— Не советую, — раздался у него за спиной спокойный, чуть насмешливый голос Аниаллу.

Анар оглянулся и увидел, что сумасшедшая алайка парит над каменными остриями совсем близко от него. Как он умудрился её не заметить? Все еще переживающий ее внезапную выходку Анар от удивления даже забыл заготовленную во время полета нотацию.

Под ногами девушки угадывались очертания какого-то прозрачного предмета, едва заметно преломляющего лучи алого света. Аниаллу топнула ногой по невидимой поверхности, и она обрела зримую форму. Оказалось, что алайка стоит на каком-то странном вытянутом и чуть изогнутом овале, сплетённом из золотистых ветвей или корней.

— Это глимлай, — объяснила она. — Обычное средство передвижения у жителей Линдорга, особенно у учеников Академии, и одно из их любимых развлечений.

В Руале некоторые алаи тоже передвигались на летающих дисках — это добавляло им величественности и позволяло глядеть на остальных кошек сверху вниз. Грузы перевозились также на парящих над землёй платформах. Но вот использовать это для развлечения Анару как-то не приходило в голову. Зато в ней вспыхнул давний вопрос: как он сам-то умудряется летать, не прибегая к волшебству?

— Аниаллу, ты не замечаешь ничего необычного в том, как я летаю? — вкрадчивым тоном спросил Анар, когда они благополучно миновали мост.

— Нет… — с деланным недоумением покосилась на него Алу. — Тебе так и положено. Я так, конечно, не умею, но я — это не ты, — она махнула хвостом и пошла дальше.

— Как я могу уметь что-то, чего не умеет тал сианай? — не отставал Анар.

— Обыкновенно, — с самым невозмутимым видом ответила кошка, — тал сианай Аниаллу — чистокровная алайка, истинная дочь Аласаис. А наследник руалского трона — полукровка, иноверцев сын, — она фыркнула вслух.

— Ты хочешь сказать, что эти странности — наследство моего отца? — голос Анара зазвенел. — Но неужели дар чужого бога может передаваться по наследству? Да и почему — полукровка? — он наморщил нос. — Или мой папаша был эльфом… или человеком? — он даже остановился, дожидаясь ответа.

— Нет. Всё ещё хуже, — состроив скорбную гримасу и опустив голову, проговорила Аниаллу. — Он драко-он… — страшным голосом протянула она и подняла глаза на алая как раз вовремя, чтобы понаблюдать за его реакцией.

— Ты хочешь сказать — моим отцом был один из этих… — Анар оторопело попятился назад и замер, подняв в изумлении переднюю лапу, — которые… в Канирали? — вид у него сейчас был как у котёнка, впервые увидевшего своё отражение в зеркале. В сочетании с грозным обликом, который имел алай, пребывая в своей звериной форме, это выглядело ещё забавнее.

— Нет! — расхохоталась Аниаллу, подпрыгнув от избытка веселья. — Слава богине, драконы Веиндора не размножаются! Я говорю о других драконах, — она уселась и лизнула лапку, — о драконах Воздуха, народе Изменчивого, Повелителя Ветров.

— Но дракон… он же большо-о-ой… — с видом встрёпанного, ошарашенного котёнка, почти робко спросил наследник Руалского трона.

— Да, драконы высокие, но… — конец ответа потонул в новом взрыве смеха, однако Аниаллу быстро взяла себя в лапы и, успокоившись, чинно обернула их хвостом. — У них, как и у нас, есть несколько форм. Мы ведь тоже бегаем на четырёх лапах, когда нам этого хочется. Так и они могут принимать двуногую форму.

— Но такого быть не может! — Анар даже стукнул лапой по полу. — У меня нет чешуи, и крыльев тоже нет… — он непроизвольно заглянул себе за плечо и тут же устыдился этого: нос его вспыхнул так же, как у ценителя женской красоты с живой изгороди, там, на Празднике Тысячи Свечей.

Аниаллу подавила смешок и опустила глаза, делая вид, что ничего не заметила.

— Мы же слишком… разные! Этого не может быть… не может быть… или, — блеснул подозрительно прищуренными глазами алай, — ты смеёшься надо мной? Да?

