И при этом – именно в этой конторе посольские заказали гроб, который скорее всего и взорвался.

Как я это понял? Да не понял, просто предположил – но глупо было бы предположить другое. Транспортировка покойников – один из лучших способов переправки героина. Мало кто осмелится вскрывать гроб, тем более, если рядом толпа плачущих и не совсем цивилизованных родственников. Способы противодействия рентгеновскому просвечиванию давно известны, гробы с заранее подготовленными тайниками у них были – не могли не быть. Оставалось только вместо пакетов с белым порошком подложить туда взрывное устройство с таймером или приемником-передатчиком. Сейчас есть даже такие, которые срабатывают на взрыв, оказавшись в определенной географической точке – ее они сверяют по спутнику. Вот американцы и нарвались…

Может, я ошибаюсь. А может – и нет. По крайней мере, иных способов внести такое количество взрывчатки на тщательно охраняемый объект я не вижу. Вдобавок тут психология – убийство президента США, пусть даже бывшего, попытка убийства президента России – сам по себе резонансный террористический акт, никто и подумать не мог, что все это – лишь обеспечивающие мероприятия, пролог к еще более страшной атаке.

А сейчас я стою в толпе пассажиров, ждущих подачи… кажется, барнаульского поезда. На до боли знакомом мне Казанском вокзале. Я держу на боку небольшую сумку, в которой в боку есть прорезь, а рядом со мной – большой баул. Набитый газетами и камнями – сторонний наблюдатель, если видит человека с большим и тяжелым багажом, обычно думает, что он не мобилен, в то время как я могу бросить багаж и скрыться в толпе в мгновение ока. Так что я рассматриваю прессу в киоске – встав так, чтобы в стекле мне было видно, что происходит сзади. Как можно лучше…

Колорадский Жук появился справа. Простенькая одежда, сумарь. У меня – споткнулся.

– Помочь?

– Эх… а и помоги, мил-человек…

Я подобрал сумарь. Наверное, к тому баулу, который я оставил, вызовут взрывотехников. То-то они обрадуются – газетам и камням. А может, и не вызовут. Сейчас всем все по хрену.

– До электрички проводишь, мил-человек, – спасибо скажу…

Переигрывает. Ладно…

Пошли в сторону платформ для электропоездов – там так просто не пройдешь, электронные билеты. Хотя у меня, конечно же, есть проездной.

– Чего нового? – спросил Жук.

– Ничего. Прибрались там?

– Прибрались. Зачем мясню

Кровавую бойню.

устроил?

– Выхода не было.

– Узнал чего?

– Мирзаев, Сафар. Американцы тоже в деле.

– Это мы их вы*censored*или уже отсюда. Пусть катятся колбаской… по Малой Спасской.

– Их нельзя недооценивать.

– Что тогда живого оставил, а?

Да, мил-друг, Колорадский Жук, и тебя нельзя недооценивать. Работаете…

– Мое дело.

– Э, нет, парень. Это дело государственное.

– Причины не было. Пусть живет.

– Эх ты…

Мы подошли к проходной, там была небольшая толпа. Колорадский Жук сунул мне сверток.

– Здесь?

– А где же… здесь. Спасибо, мил-человек…

Багажное Казанского вокзала – если лицом к основному зданию, то по левую руку. Спускаешься вниз, там ларек книжный, по правую руку по лестнице опять вниз, там что-то вроде подземного перехода. Идешь по нему, дальше – дверь, она ведет к камерам хранения. Сумки получаешь по номерку и квитанции.

Предъявил требуемое коренастому пожилому мужику, получил две сумки, одна побольше, другая поменьше. Обе тяжелые – и их еще к машине тащить…

Белосток оказался унылым и неприветливым городком на самой белорусско-польской границе, в котором советская квадратно-угловатая и старая польская архитектура сливались в тревожащей симфонии, как в игре Half-Life 2. Пан Готовак – мрачный тип, пожилой, явно много повидавший и жизнью битый. Деньги он взял и посадил Ефимоффа в автобус, который отчего-то не досматривали, вроде как экскурсионный. Как потом понял Ефимофф – автобус был контрабандистский, на обратном пути в многочисленные тайники в автобусе загружали сигареты, и каждый «турист» легально вез при себе ровно по два блока. Сигареты в Беларуси стоили в несколько раз меньше, чем в Европе, переброска вполне окупала себя.

В Гродно его посадили на автобус до Минска. Шоссе гудело тяжелыми грузовиками, везшими из Европы в Россию все, что угодно, – от итальянских колготок и до автомобилей высшего класса. Сам Минск оказался чистеньким, с широкими улицами, по меркам даже Америки (не говоря о городах Востока) – полупустым. Скорее он был похож на сонный городок на Среднем Западе США – с поправкой на огромные размеры миллионника. С тем, чтобы сесть на автобус, отправляющийся на Москву, не было никаких проблем, только плати.

В автобусе лейтенант-коммандер включил свой планшет, вставил туда сим-карту, активировал защищенный канал связи. Майер не обманул – прислал исходник, с которого можно было работать. Точнее, не прислал – а дал временный доступ, такие файлы невозможно пересылать. Нужно специальное программное обеспечение, которого в свободном доступе нет, при попытке прочитать обычным файл деактивируется.

Первым был материал перехвата.

NSA Echelon

25574743646564514789

0/4

SECRET/NOFOR

06/24/2015

A_ivanov +8816 45728724 Moscow region

B_alekhanov +8816 22275816 Moscow region

Russian language

A_ Слушаешь меня?

B_ Салам алейкум, дорогой, хорошо тебя слышу.

A_ Я со своей стороны все выполнил. Где он?

B_ Немного подожди, дорогой, у нас проблемы.

A_ У тебя нет проблем. Проблемы у тебя будут, если их создам для тебя я. Или просто отойду в сторону.

B_ О чем ты говоришь, дорогой. Мы помним свои обещания.

A_ Время их выполнить.

B_ Дорогой, подожди немного. Вопрос решается.

A_ Меня это не устраивает. Мы на пиндосов не договаривались.

B_ Какая разница, дорогой. Наши, пиндосы. Так даже будет лучше.

A_ Большая. Папа жив остался – теперь он всех наизнанку вывернет. А по американцам и Вашингтону ты меня в курс вообще не ставил.

B_ Дорогой, клянусь Аллахом, я сам не знал.

A_ Не верю.

B_ Могилой отца клянусь! Могилой отца клянусь, Женя-джан, не знал! Это Муслим, отморозок! Это он все делал, я ни при чем!

A_ Теперь все за одну ногу висеть будем. Отдай мне Пашку или подохнешь как собака, и ты, и вся твоя семья. Думаешь, я про Нагатино не знаю? Кишки на кулак наматывать буду на твоих глазах.