«В брежневские годы широко распространилась практика направления на работу за границу и быстрого продвижения по службе детей высокопоставленных родителей, — вспоминал бывший первый заместитель министра иностранных дел СССР Юлий Александрович Квицинский. — Все это мешало нормальному росту и перемещениям кадрового дипломатического состава, вызывало у одних недовольство и чувство бессмысленности честной, прилежной службы, у других порождало желание не бежать вместе со всеми по беговой дорожке, а попробовать прийти к финишу, рванув поперек стадиона: уйти на работу в ЦК КПСС хотя бы младшим референтом с тем, чтобы через пару лет вернуться на дипломатическую службу в должности советника, жениться на чьей-либо дочке, изловчиться поднести кому-либо из руководителей крупный подарок».

Все было ориентировано на максимально комфортное устройство жизни высших чиновников государства, извлечение из своей должности максимальных благ. А необходимость по долгу службы произносить ритуальные речи о высоких идеалах, поучать других только усиливала привычку к двоемыслию и воспитывала безграничный цинизм.

Сотрудник КГБ Украины вспоминал, как в одной из областей принимали члена политбюро и хозяина республики Петра Ефимовича Шелеста. На правительственную дачу, где он остановился, командировали шеф-повара ресторана «Верховина», официанта из ресторана «Киев», официантку из столовой облисполкома и врача из санитарно-эпидемиологической станции. Красную рыбу и икру Шелесту доставляли из Астрахани и с Дальнего Востока, колбасы и мясо из Москвы и Ужгорода, пиво — из Львова, вина из Закарпатья. Живых раков самолетом привезли из Николаевской области.

Генерал-майор Геннадий Александрович Федяев начинал службу в львовском управлении КГБ.

«Помню, как во Львов приезжал первый секретарь ЦК компартии Украины П.Е. Шелест. Нашему отделению досталась забота о безопасности сопровождавших его лиц. Каково же было наше удивление, когда мы узнали, что в товарном вагоне спецпоезда приехала корова, которую обслуживали ветеринар и доярка. Шелест пил «спецмолоко» только от этой спецкоровы».

Барство наших властителей, возмущающее общество, зародилось именно тогда. Сейчас сильные мира сего строят замки и заказывают себе яхты, а тогда гоняли спецпоезд со спецкоровой. В августе 1991 года к материальным потерям прибавились психологические. Трудно было примириться с утратой привычного социального статуса. То, что недавно считалось почетным, перестало быть таковым. Огромный управляющий слой жаловался на неуверенность и неопределенность: выбили из колеи, нет ни славной истории, ни ясного будущего…

Но отлучение от корыта оказалось недолгим. Оно и остыть не успело.

Старая советская система распределения благ, основанная на личных связях, легко приспособилась к новым условиям. Чиновники осознали, как выгодно помогать бизнесу, который щедро расплачивался за оказанные ему услуги. Вместо жесткого соблюдения единых правил игры, соблюдения налогового и таможенного кодекса постоянно делались исключения, выносились решения о льготах.

Самыми богатыми людьми России стали бывшие директора крупных предприятий, тихо приватизировавшие целые отрасли. То, чем они управляли по должности, превратилось в их личную собственность. Основные коммерческие банки были созданы еще до Гайдара с Чубайсом. Владели ими директора крупнейших государственных предприятий. Они перекачивали в свои банки бюджетные деньги, которыми распоряжались. Но поскольку они избегали публичности, то остались неизвестны гражданам России. Ненависть общества обрушилась на других людей.

Сформировался особый, клановый капитализм. Его характерные черты — непрозрачность и тесное сращивание с государственным аппаратом. В такой системе чиновники распоряжаются бюджетными средствами в пользу определенных экономических кланов. Такие кланы образуются и на местах. Они контролируют рынки и не позволяют появиться конкурентам. В тесном сотрудничестве с силовиками. Российская бюрократия превратилась в касту, неэффективную и развращенную невероятными возможностями личного обогащения.

Без связей на всех этажах бюрократического механизма много не заработаешь: большие деньги раздают крупные руководители, и чиновники с каждым годом все дороже оценивают свои услуги бизнесу. Выделение земли под строительство, передача зданий в аренду, распределение выгодных заказов, кредитов, защита от бандитов и от правоохранительных структур — все эти услуги покупаются. Появление олигархов было бы невозможно, если бы за каждым из них не стояли сильные мира сего, получившие свою долю. Не бизнес покупал в России власть, а власть выращивала большой бизнес, который подчиняла себе.

Многие изумленно вопрошают, откуда взялось столько бандитов и прохиндеев, связывая их появление с демократией и реформами. Но все эти люди не свалились с Луны. Они выросли и сформировались в советской системе. Не точнее ли будет заметить, что разрушение нравов произошло задолго до перемен в нашей жизни? Советская власть десятилетиями разрушала мораль, развращала людей и воспитала все эти пороки — невероятное лицемерие, тотальное вранье, постоянный обман.

Важнейшие институты советской системы остались неизменными. Они благополучно пережили распад Советского Союза и крах социализма. Суд, прокуратура, госбезопасность, органы внутренних дел сохранились как инструменты репрессий и контроля над страной. Некоторое время, пока высшие посты занимали люди с демократическими убеждениями, эти структуры словно находились в спящем режиме. Прокуроры, чекисты и милиционеры, отодвинутые революционными переменами в сторону, с недовольством, раздражением, а то и плохо скрываемой ненавистью следили за деятельностью молодых реформаторов. Ждали, когда вновь придет их время.

Жизнь сохранила прежнюю иерархию: значимы только те, кто служит власти. Человек заранее согласен с тем, что аппарат, то есть начальство, высшие чиновники, имеют полное право командовать. Готов терпеть, слушаться. Правильно голосовать. Возмущаться чужими. Восхвалять своих. Как велено…

Годы зрелости молодых бизнесменов совпали с крушением государственного всевластия. Они взрослели, зная, что им предстоит самостоятельно принимать решения и полагаться на самих себя. У них рыночное мышление — не книжного происхождения, не заемное, они усвоили его на практике, занимаясь собственным бизнесом. Это поколение желает преуспевать в жизни и зарабатывать деньги. Молодые руководители ценят знания, умение и образование. Все остальное не имеет значения для успеха. Бизнес — демократичная сфера. Никакой номенклатуры. Любой может подсесть к этому карточному столу и попытаться сорвать куш.

Так в теории. А на практике… Молодые люди, даже выучившись за границей, дома столкнулись с прежней системой и вынуждены в нее встраиваться, приспосабливаться к традициям местничества, клановости и коррупции. Забудьте все, чему вас учили… По-прежнему невероятно важны связи с влиятельными людьми, дружеские и родственные, принадлежность к влиятельному клану или семье.

Важные должности в государственном аппарате и в деловом мире занимают чиновники, заинтересованные только в одном — хорошо пожить. Но тронуть их невозможно — за каждым влиятельные родственники, могущественная семья. При назначениях выбор делается не в пользу профессионала, а в пользу «своего человека». Это мешает заслуженному продвижению достойных работников, а государственный механизм, как кровеносная система человека, закупоривается тромбами — некомпетентными чиновниками.