отрежу эту штуку. Хотя, теперь я вроде как привык к этому.

Райдер поворачивается, чтобы поставить свою бутылку на другую прикроватную тумбочку.

— Ты все еще испытываешь стресс? — Его голос хриплый.

— Очень сильный.

Я придвигаюсь к нему ближе. Я кладу руку ему на бедро.

Он смотрит на нее, потом на меня. Слегка удивленный.

— Моя рука на твоем бедре, — говорю я ему.

— Я заметил.

Он улыбается, и у меня перехватывает дыхание от этого зрелища.

Затем он хихикает.

— Мне нравится, как ты объявляешь о своем шаге. “Моя рука на твоем бедре”, — передразнивает он. — Знаешь, большинство людей просто сделали бы это, а затем подождали бы, сработает ли.

— Что я могу сказать? Я бунтарка.

— Понял. Итак, какой следующий шаг, бунтарка? — спрашивает он с несвойственной ему игривостью.

— Спроси меня, можешь ли ты поцеловать меня.

Его веки тяжелеют.

— Можно я тебя поцелую?

— Нет, — отвечаю я. — Мне это не интересно.

Он отрывисто смеется.

— Ха. Видишь, я сделала это только для того, чтобы рассмешить тебя.

— Что у тебя за навязчивая идея — смешить людей?

— Не людей. Только тебя. Иначе ты пугающий.

— Пугающий? — Его голос снова становится хриплым. — Тебе действительно страшно со мной?

— Иногда. Хотя и не в этом смысле, — спешу добавить я. — Я нервничаю, когда не знаю, о чем кто-то думает.

— Хочешь знать, о чем я думаю?

— Я почти уверена, что знаю, о чем сейчас ты думаешь.

Я провожу рукой по его бедру в медленной ласке.

— Да? И о чем же?

— Ты думаешь, что хочешь, чтобы я переместила руку примерно, ну, на пару сантиметров влево.

Он задумчиво кивает.

— И что потом?

— Тогда ты захочешь, чтобы я расстегнула молнию на твоих штанах. Как я справляюсь? Читаю твои мысли?

— Совершенно неправильно.

У меня от удивления отвисает челюсть.

— Правда? Это не то, о чем ты думаешь?

Он на дюйм приближается, и меня окружает его знакомый аромат. Древесный и мужской.

— Нет, я думаю, что хочу просунуть руку тебе под юбку и поиграть с твоей киской.

— О! - взвизгиваю я.

— Но сначала... — Его лицо близко к моему. Он так хорош собой, что у меня снова перехватывает дыхание. — Можно я тебя поцелую?

Я молча киваю, и его рот накрывает мой. Его поцелуи такие же захватывающие, какими я их помню. Медленные и дразнящие. Глубокие и одурманивающие. Его губы касаются моих, и каждый раз, когда я пытаюсь углубить поцелуй, он слегка отстраняется. Мое дыхание становится поверхностным. Следующее, что я помню, он сажает меня к себе на колени, так что я оказываюсь верхом на нем. Мои руки обвиваются вокруг его шеи. Его пальцы обнимают меня за талию, поглаживая там, где край моего тонкого свитера встречается с поясом джинсовой юбки. Он находит обнаженную кожу, и мое тело начинает шипеть.

На этот раз, когда я углубляю поцелуй, он позволяет мне. Он издает мягкий, рычащий звук из глубины своего горла, и это самая горячая вещь, которую я когда-либо слышала. Когда мой язык скользит по его языку, я осознаю, что мой телефон вибрирует.

— Уфф, — бормочу я. — Мне нужно это проверить.

— Нет, — бормочет он в ответ, кладет руку мне на щеку, чтобы поцеловать снова.

— Я должна. Майя в эти выходные едет на поезде до Манхэттена и обратно и пообещала, что напишет мне, когда будет возвращаться. Хочу убедиться, что она в порядке и вернулась домой.

Когда я наклоняюсь к тумбочке за телефоном, Райдер мучает меня, целуя в шею, зарываясь лицом в мою кожу. Я дрожу от того, как это приятно.

— Дай я просто отвечу ей... — Я замолкаю, когда вижу экран.

КЕЙС:

Хочешь потусоваться сегодня вечером?

— Забудь, — говорю я немного слишком быстро. — Это не она.

От Райдера не ускользает перемена в моем тоне.

— Да? Тогда кто?

— Кто-то другой.

Пока я пытаюсь убрат телефон, он смотрит на экран. Увидев уведомление, он издает низкий, издевательский смешок.

— Хмм. Может нам сказать ему?

— Не будь задницей. — Вздохнув, я откладываю телефон в сторону.

— Нет, может быть, нам стоит. — Его голос шелковистый. В нем слышны нотки провокации. — Давай расскажем ему, как ты оказалась у меня на коленях... — Он тянет меня обратно на упомянутые колени, затем прерывает мой удивленный писк еще одним страстным поцелуем. Он слегка приподнимает губы, его дыхание щекочет меня. — Давай расскажем ему, как сильно тебе нравится чувствовать мой язык у себя во рту.

— Кто сказал, что нравится? — У меня перехватывает дыхание, потому что его губы исследуют мои, его язык дразнит меня, доводя до забвения.

Он снова прерывает поцелуй. Теперь мы оба тяжело дышим.

— Тебе это нравится, — насмехается он.

— Тебе это тоже нравится, — поддразниваю я в ответ.

— Да, нравится, — рычит он, прежде чем наши губы соприкасаются.

Это самые жаркие поцелуи в моей жизни. Голодные и отчаявшиеся. И как раз в тот момент, когда я думаю, что мое сердце не может биться быстрее, его руки пробираются ко мне под свитер. Я ахаю, когда он снимает его через голову и бросает на чистый деревянный пол. Он смотрит на мой тонкий бюстгальтер, словно очарованный им. Мои соски торчат прямо сквозь едва заметный материал.

Райдер закусывает губу. Он протягивает руку и играет с контуром одного твердого бутона.

— Я хочу тебя обнаженной, — бормочет он.

— Тогда раздень меня.

Не говоря больше ни слова, он стягивает мой лифчик через голову. Он падает на пол вместе с моим свитером. Следующее, что я помню, я лежу на спине, а его руки на поясе моей юбки и трусиков. Он стаскивает их вниз по моим ногам. И тоже отбрасывает.

Я лежу обнаженная. Полностью в его власти. Ерзаю. Тем временем он остается полностью одетым, пока его глаза восхищаются моим телом.

— Что ты делаешь? — Слабо спрашиваю я. Мне не терпится, чтобы он что-нибудь сделал.

— Восполняю пробелы. Ты даже не представляешь, насколько ты невероятна.

Я сглатываю. Я начинаю чувствовать себя уязвимой под его пристальным изучением. Наконец, он смилостивился надо мной. Его большая умелая рука скользит вверх по моему животу, вдоль