'Песец подкрался незаметно' - вот как можно наиболее полно охарактеризовать состояние на базе, когда под утро поступило известие о колонне врага. Какого рожна они сюда поперлись - не понимал никто! Как их пропустили наблюдатели внешнего круга - тоже. Но, как сказал Дымов, пускать их дальше по этой дороге нельзя! Савенкова немного удивила подобная категоричность. Но, впрочем, местным виднее. Если они готовы лечь костьми но не допустить противника дальше, то и ему, Лейтенанту Савенкову командиру гвардейского танкового экипаже нельзя оставаться в стороне. Закончив затянувшийся ремонт, танк рванул на позицию. Броней, которая слегка 'дышала' после аварии заниматься уже не стали. Как оказалось впоследствии - зря!

К приезду танка, спецназовцы уже заняли позиции у дороги, метров за двести после перекрестка и замаскировались. Но вот с позицией для танка получилась проблемка. Грунт каменистый, позицию как положено не сделаешь. Пришлось стать на той поперечной грунтовке, которая шла от заброшенной шахты вниз к основной дороге. Дорога, давно забытая, но с еще сохранившимся местами покрытием, проложена была по дну ущелья. Склоны ущелья хоть и пологие, и уже заросшие травой, но по ним разбросаны там и сям крупные камни, выпирают скальные пальцы, что создавало немало 'слепых' зон. Но тут уж ничего не поделаешь. В крайнем случае пехота подмогнет. Савенков сам видел как они только 'шмелей' грузили на свои квадроциклы не меньше десятка ...

Ну что сказать, видно фортуна, вдоволь поиздевавшись, решила одарить милостью. Первого меха, идущего по противоположному склону, Савенков снял с первого выстрела. Очень уж удачно тот ему подставился. Один выстрел в корпус и мех красиво взрывается! Ребята из Борогоза офигели от такой эфективной стрельбы. Но, все же, стоять столбом не стали и сами, в свою очередь, пятью одновременными выстрелами 'Шмеля', завалили головную 'Ведетту'. Поначалу Савенков решил, было, проредить БТРы центральной группы на перекрестке. Но потом ему почудилось какое-то движение на головной 'Ведетте' и, вместо того чтобы третьим снарядом добить оставшийся БТР центральной группы, он перенаселил наводчика на нее. Дымов даже обиделся на такое недоверие со стороны Савенкова. После Борогоза, танку делать нечего! Добив четвертым снарядом третий, и уже последний, БТР врага, танкисты занялись замыкающей 'Ведеттой'... Откуда выскочил этот мех, 'Егерь' как его потом опознали, Савенков не заметил. Но тот живо заставил обратить на себя внимание. Начав, с дальней дистанции садить по танку, он нагнал, поначалу, нешуточного страху. Бойцам Борогоза, которые видели как от борта отлетают бронеплиты. Экипажу танка, когда услышав резкое изменение звука снарядной очереди, они, подумали было, что им что-то разнесли. Но пробоин не было, очереди меха в борт создавали тряску, мешали целится, но не более того. А танк управлялся нормально. Савенков и внимание на этот мех-"Шилку" обращать перестал. Почти. Когда, после третьего выстрела по замыкающей 'Ведетте', добив ее, наводчик стал доворачивать башню на меха, раздался громкий скрип и скрежет. Пока расстреливали колонну, довороты были меньше, скрип тише, и его списыали на обстрел. Савенков уж было подумал, что с их везением башню вообще заклинит. Но обошлось. Она хоть и замедленно, перегружая приводы, но все же вращалась. Дав возможность танкистам сделать последний и окончательный выстрел этого боя. Получив тоже в корпус, мех шустро свалил за скалы... А ребята из 'Борогоза' были в восхищении от того что стрельба меха не производит на танк впечатления. Танк спокойно, и даже несколько неторопливо, продолжает стрелять. Какой ценой и какими матюгами далась эта неторопливость Савенков, с экипажем, не рассказывали.

