того, чтобы проучить вас, наглая кокетка. Я поклялся, что вы станете моей женой, я сделал это, ибо мои слова не пустой звук. Но, похоже, эти уроки ничему не научили вас. Вы как были надменны и холодны, таки остались. Потому идите прочь!

Быстро развернувшись он почти бегом направился вон из спальни.

— Боже… — прошептала пораженно Оленька, невольно присев на край кровати.

Диким взглядом она смотрела в его удаляющуюся широкую спину и чувствовала, что поражена до глубины души. Конечно, она подозревала, что Кирилл намеренно выиграл у ее отца, решив разорить его. Но о других кознях даже и подумать не могла. Соблазненная вдова, вранье про наследника, придворная должность. Насколько далеко этот человек зашел в своей мести! Нет, он вовсе не был мягким, добрым душкой, каким она всегда его считала.

Он «обложил ее как кабана», затягивая в свои сети, и добился своего.

Он оказался таким же коварным, как и она сама, когда вознамерился достигнуть своей цели. И ведь добился же. Теперь она была его женой, тогда как изначально даже слышать об этом не желала. Она ждала его ребенка, тем самым даже разъехаться с ним не могла. Ее бы сочли гнусной матерью. И самое противное, что она, как он и угрожал, даже постояла на коленях перед ним, когда простила смилостивиться над ее отцом.

Уткнув лицо в ладони, Ольга хотела заплакать, но слез не было. Он пребывала в шоке от всех его теперешних слов. Неужели его безумная пламенная любовь к ней превратила когда-то порядочного и доброго молодого человека в этого дьявола во плоти?

Не прошло и четверти часа, как из коридора послышался громкий звук выстрела. От неожиданности Ольга подскочила на кровати. Тут же она вскочила на ноги и бросилась прочь из спальни.

Глава XXVII. Палач

Вновь услышав выстрел, Оленька выскочила в коридор. И тут же она налетела на Кирилла, проходящего рядом с ее дверью.

— Что это? — выпалила она ему в лицо, не понимая, что происходит.

Быстро пройдясь по Измайлову глазами, она отметила, что у мужа нет оружия в руках. Она грешным делом подумала, что это он стрелял и, возможно, даже в себя. Но, кончено же, у нее просто разыгралось воображение. Видимо, он, тоже услышав выстрел, последовал обратно из своей спальни.

— Не знаю. Звук вроде бы слышался из дальней спальни, — огрызнулся он. Отодвинув жену в сторону, он устремился дальше, на ходу бросив: — В том крыле разместили только Кудашевых, насколько я знаю.

— Господи! — вскричала в ужасе Ольга и побежала вслед за Кириллом по пустынному коридору.

Когда молодые люди ворвались в комнату, которую занимали князья, они резко остановились у входа. Виктор, облаченный все в тот же праздничный фрак, держал на прицеле несчастную горничную, угрожающе вытянув вперед руку с пистолетом. Несчастная, сжавшись у кровати, тряслась от страха, зажав руками уши и зажмурив глаза.

— Я тебя в последний раз спрашиваю, дрянь! Где моя жена?! Говори адрес!

Пробежавшись глазами по огромной спальне, Ольга отметила, что Ирины в комнате нет. Но где она была? Ведь уже два ночи.

Перепуганная горничная молчала.

В следующую секунду, даже не обернувшись на вошедших, Кудашев вновь выстрелил из «перечницы» поверх головы горничной, и пуля угодила в картину за спиной девушки, отколов часть деревянной рамы. Более не медля ни секунды, Кирилл подскочил к князю сзади и схватил за запястье, подняв его руку с пистолетом вверх и