Впечатляюще, особенно когда я плетью отрубаю голову Дику.

– Козлы… – бормочу я, отлипая от стекла.

Связь устанавливается секунд через десять.

– Hello!

– Привет, Вилли, – быстро говорю я. – Как это понимать?

Заминка.

– А! Стрелок? Где вы?

– В машине.

Я ничем не рискую, оглушенная транспортная программа не отчитывается о своем местонахождении.

– Произошло недоразумение, – быстро говорит Гильермо. – Приезжайте, мы все уладим.

– Вначале снимите обвинение.

Вилли вздыхает:

– Стрелок, это не в моей… э… власти.

– Очень жаль. Я еще свяжусь с вами, – обещаю, кладя трубку на рычаг.

Мы подъезжаем к борделю, и передо мной встает новая проблема: что делать с машиной? Уничтожить программу подчистую – задача не из легких. Отпустить – рано или поздно «Дип-проводник» восстановит с ней связь и выяснит маршрут.

Придется прибегнуть к помощи самого «Дип-проводника»…

Достаю из кармана коробочку с изумрудным жуком, очки. Командую:

– Неудачник, выходи.

Выбираюсь из машины вслед за ним, швыряю тупое насекомое в салон и захлопываю дверцу. Результат следует незамедлительно.

«Дип-проводник» не очень-то охраняет свои такси, предпочитая мириться с шалостями вроде моих бесплатных и не фиксируемых поездок. Но попытки проникнуть на свои сервера пресекает безжалостно. Такими примитивными программками, как «жук», его защиту не преодолеть.

Такси мутнеет и растворяется в воздухе – канал связи был обрублен при первой же попытке «жука» влезть на чужой компьютер.

– Пошли, – тормошу я Неудачника и хватаю его за руку. Если сейчас в холле сидят посетители, то мы влипли окончательно.

Но нам везет – никого нет. Даже охранника.

– Это публичный дом, – на всякий случай сообщаю Неудачнику. – Можешь альбомы полистать.

Он качает головой:

– И почему я не удивлен? Идем…

По коридору мы почти бежим. Я ожидаю, что сотрудницы вновь начнут выглядывать из дверей, но царит полная тишина. Вообще никого! Словно бордель вымер.

Толкаю дверь в Викину комнату, уже готовый к тому, что и ее на месте не будет. Неудачник топчется за спиной.

– Тебя можно поздравить, Леонид? – ледяным голосом спрашивает Вика.

В хижине чистенько, словно и не было никакого землетрясения. Не знаю, как другие, а я такой порядок навожу лишь в растрепанных до предела чувствах. На столе появилась маленькая магнитола. Вика переоделась, теперь она в серых джинсах и такого же цвета свитерке.

И еще, судя по тону, она ждет объяснений.

– Ты слышала комиссара?

– А кто его не слышал? – Вика встает, и я торопливо отступаю. Когда женщина в гневе, мужчине лучше не сопротивляться. – Значит, спас… друга. Он тебя спас, парень?

Неудачник пожимает плечами, улыбается, и Вика слегка сбавляет обороты.

– Как тебя звать?

– Неудачник.

– Ага. Так вот, дружок, не гневи судьбу, постой у окна тихонечко!

Неудачник повинуется, а Вика наступает на меня. Ох, не ту личность она выбрала – это манера Мадам.

– Значит, спас. Значит – поимел «Аль-Кабар» и «Лабиринт»?

– Вика, они лгут! – торопливо говорю я. – «Варлок-9000» – это локальный вирус, он отвечает требованиям конвенции!

– А про дайвера – тоже лгут? – кричит Вика. И я наконец-то понимаю, что вывело ее из себя. – Лгут? Или кто-то другой врет… другой!

Опыт получения пощечин у меня небольшой. Держусь за горящую щеку и стою столбом. Неудачник послушно смотрит в окно, но не услышать звука удара он не мог.

– Дайвер? – продолжает кипеть Вика. – Дайвер? Я, дура, дура чертова, еще помощь тебе предлагала! Ты мог мне сказать, что сам – дайвер?

– Нет… – шепчу я.

– Почему? Не веришь мне?

Никогда не поверю, что Бог создал женщину из ребра Адама. Нет, как и мужчину – из глины, только совсем другого сорта.

Уж очень разные причины мы находим для гнева.

– Я боялся потерять тебя.

– Вот и… – начинает Вика и замолкает.

– Нельзя любить человека, который видит глубину без иллюзий. Я знаю, Вика, я пробовал открываться. Это всегда… всегда происходит. Ты стала бы меня ненавидеть. Незаметно. Даже сама не поняла бы, в чем дело…

Я говорю, уже понимая, что все кончено. Мы можем остаться друзьями, не более того. Ни одна женщина в мире не полюбит человека, который видит ее лицо мозаикой цветных квадратиков.

– Да, я должен был сказать, – шепчу я. – Сразу. Прости, я не смог. А тебе хватило бы духу признаться, что ты – дайвер?

Вика молчит. В ее глазах слезы, которых на самом деле нет. Между нами стена – отныне и навсегда.

– Нет, – говорит она тихо. – Я тоже не смогла. Я… боялась тебя потерять.

Кажется, я сошел с ума.

Только что с того, если я обнимаю Вику и между нами нет стены…

– Моя работа… из-за нее. Противно, когда все по-настоящему. Я не знаю, почему так получилось… было слишком мерзко… я испугалась и выпала из глубины…

– Мы говорим – вынырнуть…

– Вынырнула…

Неудачник смотрит на горы. Он молодец, он готов простоять так целый день.

– Я всегда выныриваю. Потому и беру себе самых уродов, что мне все равно…

У меня на губах вопрос, который я никогда не задам. Но Вика отвечает сама.

– Там, у реки, я не выходила. Первый раз в жизни. Правда.

Я верю ей, как верят все мужчины от начала времен.

В этом мире лишь наша вера становится правдой.

Вика готовит кофе, и даже Неудачник оживляется. Мы садимся за стол, свежие сливки налиты в маленький кувшинчик, в сахарнице горка белого песка, полная бутылка «Ахтамара» ждет своей очереди. Впрочем, коньяк Вика разливает по бокалам сразу.

– За твой успех, Леня, – говорит она.

– Такие успехи недорого стоят, – отвечаю я.

– Почему?

– Общесетевой розыск.

– И что с того?

– Мне придется уйти. Этот образ засвечен, а Стрелка здесь видели.

– Кто? – Вика словно не понимает всей сложности положения. – Мои девочки?

– Хотя бы.

– Они никому не скажут. Или ты думаешь, что виртуальные проститутки сочувствуют сильным мира сего? Знаешь, мы всех их видели без штанов… директоров корпораций и президентов фирм. Люди, которым нравится стегать женщину плетью, перед тем как лечь в постель, сочувствия не вызывают.