он пытался унизить меня и вызвать чувство вины за то, что я пошла против него. Против всего их ордена. Хотя сама того и не знала.

— Он лгал с самого начала, — кивнул я, — и правду говорил, похоже, лишь тем, кто состоит в ордене Новой Маны.

— А еще, — лицо девушки расслабилось и стало грустным и будто бы детским, — он говорил, что ты можешь лишить меня магии, если захочешь. Он называл это “выжечь душу”. Это правда? Если да, сделай это, пожалуйста, — в ее глазах снова навернулись слезы, — я больше не хочу быть магом, не хочу быть аристократкой, не хочу быть… убийцей.

Девушка спрятала лицо в ладонях. Я слышал, как она сдерживается, чтобы не заплакать. Аккуратно коснувшись ее, я привлек Венеру к себе. Утешающе прижал к груди, и девушка поддалась. И заплакала. Обняла меня за грудь здоровой рукой.

— Он был прав, но не совсем. Я не могу отобрать всю магию, — проговорил я, — только отдельные заклинания. Уже даже не удивляюсь, что орден знает обо мне такие подробности.

— За много лет, ты первый, — говорила она сквозь слезы, — кто позаботился обо мне. Кто защитил. Первый мужчина, кто не оставил меня в беде. Кто не презирал, зная мое прошлое. Кто помог убийце.

— Ну-ну, — повел я рукой по ее черным спутавшимся волосам, — все хорошо, ты в безопасности.

— Могу я просить тебя… О последнем одолжении?

— Можешь.

— Павел Замятин, — девушка подняла на меня глаза, — если ты не можешь забрать всю магию, забери у меня тенехождение. Я не хочу иметь ничего общего с этими чарами. Не хочу иметь ничего общего с домом Абрамовых. Воспитание убийцы уничтожило во мне женщину. И теперь, я не знаю кто я. Может, если освобожусь от этой грязи, я найду свой путь?

Я аккуратно отстранил Венеру, заглянул в глаза девушке. Потом медленно кивнул.

— Благодарю, — медленно проговорила она.

— Скажи заклинание.

— Я найду силу в тенях, — прошептала девушка и я увидел, как ее тело охватила черная аура.

Словно дым, языки ауры потянулись к потолку, к ближайшим теням.

— Твоя магия, — я тронул щеку Венеры, — теперь моя.

Следующим словом было “Найду”. Об этом я узнал ночью, когда Катя позвала меня к себе. Девушка снова выглядела немного иначе. Больше меня удивило то, что изменилось и “негде”.

Теперь не было бесконечной черноты сверху и снизу. Тьма не простиралась от края до края. Теперь здесь светило солнце.

Я открыл глаза, и тут же сощурился. Чувствовал, как кожу лица греют настоящие солнечные лучи. Подорвавшись, я и не заметил, где очутился. Звук журчащей воды слился с Катиным смехом. Она стояла ко мне спиной. Обычно обнаженное тело Кати было скрыто легкой шелковой накидкой цвета молодой травы. Волосы, раньше сухие и седые, словно старческие, теперь приобрели жизнь и блеск. Цвета платины, они блестели на солнце.

— Это все ты сделала? — осмотрелся я.

Зеленая поляна, мягкая трава подо мной. Небо сверху и луга далеко-далеко до самого горизонта. Справа небольшой лесок и холм. На холме шуршит ветвями древняя ива. Ручей, огибающий холм, бежал куда-то вниз, к полям.

— Теперь, когда у нас есть и третье слово, — девушка обернулась, с улыбкой посмотрела на меня, — я могу немного украсить это место.

Она приблизилась ко мне и смешно бухнулась на колени рядом. Сразу нахмурилась, увидев на моем теле ожоги от магического выгорания.

— Болит?

— Нет, — солгал я и улыбнулся, — почти прошло.

— Я тебя вылечу, — она тронула мою щеку.

Я тут же привлек девушку к себе, обнял и поцеловал. Ее звонкий смех перешел в стон, прерванный поцелуем. Накидка соскользнула с плеч, явив мне красоту Катиного тела.

— Носишь одежду? — с улыбкой спросил я, когда наш поцелуй закончился.

— Угу, — смутилась девушка, — решила носить. Но сейчас, — она полностью сбросила накидку, оседлала мои бедра, — она мне не нужна.

Наши губы снова слились в поцелуе.

— Серый ореол, — проговорила Катя.

Мы закончили у ствола большой Ивы. Некоторое время лежали в ее тени, на мягком и приятно влажном мху. Поднявшись, я приблизился к краю холма. Под ним плескалось маленькое озерцо, убегающее ручьем в опля. Один за одним, я принялся кидать в него камешки.

— И что он делает? — обернулся я

— Он нужен для защиты, — Катя увлеченно выбирала из волос ивовые листочки, — когда магия твоего врага пройдет через серый ореол, ты тут же увидишь его магический ранг и самое сильное заклинание.

— Полезно, — метнул я камешек.

— Паша? — встала и приблизилась девушка, обняла меня сзади за плечи, но голос звучал обеспокоенно, — Я хочу поговорить О Шепчущем Во Снах.

— Да? — напрягся я, — ты не звала, и я решил, что он не появлялся, — понизил я голос так же, как это сделала Катя.

— Он слышал тебя. И велел мне не говорить с тобой о нем. Когда я отказалась, Шепчущий Во Снах очень разозлился.

Я нахмурился, обернувшись, посмотрел на Катю.

— И что было дальше?

— И он больше не говорит со мной. Не подсказывает мне. Не помогал делать для тебя новый ореол. Но он постоянно где-то рядом. Я чувствую его присутствие.

— Он причинил тебе вред? — я сердито свел брови.

— Нет. И никогда не пытался, — девушка опустила глаза, — но говорил так, будто может причинить.

— Где он?

— Я не знаю, — она подняла взгляд, — не знаю, ни где он, ни как его найти. Ни, даже, как он выглядит. Он лишь шепчет. И излучает присутствие. Как живой человек. Так же, как излучаешь присутствие ты, когда приходишь в “нигде”, ко мне. А еще, — как-то смущенно проговорила девушка, — я чувствовала его эмоции. Сильное желание овладеть мной, — она подняла глаза, — как женщиной. Оно было смешано со злобой. Вот я и решилась носить… одежду.

— Проклятье, ублюдок! — злобно бросил я,— и он наблюдает за нами, когда мы вместе?

— Нет, — она мотнула головой, — только когда я рядом с тобой, присутствие Шепчущего пропадает. Словно бы… словно бы он чего-то опасается.

Кажется, — я тронул ее щеку, — ты больше