— Не-е-ет, — не оставила ему надежды Аниаллу. — Богиня милосердная, да неужели ты совсем ничего не знаешь о себе? — она подошла поближе к алаю, пристально вглядываясь в его глаза. — Твоя мать никогда ничего тебе не рассказывала ни о Криане, ни о Драконьих Клыках и Долине Снов?

— Два последних названия мне знакомы — это те места, куда однажды по воле богини отправилась моя мать, — четкими рублеными фразами заговорил Анар. — Там она встретила отца… алая, как я считал, — он снова, скрывая замешательство, опустил взгляд, — страдающего в изоляции от кошачества в гнилом, отвратительном болоте, где клубятся дурманящие туманы, усыпляющие, а затем вытягивающие из существа жизнь, — зловещей Долине Снов, пронзённой острыми горами под названием Драконьи Клыки, — немного сбивчиво и торопливо продолжал он. — Там, среди созданий, прячущихся от «прелестей» своей родины за сотворенными ими иллюзиями, и жил мой отец. Мать, как и повелела ей Аласаис, спасла его… и, к несчастью своему, ещё и полюбила… привезла в Руал… — Анар замолчал, вглядываясь в расширившиеся глаза Аниаллу.

— Ну, а дальше, дальше что было? — нетерпеливо спросила девушка. — Ты говори, говори, — она махнула лапой, — а потом я тебе тоже кое-что расскажу, — лапа легла на землю, за ней последовала другая, и Аниаллу растянулась во всю длину, положив на них голову и навострив уши.

— Но он, мой отец, — несколько раз нервно хлестнув хвостом, вновь заговорил алай, — как оказалось, принёс в наш благословенный город гнилостный дух иной веры, уже отравившей его изнутри, уже неискоренимой… — он помолчал, бессознательно то втягивая, то выпуская когти. — Совет жрецов постановил изгнать его из города, а мать… мать последовала за ним, желая исцелить его от этой чудовищной болезни и вернуть назад истинным служителем Аласаис. Но жрецы посчитали, что и она поддалась искушению чужого, злобного божка, и, когда мать не пожелала по их приказу убить своего мужа и вернуться, заставили её подписать отречение… Это всё… кажется… а первое название мне ничего не говорит, — покачал головой Анар и поднял вопрошающий взор на Аниаллу.

Наступила очередь алайки рассказывать, но вместо того чтобы сделать это, она переспросила:

— Так значит, ни о каком Криане ты не слышал?

— Нет, — уверенно ответил Анар, но… но слово отозвалось непонятной теплотой в его душе, точно так же, как когда он впервые услышал имя Аниаллу.

— А тогда скажи мне, как зовут твоего отца?

— Мать никогда не говорила. Ей были вообще неприятны все разговоры на эту тему.

— Твоего отца, Анар, зовут Криан Сай, — помолчав, медленно заговорила Аниаллу. — Он жил не в самой Долине Снов, а в Драконьих Клыках. Его дом — две высочайшие скалы на западе Наэйриана. Они пронзают острыми пиками туманы Долины Снов — изумительно прекрасного и волшебного места—и возносятся выше облаков, туда, где властвует Изменчивый, в океан воздуха. И никаких мерзостей, ужасов и гнили там не было и нет, — недовольно фыркнула Алу. — В Долине Снов, среди мерцающего и переливающегося дивными красками тумана, — её глаза мечтательно засияли, — он гостил у своей бабки, той самой женщины, от которой ты унаследовал свой дар видений. Там он встретил твою мать. Они полюбили друг друга, поженились, и она попыталась привести его в Руал и посадить на трон рядом с собой. Но это было не под силу даже твоей всесильной мамаше — жрецы ощетинились и заявили, что не потерпят… не-алая над собой. Амиалис вспылила и принародно отреклась от престола. Потом очень об этом жалела, но было поздно. Вот и вся басня — никого она не спасала, да и Аласаис ничего ей не приказывала. В молодости Амиалис была не та, что сейчас: она самовольно, нарушив запреты жрецов, отправилась посмотреть на внешний мир, а что было дальше, я тебе уже рассказала, — договорила Аниаллу, снова опуская голову на лапы. — И летаешь ты, не творя заклятий, — добавила она, — именно потому, что вы с воздухом и ветрами некоторым образом родственники, — пантера зевнула и прикрыла глаза, утомлённая длинным рассказом.