– То есть, первый же агент, на которого вас вывели, оказался двойником, – уточнил Майер.

– Так точно, сэр.

Случившееся наводило на серьезные размышления. Если станции ЦРУ в Москве на протяжении последних лет «дули в уши», то не исключено, что придется пересматривать всю интегрированную разведывательную оценку по России и по проблеме кавказского терроризма. Они уже нарвались раз с Царнаевыми, тогда особо серьезных выводов не сделали, списали на акт одиночек, который невозможно отследить – хотя информация о подозрительном поведении чеченских братьев была. Но вот это – это уже конкретный провал разведслужбы. По которому пойдут решения, в том числе кадровые.

– Ваши предложения по случившемуся?

– Сэр, я должен вернуться… – решительно сказал Ефимофф.

– Почему? Вы понимаете, что засвечены?

– Не совсем так, сэр. Русские накрыли меня на точке и задержали вместе со всеми, в числе прочих. И точно так же в числе прочих выдворили из страны. Информации для принятия по мне более жестких решений у них нет.

– Вы уверены в этом?

– Сэр, в таких делах нельзя быть ни в чем уверенным. Но весь мой опыт говорит – надо продолжать.

Майер помолчал. То, что они затеяли, было безумной игрой, во многом на свой страх и риск, – и он отвечал за эту игру лично. Если его человек облажается – Аренберг не прикроет его, он его сдаст. Рассчитывать на другое было глупо.

Министерство безопасности родины создавалось Бушем во многом конкретно под своих друзей – Майкла Чертоффа и Джона Негропонте. Официально целью его создания была координация усилий всех многочисленных ведомств и спецслужб в борьбе с терроризмом. По факту, МБР дублировало функции уже существующих разведывательных ведомств, и после смены караула в Белом доме и нарастающих бюджетных проблем – у приближенной к Белому дому силовой верхушки возникало все больше и больше вопросов по поводу необходимости существования МБР. Президент в своей деятельности опирался большей частью на ЦРУ, директором которого он провел своего человека, и на вновь созданное Агентство военной разведки, как часть Пентагона. Координацию же усилий решили намного проще, еще со времен Дэвида Петреуса и Роберта Гейтса научились создавать временные сводные оперативные группы из представителей разных структур, как военных, так и гражданских. МБР же погрязло в накапливании и хранении информации, постепенно становясь чем-то вроде продвинутого архива.

Но вот сейчас существовал шанс, и Сол Аренберг, хитрый еврей-политолог, не намерен был его упускать. ЦРУ мертво, обезглавлено, пока хоть как-то удастся наладить работу – пройдут не недели, а месяцы. И вот именно сейчас Министерство безопасности родины могло вырваться вперед. Секрет успеха – владение всей полнотой информации и использование опытных оперативников, находящихся в свободном поиске. Почерк МОССАДа. Когда на Олимпиаде-72 убили нескольких израильских спортсменов – израильские власти сформировали ударную группу «Мицхат Эвлоим», «Гнев Господень». Эта группа состояла из отставных и действующих, но ушедших в отставку оперативников спецслужб, она была небольшой и работала полностью автономно. И ей удалось за относительно короткое время найти и уничтожить почти всех палестинцев, виновных прямо или косвенно в бойне в Мюнхене. Это как машина и комар. Машина больше и мощнее в миллион раз – но она вряд ли что-то сможет сделать с комаром, при этом, пытаясь, она покрошит все вокруг и, возможно, повредит себя сама. Только стриж, небольшой, верткий, питающийся комарами, запросто разберется с комаром. Урок всего этого – чрезмерный ответ на угрозу не менее вреден, чем отсутствие ответа.

Так что многое сейчас зависело от лейтенанта-коммандера Дэниэла Ефимоффа, русского американца, прошедшего ад горячих точек и сейчас спущенного с поводка. Майер должен был решить – продолжать с ним игру или заново сдавать карты. Чтобы подобрать схожего оперативника, хоть немного разбирающегося в России, потребуется немало времени. Слабость МБР в том, что оперативного состава у него нет, это чисто информационный и координирующий орган. Затем вновь подобранного человека придется вводить в курс дела, строить ему легенду и готовить тропу для переброски. В то же время на Ефимоффа уже было несколько «заготовок», и он был в курсе ситуации. Нельзя терять время – Майер необъяснимым чутьем разведчика и при этом еврея, представителя гонимого народа, чувствовал, что пока они находятся в мейнстриме, на острие событий. Но если они начнут менять коней на переправе – то, несомненно, потеряют темп. И лишатся даже призрачных шансов на победу.

– Играем…

– Простите, сэр.

– Нет-нет. У вас есть канал для переброски в Москву?

– Найду, сэр.

– Уверены?

– Да, сэр.

– Хорошо. Я передам вам дополнительную информацию для работы. У вас есть защищенный портал?

– Да, сэр. – Ефимофф перебросил ссылку на созданное им виртуальное хранилище данных.

– Парень, да ты рехнулся… – Тиммонс не стеснялся в выражениях.

– Сэр, это приказ.

– Чей приказ?

– Сэр, я не могу сказать, – твердо ответил Ефимофф.

Бывший глава контртеррористического крыла московской станции испытующе посмотрел на Ефимоффа.

– Присядь. Парень, на кого ты работаешь? Не на КТЦ

Контртеррористический центр имени Д.Г.У. Буша.

, это точно.

– Сэр, все, что я могу сказать, – мы работаем на одну страну.

Тиммонс задумался. Допил свой кофе.

– Хорошо здесь… – сказал он как-то невпопад, – спокойно. Кстати, отправку нашу отменили. Нас переводят в Грузию, на усиление местной станции. Людей катастрофически не хватает, а со знанием местности – тем более. Дошло… идиоты.

Ефимофф молча ждал.

Тиммонс достал желтый блокнот, непременную принадлежность крупных менеджеров и адвокатов. Черкнул несколько строк.

– Канал на Минск, – спокойно сказал он, – «сядешь здесь на автобус, доберешься до Белостока. Ничего незаконного с собой не бери, не стоит. Там явишься по адресу, который я тебе написал, спросишь пана Готовака. Передашь ему привет от родственников, он все поймет, у него дочь с внуками в Эл-Эй, мы ей сделали гражданство и небольшой бизнес. Заплатишь ему, но не более пятисот баксов. Он проведет тебя через границу и перебросит в Минск. Там сядешь на автобус или поезд или просто наймешь машину – до русской границы многие ездят, согласятся даже с радостью. Пограничных постов там нет, только таможня – но она только грузовики смотрит. Все запомнил?

Ефимофф всмотрелся в бумажку, кивнул, давая понять, что запомнил. Тиммонс немедленно сжег бумажку в пепельнице.

– До Белостока на автобусе, там спросить Готовака, передать привет от родственников, заплатить пятьсот баксов. В Минске сесть на автобус или нанять машину до границы. Все.

– Верно. Удачи.

– И вам, сэр…