— Это все, что вы хотели? — спросила Темпл вызывающе.

— Извините, — Молина быстро взглянула на нее. —

У вас осталось еще что-нибудь?

— Мы так не договаривались, — возразила Темпл, но потом передумала спорить: она зашла уже так далеко, и, к тому же, слишком устала, чтобы сопротивляться. — Только несколько дисков и немного одежды, от которой я еще не успела избавиться.

— Одежда? — Молина вскинула голову, точно охотничья собака, почуявшая след.

— В шкафу. — Темпл сдвинула собственные наряды в сторону и показала в самый угол, где висели несколько разрозненных рубашек, куртка и свитер.

Молина двинулась вперед и стала перебирать вещи. Она достала свитер — шерстяной, толстой вязки, с высоким воротом — и поднесла к окну, чтобы рассмотреть получше.

— Исландский, — объявила она через минуту. Ее голос звучал сухо и уверенно, как будто она была экспертом по производству. Темпл кивнула безо всякого удивления. — Странно для Лас-Вегаса.

— Зимой здесь бывает холодно. К тому же, Макс ездил с гастролями по всей стране — Бостон, Миннеаполис… И даже по всему миру.

— Но оставил свитер. Дорогой. Странно. Это может говорить о том, что… И синий. Синий с бежевым… — Молина так глубоко ушла в свои мысли, что, казалось, задремала над свитером.

— Куча мужчин носит такие цвета, — сказала Темпл, раздраженная тем, что Молина, которая отвергла ее гениальную теорию насчет считалки, столько времени уделяет какому-то забытому свитеру. — Вы когда-нибудь обращали внимание, что мужчины ограничивают свою палитру смертельно скучными тонами и унылыми расцветками?

— Нет. — Молина бросила на Темпл смеющийся взгляд, стоя перед ней в своем темно-синем, смертельно скучном костюме. Темно-синий, хаки или серый. Непробиваемая женщина.

Она неожиданно утратила интерес к свитеру, вернулась к шкафу, повесила его на место и взяла с кровати постер.

— Я верну вам его, как только смогу.

Темпл кивнула, не в силах дождаться, пока она уйдет.

Молина, кажется, на этот раз поняла намек и быстро прошла в залитую светом гостиную. Оглядевшись вокруг, точно стараясь запомнить, она повернулась к Темпл:

— Этот ваш сосед, Девайн. Он уже жил здесь, когда Кинселла исчез?

— Нет. А в чем дело?

— Мне показалось, между вами что-то есть. Интересно, что?

— А мне показалось, что вы интересуетесь мужчинами в моей жизни слишком настойчиво для полицейского.

— А может, я просто завидую? — сказала Молина.

— Чему?

— Маленькие женщины вечно забирают всех высоких мужчин.

— Мэтт не такой уж высокий.

— Достаточно высокий.

Темпл вспомнила картинку: Мэтт встает, знакомясь с Молиной в приемном покое больницы. На своих низких каблуках Молина была чуть-чуть повыше его метра восьмидесяти или около того. Если бы она разулась, они были бы одного роста.

— Да ладно! — воскликнула Темпл пренебрежительно. — Вам, оглоблям, не на что жаловаться! Вы можете стать баскетболистками или моделями.

— А маленькие — чирлидерами и королевами школьного бала.

— Я никогда не была!

— А я никогда не работала моделью.

— Это исключительно потому, что вы никогда не выщипываете брови!

Молина от удивления отшатнулась:

— Но сейчас в моде естественный вид…

— Не до такой же степени! И не увиливайте от темы. Даже с бровями, как у снежного человека, высокие девушки всеми воспринимаются всерьез. Их выбирают старостами класса, и они выходят замуж за баскетболистов! Так что признайте, у маленьких нет ни единой вещи, которой высокие могли бы завидовать.

Молина подумала, потом пожала плечами:

— Маленькие женщины могут носить высокие каблуки.

Темпл смотрела на нее, открыв рот и потеряв дар речи. Потом она захлопнула рот ладонью и начала хохотать.

Молина не смеялась… вроде бы. Она помахала свернутым в трубку плакатом:

— Спасибо за одолжение. Будьте осторожны.

Она сама открыла себе дверь и ушла, пока Темпл собирала себя в кучу, чтобы ее проводить. Как они дошли до обсуждения бровей и высоких каблуков? А также Мэтта, а также Макса…

Она оглядела комнату. И куда, блин, опять подевался этот Черныш Луи?! Ей бы сейчас не помешало немного кошачьего тепла и комфорта.

Телефон на ночном столике у кровати зашелся в истерическом припадке, заставив Темпл вскочить с колотящимся сердцем. «У этих современных телефонов звонок, как у сбрендившего синтезатора», — подумала Темпл, хватая красную пластмассовую трубку в виде туфельки на шпильке. Заткнув, таким образом, телефон на середине безумной трели, она поднесла трубку к уху. Судя по свету, пробивавшемуся сквозь жалюзи на французском окне, утро уже наступило.

Возможно, Молина передумала и звонит, чтобы обсудить с ней ее теорию?..

— Привет, детка!

— Электра? Я вам звонила вчера перед сном, но вас еще не было. Я волновалась.

— Пфе. Вы думаете, кто-нибудь осмелится ко мне подкатить в этом прикиде? Во сколько вы легли прошлой ночью, после того, как звонили?

— В половине десятого. Я немножко устала и рано легла…

— Господь с вами, дорогуша! Я сплетничала, как минимум, до полуночи. Хотите подняться ко мне? У меня оладьи из цельного зерна и еще тофу.

— Ага! — Энтузиазм Темпл объяснялся отнюдь не голодом, а жаждой — жаждой информации. — Я только оденусь, и сразу приду.

— Да можете даже не одеваться, — хихикнула Электра. — После нескольких часов в гримерках «Голиафа» и «Китти сити» одежда кажется мне чем-то неестественным.

«Влезать в одежду — вот что сейчас для меня неестественно», — мрачно подумала Темпл, выбираясь из постели. Впрочем, плечо ее приятно удивило: оно уже не так болело, и даже позволило ей надеть топик через голову.

Луи ждал в кухне, лежа на черно-белой плитке и изображая неулыбчивого чеширского кота: часть его сливалась с черными квадратами и делалась невидимой. Другая часть выступала на белых квадратах — при его росте и толщине он занимал сразу несколько.

— Как насчет почти свежего тунца поверх «Кошачьего счастья»? — Темпл выскребла остатки из банки и вывалила их на вчерашнюю порцию сухого корма.

Кот вытянул нос по направлению к миске, понюхал, но вставать не спешил.

— Луи, тебе в твоем возрасте нужна здоровая диета! Ветеринар подумает, что ты — неизлечимый случай!

Вспомнив о собственном здоровом режиме, Темпл закинула в рот таблетку мультивитамина размером с ружейную пулю, запила томатным соком, подхватила с дивана ярко-красную торбу из лакированной кожи и отправилась наверх к Электре, в ее пентхаус. Ее сердце учащенно билось. Вот сейчас она не только узнает все новости конкурса от инсайдера, которому доверяет, но и впервые побывает внутри апартаментов хозяйки комплекса!.. Даже Макс никогда не удостаивался приглашения в святая святых.