Пришла пора подбить итоги боя. Дымов был жутко доволен результатами практической обкатки нового вооружения. В целом, сравнительно легко отделались. Четверо раненых, один тяжелый, у 'Борогоза' и синяки и легкая контузия у танкистов не в счет. Пока Борогоз, в эктренном порядке проводил шмон колонны и подбирал оружие, как черт из под земли возник Акатов. Этот... - хомяк, ухитрился взять на буксир понравившийся ему броневичек. Танковым снарядом ему разнесло движок, а вся остальная начинка уцелела. Он так долго канючил, что мол такое хорошее добро пропадает. Мол, отряду эта машинка нужна позарез... Что Савенков не выдержал и дал добро на буксировку... Правда отряду этот броневичек, а на самом деле машина электроразведки так и не достался. Хотя благодарность Акатову все же объявили.

А пилоту 'Егеря' Мартину добавился новый сюжет для кошмаров. Если в первом его расстреливали на 'Урбанмехе', то во втором, его любимые дальнобойные пушки бьют по таинственному танку, с того листьями слетают листы брони, а танк по прежнему неторопливо, и очень как бы невозмутимо, спокойно и методично продолжает обстрел его меха. Он же тогда, услышав выстрелы из незнакомой пушки, сразу ринулся на подмогу. Но пока он обходил скалу, его напарник и головная 'Вендетта' умолкли. Заход в тыл артиллерии не получился. Это оказался очень дальнобойный танк. Но и стрельба в борт танку - это тоже неплохо... Когда он открыл огонь в живых остались лишь он с замыкающей 'Ведеттой'. Он приготовился крепко наказать местного наглеца за гибель товарища. Стрелял точно. Видел что попадает... но... ничего не понимал! Да что же у него за броня? Если суммировать весь урон то и на любой легкий, да и средний, танк хватило бы с приличным запасом! У этого 'неубиваемого' танка, броня отлетала с корпуса после первой же очереди, он это четко видел... Так почему же танк спокойно и неторопливо продолжал вести бой?

(Hildor)

Танк выглядел ужасно. Словно какой-то не в меру веселый дорожный рабочий поработал над танком своим отбойным молотком. На башне неповрежденной остались, как ни странно, только две вещи - ствол и прицел наводчика. Все остальное было сбито и изуродовано до неузнаваемости. От установки с крупнокалиберным НСВТ осталась только какие-то смятые металлические лохмотья. Листы брони, тщательно навешенные местными технарями были сбиты, а крепления снесены. От мортирок с дымовыми гранатами "Туча" остались только обрывки проводов и перекрученные куски кронштейнов. От приборов наблюдения мехвода и командира остались только крепления. Надгусеничные полки были разбиты, ящики с ЗИПом вскрыло, и куски этого ЗИПа валялись вокруг танка. На броне повсюду были видны следы попаданий и рикошетов от попавших снарядов - вдавления, сколы, царапины, каверны. Спаренный пулемет сорвался с крепления и лишился половины ствола (как только по командиру не попало? в рубашке родился, не иначе!), а пулеметная амбразура лишилась своей первоначальной формы. Счастье, что в нее попала всего лишь болванка! Будь это нормальный осколочно-фугасный или кумулятивный снаряд - командиру конец, в лучшем случае. В худшем случае от взрыва боекомплекта танк бы просто разорвало. При езде раздался жуткий скрежет - гусеницы задевали за торчашие куски разорваных ящиков с надгусеничных полок. Башню практически заклинило в одном положении, при попытке повернуть ее в боевом отделении раздался толи стон, толи скрип, башня еле-еле сдвинулась и остановилась. Ее решили не трогать, от греха подальше. Однако машина была на ходу, и один из приборов наблюдения мехвода из ЗИПа все же уцелел. Побитый, но все же победивший танк двинулся от места засады обратно.