Скелли сел и разинул рот, пытаясь сосчитать:

– Да это же порядка тысячи кораблей!

Передача продолжалась, но теперь говорила Слоун:

– Приказ распространяется на горсианскую службу управления космическим сообщением. Всем остальным кораблям запрещается покидать Горс до дальнейшего уведомления. Космические трассы должны оставаться свободными до нашего возвращения. Для обеспечения этого запрета мы размещаем патруль СИД-истребителей.

Передача закончилась.

– Никому не разрешается покидать Горс? – досадливо спросила Залюна.

– А если мы вернемся, то там и застрянем, – добавил Скелли. – Так что предупредить никого не получится.

– О чем вообще речь? – спросил Кейнан. – Что за Калкораан?

Гера стояла на коленях возле дверей ангара и смотрела на звезды сквозь магнитный щит.

– Это штаб-квартира Видиана, – объяснила она. – Нервный узел и имперская база снабжения в этом секторе.

Скелли щелкнул пальцами:

– Триста пятьдесят седьмой!

Кейнан заморгал:

– Что, барадий-357?

– В ходе своих изысканий, – объяснил подрывник, – я подсчитал цифры для пессимистичного сценария: чем именно можно разнести луну на куски. Старый добрый бисульфат барадия для этого не годится, даже если его подвеет тысяча кораблей. Но вот изотоп справится. Жуткая вещь – оружейный барадий.

«Тут ты эксперт», – подумал Кейнан.

– И он у них там есть.

– Там его открыли, – сказала Гера, подойдя к мужчинам.

Залюна встревоженно спросила:

– Так что же делать?

Все замолкли.

Наконец Кейнан пожал плечами и указал на «Расторопного»:

– Можно сделать именно то, чего они хотят.

Гера повернулась к нему:

– Что?

– Этот корабль перевозит взрывчатку. Я – пилот одной из горнодобывающих компаний. Вы слышали, какой приказ я получил. Скорее всего, больше никуда мы улететь не сможем – во всяком случае, без боя. – Он развел руками. – Значит, полетим, куда сказано.

– Следом за Видианом? – прищурился Скелли. – И что?

Кейнан сердито воззрился на него:

– Взрывать мы там ничего не будем. Усек?

– Но что, – протянула Гера, – что, если придется?

Парень посмотрел на корабль, обдумывая варианты.

– Никуда мы не полетим, если не все согласны, – сказала тви’лека. – Это было бы по-имперски.

Кейнан взглянул на нее с недоумением:

– Ты что, хочешь, голосование устроить? Не можем же мы целый год тут сидеть и спорить.

Гера прошла в центр группы и заговорила, обращаясь к каждому по очереди:

– Послушайте. Полагаю, все мы понимаем, что стоит на кону, – во всяком случае, я на это надеюсь. Вы знаете что Империю здесь нужно остановить, и у каждого из вас есть на то личные причины. Но для того, чтобы мы могли действовать сообща, нам нужно объединиться. Каждый должен видеть одну и ту же общую картину.

– Объясни, – сказала Залюна, внимательно посмотрев на нее.

– Уже давно я всюду наблюдаю одно и то же. Во всех уголках Галактики. Империей движет алчность – а сама она несет другим несправедливость. Она правит при помощи страха – и богатеет благодаря обману. – Гера начала загибать пальцы. – Алчность, несправедливость, страх, обман. Все это вы видите здесь, правда ведь?

– С алчностью у них полный порядок, – глядя в потолок, проговорил Скелли. – Поверить не могу, что они сотворили с этим местом… и что собираются делать дальше. И все ради чего? – Он махнул здоровой рукой. – Не важно. Я в деле. И будь жив Горд Граллик, думаю, он бы согласился насчет несправедливости.

Гера кивнула и повернулась к салластанке:

– Вы хотите вернуться домой, Залюна? Потому что, если таков ваш выбор, мы все полетим. Никто вас не осудит.

Миниатюрная женщина долго молчала. В конце концов, найдя нужные слова, она заговорила:

– Знаете, мне всегда нравилось считать себя храброй. Но на самом деле я трусиха. – Она опустила взгляд. – Безопаснее всего я себя чувствовала в том месте, откуда могла следить за другими. Но теперь все изменилось. Хетто, Скелли… они ведь далеко не единственные. Я видела буквально сотни арестов, основанием для которых были подслушанные мной слова. – Салластанка покачала головой. – И никого из этих бедняг я больше никогда на экране не видела. Кого забирают, тот не возвращается!

– Империя следит не для того, чтобы защищать, Залюна. Она следит, чтобы запугивать.

– Я знаю. Я сама была орудием страха. – Вызывающе вскинув голову, салластанка посмотрела на Геру. – Я не хочу больше пугать ни в чем не повинных жителей. И этим негодяям тоже не позволю.

Гера мягко улыбнулась. Кейнан знал: она очень гордится Залюной, хотя и не хочет этого показывать.

– Мы… мы ведь не будем никого убивать и калечить? – спросила женщина.

– Надеюсь, не придется, – ответила Гера и перевела взгляд на Кейнана. – А как насчет тебя?

– Я сбился со счета, – сказал пилот. – Что вы там мне оставили, несправедливость?

– Обман, – подсказал Скелли.

– Ну, я думаю, тут вопросов нет. – Кейнан указал в направлении шлюза. – Все эти тела, что лежат внизу… Никто не должен был здесь оставаться.

Он потер подбородок, размышляя, не добавить ли что-нибудь еще, но слова вырвались сами:

– И это не единственные мои друзья, которых обманула Империя.

Тви’лека вопросительно посмотрела на него, возможно решая, не поинтересоваться ли подробностями. Но не стала, а просто улыбнулась:

– Так что ты предлагаешь делать?

– Что-нибудь. – Кейнан секунду помолчал. – Не знаю. Но кто-то исподтишка убил моего друга, и я этого так не оставлю.

– Хороший ответ. – Гера выпрямилась и указала на трап. – Корабль ваш, капитан.

– Но ты пилот.

– А ты тактик. – Она ухмыльнулась. – Поглядим, на что ты способен.

Это не просто рискованно, подумала Гера: поездка на имперский склад на данном этапе проекта граничила с безумием. Империя пока что ее не опознала. Если она попадет в базу данных, это будет так же скверно, как если бы ее сразу поймали.

Но то, что происходило на Горсе и Синде, было слишком серьезно. Именно таким злодеяниям девушка поклялась в один прекрасный день положить конец. Просто день этот наступил очень рано – слишком рано, когда она не успела еще собрать подходящую команду. Не такой новый рассвет она имела в виду.

Тви’лека по-прежнему была уверена, что Скелли арестуют, если она высадит остальных на Горсе; после этого Империя сядет ей на хвост. Но подрывник в революционеры не годился. А Залюна, пускай пока что и полна решимости, вскоре окажется вне своей стихии.