Брови поползли вниз, и губернаторша нахмурилась.

— В том то и дело, что вижу. И это меня сильно смущает. Я прожила на этом свете много времени, дерзкий юноша, и это, мне кажется, всё очень странно.

Я пожал плечами.

— Ну, что есть, то есть.

— Я бы тебе возможно поверила, если бы это не эта занятная штука, что висит у тебя на бедре, — ткнула она в меня коктейльной трубочкой.

Я снова пожал плечами, обдумываю свою связь следующую фразу. Губернаторша меня опередила.

— Учитывая, что ты до сих пор не ткнул мне в лицо жетон Инквизиции — ты не состоишь в этой организации. Но у тебя есть ЭТО оружие. Которое подразумевает звание Рыцаря Ордена. А ещё я, действительно, вижу тебя, как неинициированного. А вот этот момент рвёт все существующие шаблоны. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Я повторяю последний раз. Какой у тебя Дар, Одарённый? И поверь, четвёртый раз задавать этот вопрос я не буду. У меня есть для тебя кое-какая информация. Пока, учитывая просьбу Александра, я была настроена к вам лояльно, но твой ответ на этот простой вопрос может изменить, а то и резко уменьшить мой интерес к нашему дальнейшему сотрудничеству. Да и есть еще один момент, который я хотела бы обсудить. Кстати, а вот и он!

Я обернулся, и увидел, что к нам направлялась ещё одна группа людей. И среди них я, с удивлением, увидел Пашку. В полном молчании, они подошли к нам, а на лице губернаторши появилась широкая неискренняя улыбка.

— Мой милый погибший пухленький племянник! Героически погиб в битве с Хаосом! Как я вижу, тут целых два противоречия. Во-первых, ты жив и, судя по всему, здоров. А во-вторых, с последней нашей встречи ты сильно возмужал. Стал, наконец, похоже на мужчину, а не на жирный шарик, перекатывающейся у нас между ног с целью упереть что-нибудь сладкое со стола.

Я не выдержал, и, не смотря на серьезность ситуации, прыснул. Пашка картинно закатил глаза, но поклонился чуть более глубоко, чем было нужно по этикету.

— Здравствуйте благородная тётушка. Я рад вас видеть. И, спешу заметить, что как раз вы ничуть не изменились с нашей последней встречи, а даже, как будто помолодели!

— Нет, — покачала головой, продолжая улыбаться. — Это точно ты! Ты всегда умел разговаривать с женщинами, даже будучи мелким шкетом. Я пока не хочу спрашивать у тебя, какого Хаоса ты прятался на корабле — это мы обсудим попозже, — она кивнула на меня. — Но раз ты любезно решил присоединиться к нашей компании, может быть, ты ответишь на интересующие меня вопросы. Какой Дар у этого человека и почему ты, наследник, хоть и далеко не первой очереди Линии Воронцовых, позволяешь собой командовать?

К чести, Пашки, он сжал зубы и ответил своей тёте.

— На первый вопрос, при всём уважении, милая тётушка, вам ответит сам Антон. Ответ на второй вопрос — такой. Я мог бы сказать, что обязан ему жизни и это своего рода возвращение долго, но не буду. Хотя это тоже правда. Скажу просто, что он мой друг. Возможно, лучший друг, который был у меня в жизни, — Смирнов не выдержал м усмехнулся, косо глядя на меня. — А что касается кто кем командует, то тут я бы поспорил.

— Да-да, мечтай! — хмыкнул я.

— Заканчивайте балаган! — внезапно повысила голос губернатора. — Итак, я всё еще жду ответа. И напоминаю, это твой последний шанс ответить правильно.

Я огляделся. Ага, на втором этаже и на крыше четыре огневых точки. Переведя голову в сторону ближайшего леса, я увидел отблеск от оптического прицела. Значит, там тоже находится стрелок, и что-то мне подсказывает что он далеко не один.

Затем я перевел взгляд на ближайших потенциальных противников. Два десятка штурмовиков, два Одарённых и сама губернаторша, которая со слов Пашки тоже была боевым ментатом. Очень мощным ментатом. По-хорошему, её место было в гвардии Линии, а то и в спец войсках Императора. Но, детей Старейшин Линии, как правило, не отдавали на службу в Империи, если только этого прямо не требовали интересы государства. А воевали на полях сражений за честь Линии её члены менее благородного происхождения.

Затем я взглянул на моих товарищей, а еще вспомнил о куче гражданских на моём корабле. Начать сопротивление — значило обречь их всех на гибель. Моё инкогнито, похоже, уже раскрыто, и во всей Галактике скоро уже о моём Даре будет знать любая собака.

— Негатор, — произнес я, наблюдая за губернаторшей.

Она усмехнулась.

— Хорошо, что ты сказал правду, — кинула она. — Я, пожалуй, буду следовать своему плану «быть доброжелательной», тем более, в свете новой информации про моего непутевого родственника.

— Так, вы знали? — удивился я. — Позвольте поинтересоваться — откуда?

— Со мной связался брат Дексус. Знаете такого? — нейтрально поинтересовалась Фёдорова, потягивая напиток через трубочку.

У меня похолодело всё внутри. Орден Очищения. Я молча утвердительно кивнул.

— И он ОЧЕНЬ просил задержать вас до его прилёта. Причём, он особенно напирал на то, что сделать это нужно ЛЮБЫМИ средствами.

Я молчал, снова просчитывая варианты отпора. Шансы на успех стремились к нулю, но просто так в руки белых фанатиков я не сдамся.

— Они — ни при чём, — я кивнул на своих ребят. — И мирные люди на корабле — тоже. Это только между мной и Инквизитором.

— Просчитываешь варианты сопротивления? — княжна лукаво взглянуло на меня поверх бокала. — Не надо. Пока ты не наделал глупостей, ПОКА, тебе ничего не грозит.

— Пока? — уточнил я.

— Именно, — утвердительно кивнула губернаторша. — У меня есть еще пара вопросов, после которых я приму окончательно решение.

Я невольно положил руку на рукоять меча, что не ускользнуло от взгляда княгини и её цепных псов.

— Расслабься, Антон, — улыбнулась Фёдорова. — И присядьте, наконец — в ногах правды нет! Разговор будет долгим. Кстати, какое вино вы предпочитаете?

— Спасибо я не пью, — ответил я, присаживаясь.

Губернаторша странно посмотрела на меня и неодобрительно покачала головой.

— Павел? Алиса? — обратилась она к моим товарищам. — Вы что-то будете?

Алиса отрицательно покачал головой, а Пашка улыбнулся.

— Я, пожалуй, подожду того момента, когда вы, милая тётушка, примите ваша «окончательное решение».

— Вот как? — нахмурилась Фёдорова. — То есть ты собираешься пойти против своей Линии, в случае моего отрицательного ответа, и при этом, умереть?

Пашка пожал плечами.

— Кажется, у меня уже нет никакой Линии. Я действительно умер на том корабле. Хоть и не физически, но точно психологически. А насчёт умереть сейчас, — он усмехнулся. — Это совсем не очевидно!

— Да ну? — снова тонкие брови княгини удивленно поползли вверх. — Даже так? У меня были о тебе другие воспоминания. Как-то ты не был склонен к суициду ранее.