Змееныш опустился на низкую лавку возле избушки, подставил лицо теплому солнцу. День выдался на удивление ясный, редкость в Зоне. Облака плыли лишь у горизонта.

- Как ты живешь? - спросил он. Змеенышу здесь понравилось: очень тихо, спокойно, плещет за кустами река, едва слышно шелестят на ветру листья кровянки, иногда только хрустнет, сломавшись, сухая ветка где-то в лесу.

Мазай присел рядом. Из-за дома выскочил псевдопес, подбежал к сталкеру и ткнулся мордой в колени. Мазай стал чесать мутанта за ушами.

- Приручил вот. Кинулась их мамаша на меня, а я не понял, что она щенков прикрывала, и пристрелил. Потом слышу - повизгивают под корягой. Пришлось взять к себе. Ко мне привыкли, не трогают, а других мутантов отваживают от дома.

- Тут есть люди? - спросил Змееныш, касаясь ноющего плеча.

- Никого нет. Глухомань, сталкеры сюда не заходят. Но болото это необычное - после каждого выброса аномалии появляются. Дальше поселок заброшенный, я там в подвале выброс пережидаю, а как обратно иду - всегда три-четыре аномалии в болоте вылезли, ну и артефакты бывают. Соберу сколько-нибудь - и иду к людям, меняю на еду, на одежду, на оружие…

- Ты на людях бываешь, и никто не узнал тебя? - недоверчиво спросил Змееныш. - Обязательно пошел бы слух, что ты выжил! Я… переживал…

- Да я зарос, видишь. - Мазай смущенно подергал себя за бороду. - И когда спрашивают, называюсь Отшельником. Мало ли таких в Зоне? Никому не интересно, кем я был раньше… - Мазай покосился на гостя и спросил: - Ну хорошо, а теперь скажи: как ты сюда забрел?

- На меня охотятся, - сказал Змееныш. Мазай сразу посерьезнел.

- Идем в дом, - сказал он. - Пока есть будем, расскажешь.

На обед была молодая картошка, жареные лисички и консервированная фасоль. Стуча ложкой о миску, Мазай изучал измученное лицо гостя. Змееныш был сосредоточен, ел мало, без охоты, уставившись в стол перед собой. Только за чаем начал рассказывать. Мазай узнал про Оксану, Слона, о том, что произошло на бревне, ведущем через пограничный овраг, услышал про облаву.

- Что ты собираешься делать? - помолчав, спросил он.

Змееныш откинулся на стуле, посмотрел на кровососа в кресле, на хозяина.

- В покое меня не оставят. Или они меня убьют, или я их. Поэтому я…

- Не торопись, - сказал Мазай, - лучше обдумай все сначала. Обдумай и… не надо мараться.

- Мараться?! - Змееныш вскинул голову. - Да они… это они убили Оксану! Они, а не я. И теперь за это охотятся на меня!

Хозяин достал из кармана кусок газеты, положил на стол, развернул - там лежал табак. Он скрутил самокрутку, почиркал спичкой, раскурил. Избушку наполнил дух крепкого самосада. Все это время Мазай о чем-то размышлял, сведя брови над переносицей.

- Тебе не предлагаю, ты вряд ли курить начал. - Змееныш покачал головой, и тогда Мазай заговорил:

- Хорошо, ты им отомстишь - и что дальше? Что от этого изменится? Ну пусть умрут те, кого ты ненавидишь. И что? Думаешь, твоя жизнь станет счастливее?

- Да, - сказал Змееныш, подумав. - Или… или нет. Не знаю, это не важно. Не важно, что станет с моей жизнью, главное, что это будет справедливо.

Мазай затянулся, выпустил в потолок клуб сизого дыма.

