— Не каркай.

— Не каркаю. А говорю по факту. Смотри.

И правда, храм вроде стоит, не шевелится, но где-то колонны не ровные, где-то плита треснула, тут вон вообще куска стены не хватает. А затем, прямо на наших глазах кусок острова отвалился и улетел в бездну.

— Это не я, — сразу поднял руки, а то знаю. Чуть что, сразу Лаэр во всем виноват.

— Сон разваливается, — произнесла Мэйси. — Что-то ломает конструкцию, вмешиваясь слишком сильно.

— Тогда почему сон не защищается? Где монстры, кошмары и все такое?

— Мы в статичном, заранее созданном участке. Возможно, тут не предусмотрено ничего такого.

— Это может быть просто таймер, — произнес я. — Испытание может быть ограниченным по времени.

— Возможно, — согласилась Мэйси. — Так бывает, если тело хочет проснуться наяву, может мы слишком долго тут блуждаем.

— Так пошли, чего лясы точить? — спросил Бион.

Мы вошли в храм, готовясь к финалу этого испытания. Но за прошедшее время все осознали простую мысль, пусть никто и не произнес ее вслух.

К чудесам калейдоскопа невозможно подготовиться. И финал тому подтверждение.

— Я думал, тут все будет несколько иначе.

— Мы все так думали.

— Что за мужик?

— Император Ценарий Четвертый. Из Тернового Дома.

— Вот он вот?

— Ну да.

— И нафига он в нашем испытании?

— Да я откуда знаю?

— Какой-то вездесущий мужик, — хмыкнул я. — Даже снится.

Мы стояли посреди огромной залы, украшенной в алых тонах. Повсюду висели гобелены с вышитым огнедышащим василиском. Впереди была широкая мраморная лестница с ковровой дорожкой, а на стене напротив лестницы висел огромный портрет императора Ценария.

Огромный, то есть реально огромный, во всю стену. Статный мужчина в дорогих одеждах и мечом в золотых ножнах. На лице белая маска с узором в виде василиска, на голове терновая корона.

— А почему в маске? — спросил я.

— Это символ императорской власти, — пояснила Мэйси. — У кого маска, тот и главный. В буквальном смысле.

Она подошла вплотную к картине и что-то там рассматривала. Но когда краска начала плыть, девушка вздохнула и отошла.

— Нет деталей. Не разглядеть, только сон окончательно разрушим.

— Нафига вообще было делать такое окружение? — скривился Бион. — Академия же нейтральна, а тут прямо финальная часть испытания проходит на территории империи.

— Есть у меня одно подозрение, — пробурчал я. — Но пока не уверен.

— Поделишься может?

— Мэйси, — обратился я к девушке. — Возможно ли, что кто-то посторонний проник в наш сон?

— Теоретически да, любой опытный мастер снов может попасть в любой сон. Но на практике это невозможно. Нужно знать местоположение сна в калейдоскопе, проложить путь от якоря, обойти защитные завесы магистров. Так и конструкт сна слишком сложный. Пятиступенчатый кошмар, промежуточная статичная зона, так еще и финальная локация. Мы неопытные ловцы, потому влияем на сон слабо, но тот же мастер разрушил бы столь сложную конструкцию одним своим присутствием.

— М-м, — пожевал я губу, — За какое время? Примерно.

— Не знаю. Думаю, примерно в районе кошмара трудоголиков. Максимум до моего продержались бы.

— Ладно, посмотрим. Но будьте наготове, чую неприятности.

— Так, а к чему готовиться-то? И куда идти вообще?

— Много болтаете, — встрял в разговор Хоуп. — Слушайте.

Все замерли и начали прислушиваться. Наш модник говорит мало, но обычно по делу. И в этот раз все сразу стало понятно. Где-то вдалеке слышался низкий мужской голос, но слов разобрать не получалось.

Поднявшись на два пролета вверх, мы пошли в сторону голоса. Он раздавался из-за железных дверей в конце широкого коридора с колоннами и вездесущими гобеленами. И чем ближе мы подходили, тем отчетливей становились слова.

Кто-то кого-то распекал, со стороны выглядело как прием у начальства. Судя по всему, император был недоволен одним из своих подчиненных.

Тяжелые дверцы плавно разошлись, издав протяжный гул. И стоило им открыться, как голос умолк на полуслове.

— …Не достоин носить герб великой…

То ли мы успели под конец речи, то ли прервали ее, но на последних словах я понял, что голос раздавался будто бы с потолка. Потому что в огромном зале я заметил лишь одну фигуру во всем черном.

А зал реально был масштабным. Колонны с барельефами уходили высоко под расписной потолок, но как я ни задирал голову, так и не смог его увидеть. Особенности сна, надо думать. Я знаю, что над головой высоко есть потолок и он расписной. А где он там — без понятия. Скорей всего, человек, что видит этот сон, просто знает про потолок, но по каким-то причинам не знает его высоту.

И я более чем уверен, что то черное пятно неподалеку от трона — и есть тот самый человек. Он стоял, преклонив колено, и чуть ли не лбом пытался коснуться пола. Хотя трон был пуст, и казалось бы, сиди на здоровье.

— Явился, — произнесло пятно.

— Кто ты и чего тебе надо? — спросил я.

Человек поднялся и как-то робко взглянул на пустой трон, который своими размерами и пафосом не уступал залу. Человек обернулся и я увидел худое осунувшееся лицо, впавшие глаза и растрепанные волосы.

— А черный тебе идет больше алого, — усмехнулся я, узнав человека. — Но выглядишь все равно паршиво.

— Ты его знаешь? — спросил Бион.

— Ага.

— Так это снова твой сон?

Я посмотрел на парня, борясь с искушением отвесить ему подзатыльник. Так это может и в привычку войти.

— У тебя же глаза супер-пупер, ну. Посмотри внимательней, не видишь?

— Я еще не развил свой дар, — насупился кусачка.

— Ну так развей, — вздохнул я. — Он не часть окружения, он ловец.

— Невозможно, — фыркнула Мэйси, — я же тебе уже…

— Он прав, — произнес мужчина. — Позвольте представиться, Шинар из Дома Виверны. Ныне Шинар из Дестрика.

— Тебя из семьи выгнали? — усмехнулся я.

— Выгнали, — произнес он, не скрывая злобы. — Из-за тебя, между прочим. Не знаю, сколько ты заплатил скульпторам за новое лицо, но я тебя узнал. Я искал тебя целый год. Год в изгнании. Из-за тебя мой отряд впал в немилость императора и я намерен это исправить, а ты мне поможешь.

— Да я с вашим императором и сам не очень, но не переживай, замолвлю за тебя словечко при встрече.