Первый голос. …говорит Черри Оуэн, отдыхавший на могильной плите по пути домой.

Мистер Мог Эдвардс и мисс Мевенви Прайс, далеко друг от друга, один в центре города, другая на его приморской окраине, радостно пишут свои каждонощные послания, полные любви и желания. В согретой солнцем «Белой книге Ларегиба» есть крошечные карты островов их желаний.

Мевенви Прайс. О мой Мог, я твоя навеки.

Первый голос. И она окидывает удовлетворенным взглядом свою чистенькую, всегда светлую комнатку, в которую мистер Мог Эдвардс никогда не войдет.

Мог Эдвардс. Приди в мои объятья, Мевенви.

Первый голос. И он страстно прижимает к сердцу столь любимые деньги.

А мистер Вальдо, забыв все на свете, в темном лесу обнимает свою любимую Полли Гартер под взглядами и трескучими языками соседушек и птиц, на которых ему наплевать. Он причмокивает яркими красными губами.

Но не его имя шепчет Полли Гартер, лежа на спине под дубом и отдаваясь ему. На шесть футов в холодную землю зарыт тот, кого она воспевает.

Полли Гартер

(поет)

И всегда я вспоминаю, прежде чем идти

в кровать,

Вилли Ви, беднягу Вилли,

из земли ему не встать.

Первый голос. Совсем темнеет. Легкий ветерок от мятой воды освежает дыханьем улицы под сводами недремлющего Молочного Леса. Лес, чьи ноги-деревья, раздвигаясь, раздваиваются в черных любопытных взглядах охотников за влюбленными, — это созданный богом сад для Мэри Энн Сейлорс, которая знает, что есть небеса на земле и избранные Его волей вновь обретают силы на склонах Ларегиба; это праздничная, буйная, без всяких условностей, церковь Любви, а для преподобного Эли Дженкинса — это зеленолиственная проповедь невинности людей. Лес, шумящий ветром в кронах, высится, бодрствующий, и тогда, когда первый весенний день уже скрылся во мраке.