И снова женщины переглянулись. Грант удивился, заметив, что мать нервничает. Он никогда не видел ее такой. Она всегда была очень спокойной, очень уверенной в себе.

– Что с вами? – уже мягче спросил он. – Вам нехорошо?

– Нет-нет. Я приехала сюда, чтобы поздравить вас с хорошо проделанной работой. – Голос матери слегка прерывался.

Грант заглянул ей в глаза и увидел в них множество самых разнообразных чувств. И кое-что еще. То, чего он никогда раньше в них не замечал. Силу, очень похожую на силу Эмили. Решительность.

– Поздравить нас? – повторил он. Грант посмотрел на Эмили, но та отошла в угол комнаты и стояла там, сжав перед собой руки. Она словно ждала чего-то.

Сердце у Гранта бешено забилось.

– Грант, я была с вами не вполне откровенна, и, вероятно, это неправильно с моей стороны, – осторожно заговорила, леди Уэстфилд. – Я знала, что вы тайный агент, очень хороший агент, награжденный многими знаками отличия. Я знала это давно. И очень гордилась вашей работой, хотя и не могла высказать это вам.

Грант вздрогнул. Так она все знала? Нет, это невозможно. Он же вел себя крайне осторожно. Единственным человеком, знавшим его тайну, был Бен; а Бен никогда не стал бы подвергать мать волнениям и сообщать ей правду.

Значит ли это, что обо всем рассказала Эмили? Но она не могла так поступить, не могла.

– О чем вы говорите? – тихо спросил Грант, понимая, что сколько бы он ни отрицал правду, ему все равно не поверят. Но он был так изумлен, что просто не знал, что сказать.

Леди Уэстфилд подошла к нему и взяла за руки.

– Дорогой мой, – нерешительно проговорила она. – Когда умер ваш отец, я была в растерянности. Мне было так пусто. Вы знаете мою семейную историю. Но я нашла свое место – среди тех, кто защищает нашу страну. Я организовала группу тайных агентов. Агентов-женщин.

Когда смысл ее слов дошел до Гранта, он отдернул руки. Потрясение накатывало на него волнами, и комната поплыла перед глазами.

– Женщин-агентов, – повторил он.

И оглянулся. Эмили стояла, прижав руки к губам, и не сводила глаз с его матери. Но эта новость ее, кажется, не удивила.

– Это невозможно, – попятившись, сказал он.

Леди Уэстфилд медленно кивнула:

– Возможно. Я знаю, что время от времени в вашем Военном министерстве болтают об этих женщинах. Вы все сомневаетесь, существуют ли они на самом деле, смеетесь над их возможностями – но однажды вы встретились с одной из них во плоти.

Она указала на Эмили. Взглянув на любимую, Грант увидел, что та согласно кивает головой.

– Группа Эмили, – прошептал он. Все встало на свои места. – Как это может быть?

Леди Уэстфилд улыбнулась:

– Просто удивительно, что можно сделать, обладая изобретательностью, связями и деньгами. Но чем дольше это продолжалось, тем труднее становилось сохранить все в тайне. В нашей семье никогда не было принято лгать друг другу. И один человек дал мне понять, что я не могу больше оберегать вас, держа в неведении относительно моей работы.

Грант круто повернулся к Эмили, и она вздрогнула:

– Вы? Вы знали и велели моей матери рассказать все мне?

Эмили резко кивнула. Мать коснулась его руки:

– Эмили узнала все совсем недавно.

– Когда?

Голос его звучал угрожающе, Эмили даже попятилась, но Грант не мог совладать со своим гневом. Не хотел. Эмили очень любит поговорить о доверии и лжи, а сама скрывала от него вещи немыслимой важности.

– Подозрения зародились у меня после того, как я упала в ту ночь. Вы сказали мне, что вашу мать называли леди М. Но именно под этим именем скрывалась руководительница нашей шпионской группы.

– Леди М., – тупо повторил он, его лицо совершенно не отражало бушевавших в душе чувств. – Вот почему в ту ночь вы просили позвать ее. Вот почему вы успокоились, когда я сказал вам, что мой отец называл ее этим именем.

Эмили кивнула:

– В тот день я заподозрила правду, но я ни о чем не спрашивала у леди Уэстфилд. Мы были заняты нашим расследованием, и мне хотелось закончить его прежде, чем я попытаюсь выяснить, не обманывает ли меня интуиция. А еще я была испугана.

– Почему же вы не сказали мне? Почему не доверили ваших сомнений?

– Это было бы нелепо! – воскликнула Эмили, всплеснув руками. – Безумие заподозрить такую известную, такую респектабельную женщину, как ваша мать, в столь не подходящих для знатной леди занятиях. Зачем мне было говорить вам такие вещи о вашей матери, если я могла ошибиться? А если я была права… – Она осеклась. – Мысль о том, что я права, слишком пугала и радовала меня. Леди М. – женщина, которую я давно люблю и уважаю, перед которой преклоняюсь.

Грант резко втянул в себя воздух. Объяснения Эмили звучали правдоподобно, и его возмущение немного стихло.

– Когда вы убедились в этом?

– Сегодня, – сказала Эмили. – Я была у леди Уэстфилд перед тем, как узнала, что вы ждете меня здесь.

По крайней мере она недолго водила его за нос. Не месяцы и не годы и даже не недели и не несколько дней. Грант повернулся к матери и внимательно всмотрелся в нее. Леди Уэстфилд держалась как всегда, но для него в мгновение ока все изменилось. Теперь он не знал, как вести себя с ней. Не знал, что сказать.

– Как вам удалось так долго действовать за моей спиной? – спросил он наконец.

– А разве вы пришли ко мне и признались, что вы – тайный агент Военного министерства?

– Это совсем другое дело!

Мать шагнула к нему, и Грант увидел на ее лице критическое выражение.

– Другое? – колко повторила она. – Почему же? Это такая же ложь, вызванная теми же причинами. Мы с вами оба хотели оградить друг друга от лишнего беспокойства.

Грант не нашелся, что на это возразить. Она права.

– Грант, вы мой старший сын, и я очень люблю вас. Вы стали ответственным, сильным человеком. – Она коснулась его руки. – Но вы иногда живете в черно-белом мире.

– Как это? – удивился он.

– Вы считаете, что только вы можете подвергать себя опасности, больше никто. Что только вы знаете, как лучше всего защитить окружающих вас людей. Защитить от мира и от них самих. Но вы не должны нести на себе всю тяжесть жизни. – Она бросила взгляд на Эмили. – Ни в жизни вообще, ни в любви в частности. Я буду и дальше руководить агентурной группой, и Эмили будет работать под моим началом. Если вы любите ее, то научитесь смиряться с тем, что вызывает у вас возражения.

– А я уже научился, матушка. Если вы хотите читать лекции, читайте их вашей подопечной. Это она заявляет, что не хочет выходить за меня замуж.