— Быстрее! — гаркнул Джереми и подтолкнул Сюзетту стволом пистолета.

Она стиснула зубы. Данверс уже несколько раз подгонял их, каждый раз тыкая ей в спину оружием. Сюзетта подозревала, что отец просто не может идти быстрее. Он всегда ходил с тростью. И не для вида. Много лет назад он упал с лошади, и с тех пор его часто беспокоила сломанная нога. Ходьба по ночному лесу, видимо, разбередила старую рану. Сюзетта уже давно заметила, что отец начал прихрамывать, но не стала ничего говорить Данверсу, ибо не ждала от него сочувствия. Она просто остановилась и заявила:

— Нет.

— Вперед! прорычал Джереми и толкнул ее в спину.

Сюзетта обернулась к нему, мило улыбнулась и кокетливо опустила ресницы — на балу у Лэндона она видела, что так поступали другие дамы. Не хватало только веера.

— О, милорд, — нежно проворковала Сюзетта. — Я так устала, мои ноги распухли. Нельзя ли нам отдохнуть?

— Так, значит, — холодно отозвался Данверс, — когда нужно, вы можете изобразить из себя леди.

— Как и вы можете изобразить из себя человека, — парировала Сюзетта.

— О Господи! Какая же вы язва! — пробормотал Данверс.

— О, милорд, это вы уже говорили, — устало заметила Сюзетта и вдруг предложила: — Так не женитесь на мне. Я предпочитаю выйти замуж за Дэниела.

— Я это уже заметил, — фыркнул он. — Когда я увидел вас в конюшне, вы вели себя как настоящая шлюха.

— Я вела себя как любящая женщина! — гневно воскликнула Сюзетта. Письмо — написанное, без сомнения, Данверсом, хотя он этого и не признал, — повергло ее в море отчаяния и стыда, но больше она не собиралась стыдиться. Невесело усмехнувшись, она высокомерно продолжила: — Неудивительно, милорд, что вы не узнали любовь, когда увидели ее проявления. Думаю, ни одна женщина не способна почувствовать к вам ничего подобного. Но можете мне поверить, в тот момент вы видели женщину, которая любит и отдается любимому человеку.

— Значит, это была любовь? — с насмешкой поинтересовался Джереми и вдруг холодно добавил: — И потому вы так легко согласились обвенчаться со мной?

— Вы заставили меня поверить, что он не хочет меня, — защищаясь, проговорила Сюзетта.

— Заставил, согласился Джереми. — Все получилось так легко, что мне стало даже жаль. Неужели ваша вера в него была так слаба? И ваша любовь тоже, — с презрением произнес он.

Сюзетта побледнела. Неужели ее вера действительно так слаба? Могла ли она сразу понять что письмо сфабриковано? Они с Дэниелом не сказали друг другу ни слова о любви. Сюзетта на самом деле сомневалась, что он ее любит. Считала, что скорее всего Дэниел относится к ней с симпатией, что она нравится ему. Теперь, когда ее сердце уже не разрывалось от боли, она вдруг осознала, что Дэниел никогда и ни за что не поступил бы так ни с одной женщиной! Если бы ему действительно понадобилось разорвать помолвку, он сделал бы это лично и со всей деликатностью. Она даже решила, что Дэниел предпринял бы все возможное, чтобы она меньше страдала: предложил бы денег для оплаты долговых векселей или же попытался бы найти подходящего молодого человека доброго нрава, который захотел бы занять его место. Да, он повел бы себя именно так!

— Как вы были потрясены, когда поняли, что ему нет до вас никакого дела! — с восторгом произнес Джереми, склонил голову набок и поинтересовался: — Или вам просто было стыдно, что вы валялись с ним, как последняя шлюха?

— Я не шлюха, — спокойно возразила Сюзетта, но Джереми окинул ее с ног до головы таким презрительным взглядом, как будто она вывалялась в грязи.

— Без сомнения, со мной вы бы тоже вели себя грубо и, недостойно, — запальчиво выкрикнул он и содрогнулся, видимо, от мысли, что такое могло случиться с ним. — Но вы оказались бы разочарованы.

— Уверена, что так и случилось бы, — насмешливо произнесла Сюзетта и с удовлетворением отметила, как вспыхнуло его лицо.

— Я не это имел в виду.

— Вот как? — Она с самым невинным видом захлопала глазами. — То есть вы хотите сказать, что не похожи на Дикки, который не может вести себя с женщиной как мужчина? Знаете, мне пришло в голову, что вы оба страдаете одной и той же болезнью, вы любите мужчин, а не женщин.

— Сука! — выпалил Данверс и так сильно ударил ее по щеке, что голова Сюзетты бессильно мотнулась.

— Мерзавец! — крикнул лорд Мэдисон.

Сюзетта увидела, как отец двинулся на негодяя, медленно повернулась к Данверсу и бесстрастно проговорила:

— Думаю, я оказалась слишком близка к истине. Поэтому вы так и взбесились, Джереми. Так, значит, вы — любовник Дикки?

Дико взревев, Данверс бросился на Сюзетту. Со связанными за спиной руками она не могла сопротивляться, а только попятилась, но не успела сделать и пары шагов, как пальцы Данверса сомкнулись на ее шее.

— Что-то не так, — пробормотал Дэниел, глядя на лес из дверей конюшни.

— Их действительно долго нет, — уныло подтвердил Ричард.

— Они ведь идут пешком, кто-то может быть ранен, а это замедляет движение, — предположил Роберт.

— Если действительно кто-то ранен, они попытаются остановить какой-нибудь экипаж, — возразил Дэниел. Хозяин постоялого двора сообщил им, что до них у него останавливались уже две кареты, и люди в обеих сообщили о перевернутой коляске и убитом кучере. Первая карета проехала за полчаса до того, как Дэниел с товарищами прибыл на постоялый двор. Если бы Данверс со спутниками шел по дороге, они легко добрались бы сюда примерно за час. Дорога по лесу и среди кустов заняла бы больше времени, но ненамного. Ходьба по очень неровной земле могла задержать их на полчаса, но Дэниел с друзьями ждет их уже больше часа. Где же они?

— Ты не думаешь, что Данверс мог миновать этот трактир и пойти дальше? — с тревогой спросил Роберт.

Мысль показалась Дэниелу очень неприятной. Он сомневался, что Сюзетта и ее отец добровольно согласились бы на такое, но Данверс мог их заставить. До следующего постоялого двора очень далеко. Чертыхнувшись, он направился к стойлу одной из своих лошадей.

— Что ты собираешься делать? — бросился следом за ним Ричард.

— Проеду назад, но по лесу, и попробую найти их. Если не получится, мы проедем до следующего трактира и проверим там, — решительно объявил Дэниел.

— Ты ранен. Ты не можешь ехать верхом! — запротестовал Ричард.

— Это просто царапина. Мне надоело слушать про нее, — соврал Дэниел, взял с верстака у стены седло и пошел седлать лошадь.

— Давай я поеду, — предложил Ричард, взял из рук Дэниела седло и принялся за дело.

— Кто-то должен остаться здесь, на случай если я пропущу их и они явятся раньше меня, — сердито проговорил Дэниел. В душе он был благодарен Ричарду, что тот взялся оседлать лошадь. Едва он схватил седло, рана тотчас дала о себе знать резкой болью.