— Спасибо. Госпожа! — кивнул штурмовик. За затемненным стеклом боевого шлема не было видно его эмоций, но голос у обреченного человека не дрожал.

— Да, Антон, — губернаторша осторожно, двумя пальчиками взяла чудом выжившую после моего броска бутылку и вылила остаток её содержимого на пол. — Ты когда-нибудь бил женщин?

— Случалось, — не стал отрицать я.

— Ну, уверена, это были плохие женщины! — улыбнулась княгиня. — Сегодня ты, наконец, ударишь хорошую женщину — меня.

Она протянула мне пустую бутылку, и я перехватил её за горлышко.

— Только я тебя умоляю, не попади по открытому участку кожи, а то там некрасивый шрам останется! И да, Антон, ты мне теперь должен! Не забывай об этом!

— Что конкретно я вам буду должен, Ваша Светлость? — мрачно поинтересовался я.

— А это пусть будет для тебя сюрпризом, — усмехнулась княгиня и повернулась ко мне спиной. — Давай! Бей! И не сдерживай себя, юноша!

Я вздохнул и, после короткого размаха, разбил бутылку о её голову.

— Хаос тебя подери, как больно то! — скривилась княгиня, даже не думая отрубаться.

— Мне повторить? — уточнил я.

— Ага, щас! Проваливай уже, к Хаосу! — она приложила руку к голове и посмотрела на пальцы, вымазанные в её крови. — Будем считать, что ты меня вырубил! И, если тебе не удастся сбежать от Инквизиции, лучше тебе покончить жизнь самоубийством. Иначе, я это сделаю сама.

— Брат Дексус сильный ментат! — нахмурился я, вспоминая нашу встречу. — А что, если он…

— Он не посмеет! — улыбнулась княгиня. — Да и я тоже… не пальцем деланая! Всё! Валите давайте, у вас мало времени!

— Спасибо… госпожа! — искренне кивнул я.

— Сочтемся, уж поверь! — кивнула Фёдорова. И я в это поверил.

— Пройдемте! — кивнул мне штурмовик.

Мы проследовали к челноку, который поднял нас на орбиту, затем, практически бегом, мы добрались до моего эсминца. Судя по всему, выгрузка беженцев завершилась, корабль был заправлен, ждали только меня.

— Это должны сделать вы! — забрало тактического шлема поползло вверх и я, наконец увидел лицо дерзкого штурмовика. Обычное славянское лицо взрослого и опытного мужчины. В его глазах не было страха, только решительность, когда он произнес, кивая на мой меч. — Сделайте это быстро!

— У меня есть другое предложение, поручик! Я предлагаю вам полететь с нами! Либо вы погибнете с нами, либо немного еще поживете.

Каменное лицо дрогнуло, в глазах появилась надежда.

— Думаю, все камеры на станции сейчас выключены, и ваш труп не сильно поможет вашей госпоже прямо сейчас.

— Я согласен, — кивнул штурмовик.

— Ну, тогда добро пожаловать на борт! — приглашающе кивнул я на спущенный трап. Я понятия не имел, зачем я это сделал, но это было как-то… правильно.

— Пашка, проверь! — кивнул я ожидающему меня в шлюзе другу на штурмовика. — Эрик, обыщи!

Эрик принялся выполнять приказ, первым делом отобрав у гвардейца оружие. Пашка понимающее кивнул, но взяв меня за локоть, отовёл в сторону от остальных.

— Что там произошло?

— Да, честно говоря, что-то странное, — скривился я.

Мне самому эта ситуация казалась диковатой. «Оглушение» бутылкой губернатора планеты и последующее бегство с Ронды мимо всех охранных постов и постов наблюдения выглядело как-то… нереально. Я быстро пересказал происшедшее другу и тот, неожиданно, широко улыбнулся.

— А ведь это был спектакль для одного зрителя!

— В смысле? — удивился я.

— В смысле — тебя развели, как последнего лоха! — Пашка успокаивающе похлопал меня по плечу. — Но, ты не переживай, тётушка — мастер таких разводов, и ты не первая и, мне кажется, далеко не последняя жертва её интриг.

— Всё равно не понял, — покачал я головой.

— Ну смотри, — обстоятельно начал Пашка. — Учитывая, что время у нас поджимает, я изложу свои соображения вкратце. Я говорил тебе что тётушка никогда не врёт?

— Да говорил, — утвердительно кивнул я.

— Она всегда говорит правду, но вся эта правда построена так, что лучше бы она врала. С другой стороны — её противники, обычно перед самой смертью, даже если бы хотели, не смогли бы обвинить её в том, что какие-то её слова были неправдивыми.

— И у тебя есть своё видение этой ситуации? — нахмурился я, подсознательно чувствуя себя дураком. А я не любил чувствовать себя дураком.

— Ну смотри, — снова начал Пашка. — Убийство тобой Одарённого. Это, кстати было круто! Она пыталась раскачать тебя и твою психику, как бы сдав тебе предателя, и заставив тебя поверить в то, что она на твоей стороне.

— То есть ты считаешь, что тот несчастный Одарённый не был предателем?

— Совсем не факт, — усмехнулся Пашка. — Учитывая словах тётушки что это так, я склонен верить, что это действительно так. Но только устраивать такую показательную и очень драматическую казнь, согласись, было совсем не обязательно?

Я хмыкнул, но промолчал. В словах друга имелся смысл.

— А если бы я этого не сделал?

— Ну, — протянул Паша. — Тут возможны варианты. И один из них такой, что нас действительно бы повязали или убили. Я не знаю, что в голове у моей тётушки. Она слишком далеко ушла от меня в мастерстве интриг.

— То есть я все сделал правильно? — поинтересовался я у друга.

— Ты — несомненно, — сказал Пашка. — По крайней мере, нам дали шанс свалить с этой планеты. А вот зачем это нужно было тёти Варе, вот это большой вопрос. А твоё, так называемое «бегство», не выдерживает никакой критики. Бутылкой вырубить мощную Одарённую? Неимоверно мощного боевого ментата? Убить — да! В это еще можно было поверить! Но, вырубить? Это цирк какой-то!

— И зачем она это сделала? — теперь я окончательно чувствовал себя дураком.

— Снова повторюсь. У меня нет точного объяснения. Но, есть одно предположение.

— Давай, жги, — махнул я рукой.

— Ты понимаешь, что в случае нашего успешного бегства твой старый друг Дексус придёт к губернаторше и потребует объяснения?

— Ну, — протянул я. — Она как бы сказала, что он этого сделать не посмеет, а ещё намекнула на то что она тоже, как она выразилась: «не пальцем деланная».

— И ты в это поверил? — Пашка, несмотря на серьезность момента, кажется был готов засмеяться.

— Ну… Как бы да, — ответил я.

— На это и был расчёт. Вся предыдущая встреча. Эти разговоры. Твоё убийство Одарённого. Кстати, мне самому интересно, что ты испытывал, когда убивал этого человека, по приказу потенциального противника?