задержалась у нас несколько дольше, чем положено по регламенту, и мне пришлось сидеть, выпрямив спину, до тех пор, пока она наконец не откланялась. Нам удалось от нее отделаться только после того, как я сунула служанке записку с просьбой войти и сказать маме, будто ее вызывают по срочному делу.

Не успела мисс Уоррен закрыть за собой дверь, мама, разгладив платье, сказала:

– Ладно, пойду проверю, что там еще приключилось?

– Расслабься, это всего лишь я. – Я принялась изучать свои ногти. Не мешало бы привести их в порядок. Мама и мисс Люси удивленно уставились на меня. – Мне надо было с тобой поговорить, а она тут расположилась, как у себя дома. Пришлось пойти на хитрость, – лукаво улыбнулась я.

– Идлин, ты ведешь себя как самая настоящая интриганка, – вздохнула мама. – Хотя иногда это даже полезно. Правда, меня она тоже порядком утомила.

Как хорошо, что я не одна, подумала я, заговорщицки улыбнувшись маме с мисс Люси.

– Теперь я чувствую себя перед ней виноватой, – сказала мама. – Она не слишком часто выезжает в свет, к тому же тяжело везти такой воз в одиночку. Но мне не понравилась ее фамильярность.

– Мне еще не такое приходилось терпеть, – поморщилась я.

– Истинная правда. Так что ты хотела?

Я вопросительно посмотрела на мисс Люси.

– Ухожу, ухожу, – поняв намек, ответила она. – Я буду неподалеку на случай, если вдруг вам понадоблюсь. – Она сделала реверанс, поцеловала меня в голову и исчезла. Очень тактично с ее стороны.

– Мисс Люси так добра ко мне. И к мальчикам тоже. Иногда мне кажется, что она мне как вторая мать.

Мама понимающе кивнула:

– Я всегда старалась, чтобы люди, которых я люблю, были рядом со мной. Ты еще не успела родиться, а мои подруги уже заранее тебя обожали.

– Как жаль, что у нее нет детей, – с грустью сказала я.

– Мне тоже. Полагаю, сейчас ни для кого не секрет, что она прикладывала титанические усилия, но безуспешно. Я, наверное, все отдала бы, чтобы ей помочь.

– А ты пыталась? – Ведь я выросла в святой уверенности, что для Шривов нет ничего невозможного.

Мама заморгала, пытаясь сдержать слезы:

– Не следовало бы тебе говорить, ведь это сугубо личное. Но да, я сделала все, что было в моих силах. Более того, я даже предложила ей свои услуги в качестве суррогатной матери. – Мама плотно сжала губы. – Именно тогда я в первый и последний раз пожалела о том, что стала королевой. Оказалось, что мое тело до конца мне не принадлежит и есть такие вещи, которые мне не дозволено делать.

– И кто так считает? – поинтересовалась я.

– Все, Идлин. Абсолютно все. Ведь суррогатное материнство – вещь, мягко говоря, нетрадиционная, и наши советники решили, что люди просто не поймут. У них даже сложилось мнение, что любой ребенок, которого я выносила в своем чреве, может считаться наследником трона. Словом, мне пришлось отказаться от этой идеи.

Я на минуту притихла. Было тяжело смотреть, как мама до сих пор мучается от душевной боли, которую в свое время разделила со своей лучшей подругой.

– Как ты со всем этим справляешься?

– С чем?

– Ты всю жизнь даришь окружающим частичку своей души. А тебе удается оставить хоть что-то себе? Когда я порой на тебя смотрю, то у меня буквально сердце разрывается.

– Когда ты наконец поймешь, кто для тебя дороже всего, то будешь готова пойти ради него на любые жертвы. И в мире есть несколько человек, за которых я, не раздумывая, отдам жизнь. Ну и конечно, нельзя забывать о моих подданных, жителях Иллеа, за которых я тоже отдам жизнь. – Мама потупилась, в очередной раз разгладив складки безупречного платья. – И у тебя, моя девочка, наверняка найдется кто-то, ради которого ты пожертвуешь собой. Просто ты пока об этом не знаешь. Но пробьет час, и сердце тебе подскажет.

И на секунду я даже задалась вопросом, а связаны ли мы вообще родственными узами. Все те люди, о которых так пеклась мама, – папа, Арен, мисс Люси, тетя Мэй, – были мне тоже небезразличны. Но, как правило, я в основном брала у них и ничего не давала взамен.

– Ну ладно, – сказала мама. – Ты что-то хотела?

– Так вот. Поскольку папа считает, что оставшиеся мальчики более-менее адекватные, я наметила на эту неделю ряд свиданий. И мне нужны идеи, как бы устроить все их, особо не заморачиваясь, но так, чтобы выигрышно смотрелось на камеру.

– А… – Она задумчиво подняла глаза к потолку. – Не уверена, что это моя епархия. Во время нашего Отбора мои свидания с твоим папой в основном проходили в саду.

– Ты серьезно? Ну и чем вы тогда занимались? Ведь это просто тоска зеленая!

– Ну, у нас была масса тем для разговоров. И поводов для споров. Честно говоря, бóльшую часть времени мы были заняты или тем, или другим.

– Неужели вы, ребята, ссорились? – прищурилась я.

– Постоянно, – мечтательно улыбнулась мама.

– Если серьезно, чем больше я узнаю о вашем Отборе, тем меньше понимаю. У меня в голове не укладывается, как вы с папой могли ссориться.

– Знаю. Нам через многое пришлось пройти, и, должна признаться, нам нравилось то, что мы могли говорить друг другу правду, пусть даже самую неприятную.

Не то чтобы я не желала встретить человека, который был бы со мной до конца честен, – если, конечно, я решусь выйти замуж, – но этому человеку явно понадобится найти более удачный способ достучаться до меня, если, конечно, он не захочет упустить свой шанс.

– Значит, свидания, говоришь, – задумчиво протянула мама, поудобнее устроившись в кресле. – Я никогда не была сильна в стрельбе из лука, но если бы ты нашла кого-нибудь, кто хорошо стреляет, это смотрелось бы очень мило.

– Ну, думаю, это можно устроить. О… верхом мы уже ездили. Значит, не пойдет.

– Хорошо. Со стряпней, выходит, тоже проехали, – улыбнулась мама, словно не могла поверить, что я на такое решилась.

– Да уж. Некрасиво получилось.

– Ну, Кайл и Генри проявили себя наилучшим образом. Да и Фокс оказался не настолько безнадежен.

– Все верно, – согласилась я.

Я вспомнила, как мы с Генри готовили пончики. Свидание, о котором никто не знает.

– Солнышко, по-моему, вместо того чтобы устраивать, так сказать, показательные выступления, тебе надо просто сходить на свидание, выпить вдвоем чая, прогуляться по саду. Совместная трапеза – очень хорошее дело, ведь ты не можешь есть слишком часто. В любом случае это лучше, чем верховая езда.

Я старалась избегать всего, что могло бы стать слишком личным. Хотя, с другой стороны,