litbaza книги онлайнФэнтезиЛесной фронт. Благими намерениями - Алексей Замковой

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 78
Перейти на страницу:

— Что случилось? — вместо приветствия, спросил я.

Максим Сигизмундович как-то боязливо огляделся и, не произнося ни слова, прошел мимо меня в дом. За всей этой картиной удивленно наблюдали Дронов и Новак, как и я, вышедшие поприветствовать доктора. Я пожал плечами и направился вслед за ним.

До Ровно доктор доехал без приключений. Его даже не остановили ни разу для проверки документов. Зато потом… По мере того как Максим Сигизмундович рассказывал, я только благодарил Бога за то, что додумался не соваться в город самому. Все началось при въезде в Ровно. По словам доктора, пока он доехал до центра города, документы у него проверяли двадцать пять раз! И даже бумага, в которой было четко написана цель приезда в город, не спасала от подробного допроса.

Ровно сильно изменился с того времени, когда Максим Сигизмундович был там в последний раз. Дело даже не в том, что город пострадал во время боев. Сама атмосфера… Люди… Улицы были практически пустынны. Лишь редкие прохожие, весь вид которых просто кричал о крайней степени запуганности, быстро пробегали мимо. И вездесущие немцы. Эти ничего не боялись и, в своем большинстве, никуда не спешили. Оккупанты ходили по городу с гордо поднятой головой.

Несмотря ни на что, доктор не забывал поглядывать по сторонам и запоминать увиденное. В городе вовсю велись ремонтные работы. Ударными темпами отстраивали разрушенные здания, расчищали завалы… Естественно, не своими руками. По словам доктора, он увидел на этих работах множество людей, одетых в большинстве в изодранную форму РККА. Летнюю форму! К восстановительным работам немцы привлекли военнопленных, находившихся в лагерях неподалеку от Ровно. Естественно, ни теплой одеждой для них, ни нормальным питанием никто не озаботился. Крайняя степень истощенности работников сразу же, ввиду профессии, бросилась в глаза доктору.

В центре города Максим Сигизмундович чуть не нарвался на большие неприятности. Сани он пристроил у какой-то гостиницы еще в четырех кварталах отсюда и, следуя моим указаниям проверить людные места, пешком направился в центр. Доктор как раз собирался свернуть на улицу Калинина, когда его остановил патруль.

— Пропуск! — рявкнул молодой лейтенант, а два солдата в это время прижали Максима Сигизмундовича к стене.

— Пожалуйста, господин лейтенант. — Услышав немецкую речь, лейтенант расслабился, но, когда прочитал аусвайс доктора, глаза его снова сузились.

Оказалось, что Максим Сигизмундович, по незнанию, попытался свернуть на улицу, на которой было запрещено появляться кому-либо, кроме немцев и обладателей специальных пропусков. На бывшей улице Калинина, а ныне — Шлоссенштрассе, разместились практически все административные и военные учреждения оккупационных властей. Доктора продержали около получаса, обыскав и задав такое количество вопросов, что он уже и не надеялся на благополучный исход. Когда его наконец отпустили, Максим Сигизмундович почувствовал себя будто вернувшимся с того света. Тогда он решил, не рискуя далее, отправиться к знакомому — тому самому Херштофу, — чтобы разузнать побольше о новых порядках.

Доктора Херштофа пришлось дожидаться до самого вечера. Доказавший свою принадлежность к германской нации, знакомый Максима Сигизмундовича, как я и предсказывал, получил статус фольксдойче и сейчас работает в одном из немецких госпиталей. Естественно, что, когда доктор пришел к нему, тот был уже на работе. Рисковать, слоняясь до вечера по городу, Максим Сигизмундович не стал и, упросив горничную, остался дожидаться своего знакомца в его приемной. Однако и здесь доктора настигла неудача. Приближенность к новым хозяевам, похоже, сильно повлияла на Херштофа, и он, вернувшись домой, отказался принять Максима Сигизмундовича.

Узнать, что да как в городе, доктору удалось только в гостинице, куда он вернулся уже довольно поздно. За скромным ужином, стоившим баснословную сумму, Максиму Сигизмундовичу наконец удалось поговорить хоть с кем-то. Маленький зал, в котором в гостинице подавалась еда, был забит до отказа разным приезжим людом. Неудивительно — ведь большинство подобных заведений теперь щеголяли надписями «только для немцев». Остальные же заведения, которые миновала подобная участь, были битком забиты теми, кто не мог остановиться в первых. Соседом доктора за столиком оказался молодой человек, представившийся коммерсантом из Львова. Разговорившись с ним, Максим Сигизмундович и узнал о новых порядках.

В августе 1941 года на оккупированной немцами территории Украины было создано два новых административных образования, одним из которых оказался рейхскомиссариат «Украина» со столицей в Ровно. Именно этим объяснялась такая концентрация в городе различных немецких учреждений и соответствующие меры безопасности.

— Вам повезло, доктор, что вы приехали в город именно сейчас, а не месяц назад, — наклонившись к Максиму Сигизмундовичу через стол, доверительно шептал на польском коммерсант. — В том месяце сам Кох в Ровно прибыл. Никого не впускали и никого не выпускали из города…

Управлять рейхскомиссариатом был поставлен некий гауляйтер Эрих Кох. Эта фамилия вызвала у меня какие-то ассоциации, но, честно говоря, кроме «палочки Коха», в голову больше ничего не пришло, и я снова принялся внимательно слушать рассказ доктора. Так вот, именно в честь приезда гауляйтера в Ровно были введены такие меры безопасности, что обычный комендантский час по сравнению с ними казался детскими играми. Перед приездом рейхскомиссара город накрыла волна облав, патрули наводнили улицы и проверяли чуть ли не каждого встречного… Что там — даже держать руки в карманах было запрещено! И кстати, именно из-за того, что Коху не понравился вид разрушенного города, военнопленные сейчас, на морозе, ударными темпами занимаются восстановительными работами.

Услышанное далее повергло доктора шок, и именно этому он обязан своим видом — что называется, «краше в гроб кладут». Коммерсант, увлекшись разговором, принялся выкладывать такие подробности оккупации Ровно, которые обычно разумные люди предпочитают даже не вспоминать. Всего лишь две недели назад в городе расстреляли евреев. Слушая доктора, я не сразу обратил внимание на острую боль в руках — мои кулаки были сжаты настолько, что ногти впились в ладони, и на столешницу упало несколько алых капель. Пятнадцать тысяч! В начале октября 1941 года в городе Ровно, столице рейхскомиссариата «Украина», было расстреляно пятнадцать тысяч евреев!

— Убивать их надо! То ж не люди! — Максим Сигизмундович мертвой хваткой вцепился в мой рукав. — Не люди то… Столько душ…

— Понимаю, Максим Сигизмундович. — Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы разжать его пальцы. — Понимаю. Они заплатят за это…

Рассказ, продлившийся недолго, отнял у доктора последние силы, и он уснул прямо сидя за столом. Я сидел и смотрел на изможденного человека перед собой и думал над его словами. Пятнадцать тысяч человек… За один день… Женщин, детей, стариков… Когда слышал о зверствах фашистов в своем времени, это не производило такого впечатления, как сейчас, когда такое дикое преступление было совершено не семьдесят лет, а всего лишь две недели назад. Господи, даже слышать об этом невыносимо! Я представил себе, что было бы, если бы все это наблюдал своими глазами… Так, надо встряхнуться и перестать думать об этом, иначе можно с ума сойти!

1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 78
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?