Я открываю дверь и собираюсь выйти из машины, но тут Грэм говорит:

– Передай привет Эмме.

Я оборачиваюсь и опираюсь руками на окно машины:

– Слушай, можно задать тебе один вопрос? Когда вы с Эммой встречались, она тебе нравилась по-настоящему?

– Ты ведь ее лучший друг, не так ли? – говорит Грэм.

– Да, – отвечаю я.

– Она мне на самом деле нравилась, – говорит он. – Но никто из нас не хотел никаких серьезных отношений. Нам просто было весело друг с другом.

На секунду я отвожу глаза, вспомнив ту сцену на бейсбольной площадке.

– Эмма – удивительная девушка, – продолжает Грэм. – Если бы я на самом деле хотел каких-то длительных отношений, трудно было бы найти кого-то лучше нее.

Свет фар потихоньку темнеет, и я отступаю от машины. Грэм дает задний ход и уезжает, на прощание помахав мне из окна.

Мама с папой сидят в гостиной, читая журналы и притворяясь, что они вовсе не ждали меня.

– Кажется, это была машина не Сидни, – говорит отец.

– Да, не ее, – отвечаю и поднимаюсь к себе в комнату.

Тихо включаю радио и усаживаюсь на пол, прислонившись спиной к кровати и разложив перед собой восемь набросков углем, которые сделал раньше.

Внизу кто-то стучит в дверь. Отец открывает, и я слышу голос… Тайсона? Через пару секунд по лестнице взбегают две пары ног.

– А ну вставай! – Тайсон рывком распахивает дверь моей комнаты.

Келлан стоит рядом с ним в моей черной толстовке.

– Давай быстрее!

Я поднимаюсь с пола, опираясь на кровать.

– Что вы здесь делаете?

– Мы здесь для того, чтобы убедиться, что ты и… – Тут Келлан замечает рисунки и на секунду умолкает. – Это ты нарисовал?

– Не отвлекайся! – приказывает ей Тайсон. – К тому же я даже не могу понять, что здесь изображено. Рисуй-ка ты лучше мультяшных птичек, Пикассо. Ладно, объясняю, в чем дело. Мы тебя похищаем.

– Тебя и Эмму, – добавляет Келлан.

– Совершенно очевидно, что ни одному из вас сегодняшний вечер не понравился, – говорит Тайсон.

– И не только сегодняшний. Они всю неделю такие. – Келлан смотрит на Тайсона.

– Ребята, погодите, – говорю. – Да что, вообще, происходит?

– На этот раз мы будем все вчетвером, – подбоченившись, заявляет Келлан. – Только мы четверо и больше никого. Мы поговорили с твоими родителями, и они согласились продлить комендантский час до часа ночи.

Я не верю своим ушам.

– Вы серьезно?

Тайсон кивком указывает на Келлан.

– Ты же знаешь, она может обаять кого угодно.

– Теперь надо зайти за Эммой.

Когда Грэм привез меня домой, я заметил, что машина Эммы уже стоит перед домом. Но свет в ее окне не горел.

– Она уже легла спать, – говорю.

Келлан театрально всплескивает руками.

– Ничего, проснется! Можно подумать, у нее есть выбор.

– А как вы собираетесь разбудить ее? Уже слишком поздно, чтобы звонить.

Тайсон вытаскивает из заднего кармана фонарик.

– Поскольку мы все знаем друг друга очень давно, я в курсе того, как вы с Эммой раньше переговаривались.

Келлан поднимает мой альбом, берет со стола фломастер и начинает что-то писать.

Тайсон подходит к окну ванной, открывает его и кричит во все горло:

– Эмма, черт тебя побери, проснись и выгляни в окно!

Келлан смеется, вырывая лист из альбома:

– Очень тактично. Ее мама наверняка тебя не слышала.

Я только качаю головой и иду за друзьями в ванную.

За окном раздается какой-то крик, от которого я просыпаюсь.

Помню, что мама заглянула ко мне в комнату около одиннадцати вечера. Я ничего не сказала, она поцеловала меня в щеку и вышла, прикрыв дверь.

Протянув руку к тумбочке, нашариваю будильник и смотрю на светящиеся красные цифры. Сейчас только половина двенадцатого.

На этот раз голос звучит не так громко, как прежде:

– Держи ровно, а то ничего непонятно.

Это что, Тайсон?

Я отбрасываю одеяло, выглядываю в окно и зажимаю себе рот, чтобы не расхохотаться. Тайсон стоит, прижавшись лбом к окну в ванной Джоша и держа перед собой листок бумаги. Кто-то позади него светит фонариком на бумагу. К счастью, мой розовый бинокль все еще лежит в верхнем ящике стола.

Чтоб через 3 минуты была внизу!

Это похищение!

Когда я опускаю бинокль, Тайсон машет мне и убирает записку.

– Я серьезно! – кричит он.

Рядом с ним возникает Келлан, подсвечивая лицо снизу фонариком.

– И я серьезно!

Когда они отходят, в окне появляется Джош, который молча улыбается и пожимает плечами. Келлан отпихивает его в сторону, подносит руку к стеклу и выразительно показывает на часы.

Я машу рукой, быстро натягиваю одежду и на цыпочках спускаюсь вниз.

Тайсон уже сидит за рулем своего пикапа, припаркованного у тротуара рядом с домом. Келлан пристраивается рядом с ним, а Джош придерживает передо мной дверь и неуверенно улыбается, когда я залезаю в кабину.

– Будет тесновато, – предупреждает Тайсон.

Джош забирается в кабину следом за мной, но дверь упорно отказывается закрываться.

– Придется нам всем ужаться, – смеется Келлан.

Я как можно ближе прижимаюсь к ней, Джош придвигается на сиденье так, что наши тела соприкасаются от плеч до коленей. Наконец ему удается захлопнуть дверь, Тайсон переключает передачу, и пикап рывком трогается с места. Джош вытягивает ремень безопасности на максимальную длину, и я застегиваю его через нас обоих.

– А куда мы едем? – спрашивает Джош.

Так, значит, он в этом не участвовал? Я кошусь на Келлан, но она смотрит вперед с загадочной улыбкой на губах.

– Нам всем сегодня нужно только одно, – говорит Тайсон.

Они с Келлан вскидывают кулаки в воздух и хором орут:

– Поехали в «Как в старину»!

* * *

Я никогда еще не бывала в пиццерии после закрытия. Пустое помещение выглядит странно и жутковато. Тайсон отключает сигнализацию и включает несколько ламп. К счастью, ему не приходит в голову включить дискомузыку.

Через несколько минут Тайсон и Келлан уже азартно режутся в «пакман». Келлан вцепилась в джойстик и кричит: «Так вас, мерзавцы!» – каждый раз, когда ей удается съесть очередную точку и удрать от привидения. На ней по-прежнему толстовка Джоша, но не могу же я спросить у нее, не нашла ли она что-нибудь в кармане. В любом случае то, что толстовка еще на ней, – уже хороший признак.