Обняв друг друга за талию, они попрощались и быстрым шагом покинули коридор. Парень проводил подруг взглядом и после этого повернулся ко мне:

– Зачем я тебе понадобился?

Появилось такое чувство, будто Эрай жаждет поскорее отвязаться от меня. Зачем он вообще тогда вклинился в наш разговор? Мы могли свернуть в свою сторону, даже не заметив его близкого присутствия.

– Ну? – с видом строгого учителя поторопил он. – Выкладывай.

– Я хотела спросить про кольцо. Оно нагрелось, когда я надела вот этот амулет. Горячо не было, но температура металла поменялась. Мне показалось это подозрительным.

– Зачем же ты в таком случае вообще надела на себя незнакомую вещь?

– Ну как же! Это ведь подарок! Аховцы от души подарили, а я засуну в дальний ящик?

– Значит, я угадал, все-таки аховцы.

– Между прочим, это ты им сказал, что снятие проклятия стоит дорого. Сначала мне обувь зимнюю прислали, теперь амулет.

– Второй подарок? Любопытно. – Он забрал из моих рук амулет и покрутил перед глазами: – Хм. Блокировка дара.

– Да, профессор Даль сказал то же самое.

– Мэд Даль? А он не сказал, что вещь очень дорогая? Амулет сделан мастером, работающим исключительно по индивидуальному заказу и за бешеные деньги.

– Шейлана предположила насчет мастера, но не была уверена.

– Разумеется! Откуда у семьи твоей подружки столько денег, чтобы заказывать у самого Ходлика.

– Быть может, ты ошибаешься? Аховцы вряд ли смогли бы купить что-то дорогое, даже при всей их огромной признательности.

– Именно это я и хочу сказать.

Он сунул амулет в мою сумку, в которой мелькнула записка мэда Даля. Именно торчащий бумажный уголок натолкнул на воспоминания. Перед глазами встала посылка от аховцев, полная орехов, и письмецо, написанное подозрительно красивым почерком и витиеватым слогом. Его точно писали не селяне! Выходит, и посылка не от них?

– А поподробнее можно? – попросила я, чувствуя, что готова вот-вот догадаться о происходящем, до того ускользающем от меня.

– Пойдем, здесь не лучшее место для таких разговоров.

Эрай взял меня за руку и повел коридорами, в лабиринте которых сложно было не запутаться. Несколько раз мы заходили в ниши, где я ожидала увидеть тупики, но стоило приблизиться, и стены на глазах растворялись. Сократив, таким образом, путь, мы очень быстро оказались в просторной и светлой комнате. Шелковые шторы на окнах, резная мебель с гнутыми элементами и позолотой, густой ковер на полу, на стенах картины. Кровать просто гигантских размеров скрывалась под роскошным балдахином. Уютно и дорого – так бы я охарактеризовала увиденное.

– Моя комната, – не дожидаясь вопросов, пояснил Эрай. – Располагайся.

– Судя по всему, – я огляделась вокруг и сделала несколько шагов внутрь, – соседа по комнате у тебя нет.

– Угадала, – с безразличием отозвался парень. Щелчок пальцами, и дверь захлопнулась, послышался скрежет замка. – У кого есть возможность доплатить за проживание, занимают более комфортабельные помещения замка.

– А запер зачем? – напряглась я. Предположить, что кто-то захочет подслушать наш разговор с Эраем в коридоре, было довольно легко, но представить любопытных, ломящихся в чужую комнату, не получалось.

– Сама не догадываешься? – Кривая улыбка тонкой линией прочертила его лицо. В глазах мелькнул нехороший огонек. Эрай неспешно подошел к кровати и сдернул покрывало.

Новый щелчок пальцами, и с моего плеча на пол соскользнула сумка. За ней последовала мантия, а затем и платье осыпалось крупными лоскутами, оставив меня в коротком нижнем топе и панталончиках. Я пыталась удержать на себе ускользающую одежду, но она, повинуясь магу, распласталась по светлому роскошному ковру и, словно прилипнув, не позволяла взять в руки ни кусочка от себя.

– Эрай, опомнись, что ты делаешь?! – Я не могла поверить, что это происходит со мной. И с ним.

– Ничего особенного, – невозмутимо ответил парень. – Помогаю тебе раздеться.

– Не надо! Зачем?

– Думаю, не стоит тебе это объяснять. Ты же не маленькая. Лучше перейдем сразу к практике.

– Не надо! – Я попятилась к двери, но та, разумеется, оказалась заперта. – Прошу тебя!

Парень по-прежнему не приближался, но легче от этого не становилось. Напротив, насмешливый взгляд прохаживался по каждому изгибу моей фигуры с такой наглостью, что появилось горячее желание со всей силы съездить по ненавистной роже, чтобы навсегда стереть гадкую ухмылку. Последней каплей стала резинка на панталонах, ползущая вниз.

– Эрай! Не смей!

Я вскипела. От разочарования и обиды потемнело в глазах. В груди стало нестерпимо горячо. И колко. Захотелось выпустить этот черный – почему-то я ощущала его именно чернильно-черным – сгусток на свободу. Вибрация прошлась по позвоночнику, выгнув меня. Чернота разлилась от груди по всему телу. Уши заложило от странного гула, источник которого мог быть как во мне, так и снаружи. Разум затуманился. Я не помнила, что привело меня в такое состояние. Я была зла на весь мир. В ладонях скапливался жар, будто обхватила обеими руками чашку с кипятком. Мучительное желание избавиться от невыносимых ощущений заставило распахнуть до того крепко зажмуренные глаза. Но темнота все равно не отступила.

– Молодец, девочка моя, а теперь отпускай, расслабляйся. – Ласковые слова до боли знакомого голоса помогли сконцентрироваться на своем теле, заставить мало-помалу снизить охватившее меня напряжение, унять бешеное биение сердца, сделать дыхание более глубоким и равномерным. – Вот так, умница моя, вот так. Вдох, выдох. Я даже защиту сейчас не смогу выставить, с твоим-то обнулением. Давай, моя хорошая, сама успокаивайся.

Постепенно я начала чувствовать прикосновения. Теплая рука поглаживала по волосам, шее, спине.

Далее – обоняние. Приятный запах чужой кожи приятно щекотал ноздри.

Еще немного – и черный туман в глазах рассеялся. Эрай, завернув в бережные объятия, укачивал меня, словно ребенка. Заметив, что я пришла в себя, он улыбнулся, не так, как недавно, а открыто и по-доброму.

– Уже лучше? – поинтересовался он.

Я еще не успела сообразить, а моя рука с размаху отвесила ему звонкую пощечину. На молочно-белой коже остался ярко-красный след. Я соскочила с коленей Эрая, глазами шаря по полу в поисках собственной одежды. Ее нигде не было. Лишь сумка по-прежнему валялась у входной двери.

Не сразу я заметила, что полностью одета, а когда осознала, то удивилась еще больше.

– Иллюзия, – ответил Эрай, угадав мои мысли. – Я не раздевал тебя.

– А для чего тогда был этот спектакль?! – закричала я, снова заводясь и еле сдерживаясь, чтобы не влепить ему еще одну пощечину.

– Пробудил твой дар, – невозмутимо пояснил парень и с удобством разлегся на диване, закинув на подлокотник ноги.