– Я знаю это без тебя, – глядя ему прямо в глаза ответила я. – Но даже моего слова достаточно будет, чтобы поставить твою репутацию под сомнение.

– О! Сильно… Недооценил.

Он откинулся на спинку стула и прищурился:

– А знаешь, я должен сказать тебе спасибо. Теперь я знаю, что Линда – по-настоящему верный человек. Это мой человек. Пожалуй, я даже женюсь на ней.

Мне было плевать на его подколки. Я молча ждала, пока он задаст нужный вопрос. И он его задал!

– Что ты хочешь от меня?

– Информацию о мосте между двумя мирами. Где ее искать? Она нужна мне сейчас.

Ральф глянул на меня так, словно хотел пронзить насквозь.

Потом, слегка расслабившись, произнес:

– Невозможно. Его никто не допустит к творению. А соединять можно лишь альтернативные миры, созданные одним креадором, – чужой не годится. Но даже один никогда этого не делает – может не получиться, и тогда…

Ральф усмехнулся.

– Вот я и хочу прочитать – что «и тогда». Итак: где? Чего тебе волноваться, раз все равно не получится, – парировала я.

Он смотрел на меня с недоумением, видимо, размышляя.

– Я все равно найду информацию, – заявила я без всякого хвастовства. – Прошу лишь помочь мне сэкономить время. Взамен буду молчать о тебе и кольце – слово Неумолимой.

– Не совсем понимаю, зачем тебе это нужно, – пожал плечами Ральф. – Но будь по-твоему.

Он произнес название книги, номер тома и фамилию автора.

– Она есть в библиотеке каждого креадора. Прощай.

И отключился.

От вечной свечи оставался крошечный огарок – не знаю, как буду выходить на связь утром. Но это будет утром.

Я прошла в библиотеку. Нужный том отыскался сразу.

Вытащив с полки книгу, я сдула пыль. Раскрыла бархатную обложку. Да, здесь действительно есть глава о соединении миров, но как же тут много!

Захватив том, я отправилась в свою спальню. Там уселась с раскрытой книгой на кровать.

…Очень скоро я знала все, что мне нужно. Я поняла, почему творец не сказал мне сразу. Да, жизнь не перестает подбрасывать нам квесты – и какие! Надо все это обдумать.

Сейчас, только положу на минутку голову на подушку, а потом тут же…

Я проспала до утра.

* * *

…А утро заставило меня позабыть на какое-то время и про книгу, и про заседание, и даже про то, что у меня совсем мало свечи.

Я проснулась, как от толчка. До суда – еще час. Странное ощущение: как будто кто-то зовет меня. И запах. Нет, это не миндаль. Это что-то… незнакомое.

Я вышла во двор. Ветер, налетев, принес откуда-то свежесть. Я вдохнула ее: пахнет морем. Но у нас нет моря. Море есть… у Этель.

И в тот же момент я вспомнила ее – все, что было в академии.

У нее длинные черные волосы и красивое бледное лицо. Она встречалась с Даймондом до меня. Она любила варить зелья и готовить мази. Она решительная и умная. Мы даже успели подружиться перед выпуском И… я вспомнила про нее еще кое-что.

Но это был еще не весь сюрприз: я вспомнила Джона и Рихарда! Да они ведь были как близнецы – и прекрасно относились к Даймонду, Джон даже покрывал его то и дело. А теперь – оба вынесли ему смертный приговор.

Я стояла во власти воспоминаний, а вокруг витал незнакомый запах, принесенный неведомо откуда взявшимся морским бризом. Это был запах… весенней земли. Как бывает в том местечке, где я родилась.

Я медленно побрела по двору, вышла за ворота. Вдоль дороги росли какие-то кустарники, они уже начинали засыхать – ведь в Мире-на-краю достается не только людям. Но запах был и здесь. Запах новой жизни. Хотя его просто не может быть, когда вокруг все умирает.

Я прислонилась спиной к дощатому забору и закрыла глаза.

Я все поняла. Еще слишком рано, но я не ошибаюсь.

Не было безумного счастья или удивления, как, наверное, бывает у других. Было понимание: происходит то, что должно произойти. Это правильно. Это хорошо.

Скрестив руки на животе, я посмотрела в небо.

Дирижабли не летали, птиц не было видно. Даже облака, кажется, застыли.

– Я назову тебя Тина, – сказала я. – В честь деревни, где я родилась.

На суд я пришла спокойная. Верховные творцы сразу заметили во мне какую-то перемену и явно были этому рады.

А Этель… Этель была в свадебном платье.

Опять сначала. Это заседание почти последнее – остается только мой креадор. Творцы рассказывали, как было дело, а я сосредоточенно смотрела на Этель. И она, так же, – на меня.

«Слушай меня, Этель! – мысленно говорила ей я. – Ты не помнишь ни меня, ни Даймонда, но я сегодня вспомнила все. Мы были подругами. Ты мне красила волосы на выпускной, а себе осветляла пряди, в точности как сейчас. Даймонд не виноват, его подставил Ральф. Ты всегда защищала его от Ральфа, хоть и не помнишь этого. Ты выходишь замуж – и, наверное, счастлива. Я искренне желаю тебе этого. Конечно, у вас будут дети. Я тоже жду ребенка – это ребенок Даймонда. Я люблю его. Не забирай у меня моего креадора, прошу! Твой голос решающий: в семиугольнике три – за и три – против. Умоляю, оставь ему жизнь! Иначе мой ребенок никогда не увидит отца».

Я видела, как у Этель слегка приоткрылся рот. Она слышала меня – совершенно точно слышала! И даже прозевала, когда творец спросил ее:

– Итак, ваше решение?

– А? – очнувшись, Этель заозиралась, словно вспоминая, где находится.

– Этель Шепердсон! Что вы нам скажете: вы согласны помиловать креадора или же возражаете?

Шепердсон! А была Верлен. Значит, она уже вышла замуж. Сегодня.

– Я согласна. Согласна! – быстро сказала Этель. – Пусть живет.

И улыбнулась.

«Спасибо тебе! И поздравляю! Жаль, что я не могу слышать тебя так же».

– Что ж, мы благодарим вас, – произнес творец, и экран с Этель погас.

Погасла и моя вечная свеча. Когда вызовут Даймонда – я узнать не успела. Но это потом. Все потом. Я иду к нему. Мне так много нужно ему сказать.

Сегодня опять дежурил Гектор. Видя, как я вплываю в коридор, он даже ни о чем не спросил – просто встал и пошел открывать решетку.

Даймонд спал. Я села рядом на кровать и погладила его по заросшей щеке. Он открыл глаза, узнал меня и улыбнулся, сев на постели.

– Здравствуй, любовь моя, – сказал он и поцеловал мне руку.

– Я беременна, Даймонд. У нас будет дочь.

– Что?

Его черные глаза, кажется, вместили весь мир. Мир-на-краю.

– Откуда… как ты можешь знать, ведь прошло два дня!