Он говорил занимательно и не касался ее утраты. Он только сказал, что ее возвращение на работу в госпитале — самый мужественный поступок, о каком ему приходилось слышать.

— Не могу выразить, как меня восхищают женщины. Они все терпят, они работают. Без шума, без героизма — принимают это как должное. По-моему, англичанки прекрасны.

— Надо же чем-то заниматься.

— Я понимаю. Все лучше, чем сидеть сложа руки.

— Да.

Она была благодарна ему. Джордж всегда все понимал. Он рассказал, что через день-два поедет в Сербию для организации помощи.

— Честно говоря, мне стыдно, что моя страна не вступает в войну. Но вступит, я убежден в этом. Это только вопрос времени. Пока мы делаем что можем, чтобы облегчить людям тяжесть войны.

— Вы хорошо выглядите.

Он выглядел моложе, чем ей помнилось, — хорошо сложенный, загорелый, только седина в волосах выдавала возраст.

— Хорошо себя чувствую, потому что много работаю. Организация помощи требует много энергии.

— Когда вы уезжаете?

— Послезавтра. — Совсем другим голосом он сказал: — Послушайте… вы не сердитесь, что я вот так заглянул к вам? Не считаете, что я суюсь не в свое дело?

— Нет, что вы. Это очень любезно. Особенно после того, как я… я…

— Вы знаете, что я не держу на вас зла. Я восхищаюсь тем, что вы послушались зова сердца. Вы любили его и не любили меня. Но нет причин не оставаться друзьями, верно?

У него был такой дружеский, такой несентиментальный взгляд, что Нелл легко сказала «да».

— Вот и прекрасно. Вы позволите мне делать то, что дозволяется друзьям? Я имею в виду — советовать в сложных случаях?

Нелл ответила, что будет только благодарна.

На том и порешили. Вскоре он уехал в своей машине, пожав ей руку и сказав, что надеется увидеться через шесть месяцев. Он просил ее в любое время обращаться к нему в затруднительных случаях.

Нелл обещала.

3

Зима выдалась для Нелл тяжелой. Она простудилась, не позаботилась принять необходимые меры и проболела больше недели. Когда стало ясно, что она не сможет возобновить работу в госпитале, мать увезла ее в Лондон. Там она медленно восстанавливала силы.

Утомляли бесконечные хлопоты. Оказалось, в Эбботс-Пьюисентс нужно полностью заменить крышу, проложить новые трубы, и ограда была в плачевном состоянии.

Впервые Нелл оценила, какой прорвой может быть собственность. Затраты на ремонт многократно покрывали ренту, миссис Верикер то и дело приходила Нелл на выручку, чтобы та не наделала слишком много долгов. Они жили так скудно, как только возможно. Миновали деньки кредитов и внешнего блеска. Миссис Верикер еле сводила концы с концами, ей это удавалось только благодаря карточным выигрышам. Она была первоклассным игроком в бридж и целыми днями пропадала в еще уцелевшем бридж-клубе.

Жизнь Нелл была скучной и тоскливой. Она тревожилась о деньгах, но недостаточно окрепла, чтобы работать, и ей не оставалось ничего другого, как сидеть и размышлять. Бедность вкупе с любовью — это одно, бедность без любви — совсем другое. Иногда Нелл удивлялась, как она вообще будет дальше жить, когда впереди такие унылые и мрачные перспективы. Это было невыносимо, просто невыносимо.

Мистер Флеминг опять пристает, что пора принимать решение по Эбботс-Пьюисентс. Через месяц жильцы уезжают. Надо что-то предпринимать. Надежды на более высокую ренту нет никакой. Никто не хочет снимать дом без центрального отопления и современных удобств. Он усиленно советует продавать. Он знает, какие чувства к этому дому испытывал ее муж. Но поскольку она, скорее всего, никогда не сможет там жить…

Нелл соглашалась, что все это разумно, но умоляла подождать. Она колебалась, но не могла справиться с чувством, что если она избавится от хлопот с имением, то сбросит с себя тяжелую ношу. Однажды мистер Флеминг позвонил и сказал, что он получил очень хорошее предложение насчет Эбботс-Пьюисентс. Он назвал сумму, которая заметно превышала ее, да и его ожидания.

Он настойчиво советовал не тянуть с решением.

Нелл помедлила и сказала «да».

4

Как ей сразу стало легко — просто необыкновенно! Она свободна от этого кошмарного монстра! Имение совсем не напоминало о Верноне. Дома и строения становятся просто досадной обузой, если нет денег, чтобы их поддерживать.

Даже такое письмо от Джо из Парижа ее не огорчило:

«Как ты могла продать Эбботс-Пьюисентс, если знаешь, как к нему относился Вернон? Я думала, что ты ни за что этого не сделаешь».

Она подумала: «Джо не понимает». Она ей написала в ответ:

«А что мне было делать? Я не знала, где взять денег. Крыша, трубы, вода, и так без конца. Не могу я поддерживать дом в долг. Я так от всего устала, что лучше бы умереть…»

Три дня спустя она получила письмо от Джорджа Четвинда, он спрашивал, нельзя ли к ней зайти, он должен кое в чем покаяться.

Миссис Верикер не было дома, Нелл приняла его одна. Он обрушил на ее голову новость: это он купил имение.

Она отпрянула. Только не Джордж! Джордж в Эбботс-Пьюисентс?! Он отстоял свою точку зрения блестяще. Конечно, лучше, чтобы имение попало в его руки, а не к незнакомому человеку. Он надеется, что Нелл и ее мать будут заезжать к нему и жить там.

— Мне приятно думать, что дом вашего мужа открыт для вас в любой момент. Изменения я сделаю минимальные, буду с вами обо всем советоваться. Ведь вы предпочтете, чтобы им владел я, а не какой-нибудь вульгарный пошляк, который набьет дом позолотой и сомнительными картинами старых мастеров?

Она даже удивилась, почему сначала была против. Конечно, лучше Джордж, чем кто-то другой. Он добрый, он все понимает. Она так устала. Она вдруг не выдержала и расплакалась у него на плече, он обнял ее совершенно по-братски и сказал, что все хорошо, просто она еще не совсем здорова.

Когда она рассказала матери, та объяснила:

— Я знала, что Джордж ищет себе дом. Повезло, что он выбрал Эбботс-Пьюисентс.

Наверное, он потому дал хорошую цену, что когда-то любил тебя.

Безразличие, с каким было сказано «когда-то любил», успокоило Нелл. Она опасалась, что мать может иметь «идеи» насчет Джорджа Четвинда.

5

Лето они провели в Эбботс-Пьюисентс. Они были единственными гостями. Нелл не была здесь с детства. Глубокое сожаление охватило от мысли, что она не смогла жить здесь с Верноном. Дом был прекрасен, как и сады, как и развалины аббатства. Ремонт дома был в разгаре, и Джордж советовался с ней по каждому поводу. Нелл наконец не на шутку заинтересовалась. Она была почти счастлива, наслаждалась покоем, роскошью и свободой от забот.

Разумеется, получив деньги за Эбботс-Пьюисентс, она положила их в банк и будет иметь небольшой доход; но она с ужасом понимала, что надо решать, где жить и что делать. Ей не очень нравилось жить с матерью, друзья поразъехались. Она не знала, что ей делать со своей жизнью. Эбботс-Пьюисентс давал мир и покой, здесь она была как бы под защитой. Возвращаться в город смертельно не хотелось.