- Нет никакой справедливости, - сказал он. - Справедливость относительна. Для одного справедливо то, для другого это, и разные справедливости противоречат друг другу. Ты же все равно шел на север? Пойдем вместе, вдвоем в Зоне веселее. Уйдем за ЧАЭС, куда-нибудь, где никто не живет, где никто не будет знать ни тебя, ни меня. Тут хорошо, но я засиделся на одном месте, скучно уже стало…

- Ты не понимаешь! - перебил Змееныш. Темные глаза его сверкнули. - Эти люди хуже зверей. А как с тобой Слон обошелся, помнишь? Теперь ты в этой глуши живешь, в избе кровососа, а Слон жиреет, и совесть ему спать не мешает. Я отомщу за Оксану - и за тебя тоже.

Щурясь, Мазай посмотрел в окно, где солнечный свет стал глуше - набежали облака.

- Я ведь тоже хотел отомстить, - негромко сказал он. - Хотел убить Слона. Пробраться в Лесной Дом, подкараулить… но не сделал этого. Не потому что боялся, просто понял: месть бессмысленна. Это просто удовлетворение твоих эмоций, а все разговоры про справедливость - выдумывание оправданий.

Змееныш, уставившись в стену, катал по столу последнюю картофелину.

- Я не знаю, - признался он наконец. - Мне не хочется никого убивать. Вернее, хочется - но только Слона. У этих людей, которые охотятся на меня, такое излучение… черно-желтое, мутное. Злобное. А у меня… - он положил ладонь на лоб, - у меня этого нет. Вернее, оно возникает, только когда я вспоминаю о Слоне. Ведь он застрелил Оксану. Когда я убегал… чем дальше, тем все сильнее ощущал себя зверем. Как будто я становился мутантом, в голове почти не было мыслей, хотелось рычать, бросаться на людей, грызть их… И еще я стал забывать слова. Только теперь, когда поговорил с тобой, это прошло. Но они же не оставят меня в покое. Пойдут по моему следу даже за ЧАЭС. Наверное, Слон обещал много денег, раз столько людей охотятся за мной. Люди хуже мутантов, потому что из-за денег готовы на все.

Мазай раздавил окурок о край стола, положил на спичечный коробок.

- Послушай, что я тебе скажу. Больше не буду уговаривать. Это глупо звучит, напыщенно, но… Месть иссушает душу. Понимаешь? Если ты сделаешь это, убьешь Слона, - как станешь жить дальше? Ты больше не будешь получать удовольствия от простых вещей, которые и составляют жизнь. От солнца, от природы, от движения, от… от познания. - Он кивнул на полочку у себя за спиной, где стопкой лежали книги.

Змееныш хлопнул по столу, встал, собираясь сказать что-то резкое, но вместо этого повалился на стул, обхватив голову, и замер. Мазай ждал. Прошла минута, другая… Змееныш поднял на него взгляд.

- Ты прав, - тихо сказал он. - Давай уйдем отсюда вдвоем.

- Вот и хорошо. Я соберусь быстро - через два часа выйдем. За три-четыре дня пройдем мимо Армейских складов, дальше Лиманск и Рыжий лес, там опаснее, но сталкеров меньше. Охота там может захлебнуться. Значит, идем?

Змееныш кивнул. На дворе заворчал псевдопес.

- Это еще что? - нахмурился Мазай. - Сиди тут, я гляну.

Сняв висящее на стене ружье, он шагнул к двери. Змееныш вскочил.

- Нет, стой!

Но Мазай уже открыл дверь, поднимая оружие.

Два выстрела слились в один. Змееныш бросился к Мазаю и успел подхватить его. Сквозь дверной проем он увидел стоящего далеко от избушки Заточку с автоматом. Пуля из ружья Мазая ранила высокого мощного долговца, шагнувшего из кустов с пулеметом в руках, - великан медленно валился набок.

Мазай захрипел, судорожно дергая левой рукой. Ногой захлопнув дверь, Змееныш оттащил его от порога. Он уже ощутил шесть наполненных агрессией и жаждой убийства человеческих сознаний, окружавших избушку.