Сергей, опекавший его в эти минуты, приказал собираться. Романцев экипировался в теплую зимнюю одежду. Сам, без лишних напоминаний, спрятал лицо под шлем-маской. Когда они вышли во внутренний двор, где были припаркованы уже знакомый ему крытый фургон и тяжелый джип «лендкрузер», к ним присоединился Артем. Прежде чем забраться в фургон, Романцев успел заметить поднимающийся к небу столб черного дыма: на проселочной дороге, метрах в ста от невысокой ограды, горел какой-то транспорт. Надо полагать, это и была та самая злополучная передвижная «матрица», которая наделала здесь столько шороху… Не обошлось и без жертв, – три или четыре фигуры казались неподвижными на испятнанном копотью снегу – хотя и непонятно было, чья именно сторона понесла потери. Еще несколько человеческих силуэтов мельтешили в непосредственной близости от чадящей машины. Вдруг все они, как по команде, резво побежали к садящейся прямо на проселок «вертушке». Потом в той стороне что-то звонко лопнуло – и полыхнула дымом и пламенем вражеская «матрица».

Фургон едва тронулся в места, как водитель тут же притормозил…

– На выход! – негромко скомандовал Сергей.

Обе машины, фургон и джип, застыли на обочине дороги метрах в двухстах от объекта. Медленно светало, с низкого губчатого неба тяжелыми хлопьями валил мокрый снег. Лариса Сергеевна, простоволосая, в одном лишь наброшенном на плечи полушубке, хотела что-то сказать, но лишь махнула рукой… Да, всего лишь в двух сотнях метров виднелся кирпичный забор, которым была обнесена группа двух– и трехэтажных коттеджей, числом не более десяти. Почти вплотную к ограде подступали деревья смешанного леса. Если не знать, что ты видишь лишь верхушку айсберга, что под коттеджами оборудован секретный подземный объект «Комплекс-2», то можно было подумать, что это обычный коттеджный поселок для «новых русских» – таких поселков в Ближнем Подмосковье в последние годы выросло как грибов после теплого летнего дождя.

У Ларисы Сергеевны было такое выражение лица, как будто она прощалась с дорогим ей человеком. Романцев догадывался, что должно произойти в ближайшие мгновения. Он ведь прочел в свое время множество книг про войну, ту самую, на начальном этапе которой приходилось отступать, уничтожая все ценное, что не было возможности эвакуировать, взрывая электростанции, мосты, элеваторы, все то, на возведение чего были затрачены большие средства, людские таланты и годы напряженной работы, – все это, доставшееся потом и кровью имущество уничтожали, чтобы оно не досталось врагу.

Романцев ощутил подошвами серию коротких подземных толчков, уловил звон вылетевшего кое-где оконного стекла. И хотя внешне все строения казались целыми и невредимыми, он понял, что спецобъекта «Комплекс-2» более не существует.

Когда он очнулся и стал рыться в карманах бушлата в поисках сигарет и зажигалки, обнаружилось, что Лариса Сергеевна, не произнеся более ни одного слова, покинула его компанию. Эта женщина, чьими стараниями Романцеву были открыты глаза на многие странные и неочевидные вещи и в отношении которой он, вопреки доводам рассудка, стал испытывать даже что-то вроде приязни, – она уехала, даже не попрощавшись с ним.

– Отставить перекур! – подал реплику Сергей. – Садитесь в машину! Нас ждут на другом объекте…

Поездка выдалась сравнительно недолгой. По прикидкам Романцева, они по-прежнему находились где-то в районе Балашихи. За рулем фургона находился Артем, его коллега и Романцев расположились за перегородкой, в салоне.

Фургон миновал поднятый шлагбаум, затем проехал через открытую настежь металлическую браму. Объект, на котором они оказались, ранее занимала одна из ракетных частей ПВО, прикрывавшая определенный сектор эшелонированной обороны российской столицы от угрозы нападения с воздуха. В один прекрасный день ракетная часть была передислоцирована в другое место, со всем своим личным составом, со всеми «вещичками», включая зенитные комплексы «Антей-2500». И хотя объект все еще формально числился на балансе Минобороны, о том, кто является его истинными хозяевами сейчас и что происходит за оградой бывшей части войск ПВО, знают лишь считанные единицы людей.

Четыре пятиэтажных дома, в которых ранее проживали офицеры и прапорщики части, а также члены их семей, длинная казарма и здание штабного модуля, построенные из светлого силикатного кирпича, – все это имело нежилой вид. казалось брошенным. Заснеженный плац совершенно пустынен, возле боксов, где ранее хранилась боевая техника, также не видно было ни одной живой души…

Ворота одного из ангаров были открыты настежь. Фургон вкатил в сумрачное бетонированное сооружение. Сергей распахнул заднюю дверцу фургона, затем помог Романцеву выбраться наружу. Дальнейшее напомнило Алексею его визит на объект «Узел-Переходный» – спуск на лифте, проход контрольных точек, где их опознали следящие датчики электронной системы безопасности, помещение «шлюза» и отданная негромким голосом команда: «Пройдите в эту дверь, вас встретят».

Шагнув в люковый проем – «броняшка» за его спиной почти беззвучно встала на место, – он столкнулся лицом к лицу с одним своим давним приятелем, с которым ему довелось пережить немало приключений.

– Феликс, хочешь получить от меня в морду? – Романцев стащил с головы шапку, а затем избавился и от черной шлем-маски. – Или дать тебе больно в живот?!

– Ну и неблагодарный же ты тип, Романцев, – усмехнулся Феликс Ураев. – Я ему, понимаешь, жизнь спас, а он в драку лезет…

Алексей в драку не полез, да и не было у него таких намерений. Сейчас не время для разборок, тем более что теперь он смотрел на всю эту странную историю со своей мнимой смертью совершенно по-другому, нежели еще неделю тому назад.

– Гм… Ладно, дружище, отложим разборки на потом.

– Всегда к твоим услугам, – улыбнулся Ураев и протянул ладонь для рукопожатия. – Ну что ж, Алексей, проходи, чувствуй себя как дома.

Романцев в первые минуты и часы общения присматривался к Ураеву, пытаясь найти в его облике некие перемены, которые могли бы свидетельствовать о том, что перед ним совсем не тот человек, которого он знает уже более пятнадцати лет. Но никаких новых черт в его облике, в его манере общения не обнаружилось. Феликс оставался во всем самим собой, во всяком случае, таково было первое впечатление Романцева.

Ураев на пару лет старше Романцева, но выглядит не на своих сорок с небольшим хвостиком, а заметно моложе своего возраста – максимум лет на тридцать пять. Это человек крепкого телосложения, прекрасно координированный, точный в своих словах и поступках и очень разносторонний в своих интересах. Рост сто восемьдесят пять, короткая армейская стрижка, скупые экономные движения, за которыми скрывается немалая физическая сила. Он гармонично смотрится как в армейском камуфляже, так и в штатском костюме от «кутюр». Службу в органах он начинал в Девятом главке КГБ СССР, где занимался, на разных должностях электронными системами безопасности и разработкой стандартов охраны важнейших государственных объектов. В последние годы он работал в аппарате Совбеза, где курировал хорошо знакомые ему вопросы, отнесенные ныне к ведомству президентской охраны и Федеральной службы охраны. Как и в случае с Романцевым, в какой-то момент его карьерный рост был искусственно ограничен Карпинским-Стоуном, у которого на этих двух давно имелись собственные виды. Если бы не последний, то они оба, пожалуй, имели бы на плечах уже генеральские звезды. А так звание Ураева, если только ничего не поменялось, остается прежним – полковник госбезопасности.