доступная информация о ней, которая имелась в файлах этого агентства, – сплошной середнячок и больше за этой девчонкой ничего не было.

Сейчас рядом со мной сидела самая настоящая американка – не тощая, но и не толстая. На ней были шортики, выше некуда! В тенниске, в ней ее третий размер так к себе и манил, ласкал мои глаза и отрывать от себя не позволял! Да и ее тело было телом спортсменки, сильным и мускулистым, но совсем не как у бодибилдерши. Оно было очень женственным и загорелом. Видно, эта девчонка любила бассейн и загорать под солнцем!

Линда заговорила первой, она задала вопрос, которого я совершенно не ожидал:

– Мистер Джордж, откуда вы друг появились?! И зачем я вам вдруг понадобилась?! Почему вы хотите со мной встретиться наедине?!

– Что ты имеешь в виду под своими словами?!

– Мы под таким строгим секретом и так строго никого за все время существования нашего агентства не охраняли! И вдруг совершенно ниоткуда вы вдруг появляетесь вместе со своим другом! С какой это стати мы должны день и ночь за вами следить и охранять?! Америка – свободная страна, в ней никто и никому не угрожает! Почему мы вас должны так строго и тщательно охранять?!

– Что касается нашей встречи, если ты этого не хочешь, то можешь развернуться и смело возвращаться обратно в Лас-Вегас! Я готов принести свои извинения из-за своего предложения и сегодня тебя заставил ехать куда-либо! – Тихим и невыразительным голосом я произнес.

Честно говоря, я не ожидал подобной сумбурной речи и мыслей от Линды. И, несмотря на то, что она меня к себе очень влекла, как-то сразу же принял решение, что далее с девицей, рассуждающей подобным образом, мне вообще не стоит иметь дело. Слишком уж серьезное дело против ФБР я запланировал начать в ближайшее время! И для этого дела мне нужны помощники, которым я мог бы полностью доверять. К великому моему сожалению, в предстоящей мне борьбе с этим великим американским ведомством я не мог использовать своих старых испытанных друзей, так как скажем их появление в Вашингтоне, округ Колумбия, наверняка, может привлечь внимание моего будущего противника. Я продолжал молчать, ожидая реакции Линды на мое предложение.

Она же продолжала явно о чем-то раздумывать, причем весьма напряженно. Об этом говорила малюсенькая морщинка, вдруг появившаяся над ее симпатичном носиком, на переносице. Проехав миль десять, она повернулась в мою сторону и тихим голоском произнесла:

– Ты меня извини! Возможно, я сказала какую-то глупость! Я совершенно не хотела тебя обидеть! И мне очень хочется полетать на своем самолетике, так как никогда в своей жизни я в пилотской кабине самолета еще не побывала!

3

Не буду в деталях рассказывать о том, как я Линду учил пилотировать «Чесну 510». На деле же учебы по пилотированию самолета, как таковой, попросту не было. Я поступил очень просто, Линду посадил за штурвал, сам же вырулил на старт и пошел на взлет. Когда мы оказались на высоте, то ей самой я попросту предложил штурвал взять в руки. Подержать его в своих руках, чтобы почувствовать, как я его пилотирую. Вы бы только видели, как у Линды тряслись руки, когда она ими первый раз в своей жизни ухватилась за штурвал «Чесны 510»! К тому же она оказалась способной девочкой, мои советы и информацию схватывала налету.

На втором часе нашего полета она довольно-таки уверенно держалась за штурвалом, удерживая самолет в горизонтальном полете. В тот момент я особенно не лез к ней со своими советами и нравоучениями, спокойно сидел в правом кресле пилота и притворялся, что дремлю. Я исходил из принципа что спасение утопающих – это дело рук самих же утопающих! Когда мы только-только поднялись по трапу и прошли в пилотскую кабину самолета, то я собственными глазами мог наблюдать, как Линда очень сильно разволновалась. Она продолжала волноваться и после того, как села в одно из пилотских кресел самолета! Эта девчонка до самого последнего момента не верила в то, что ей все-таки придется посидеть за штурвалом, что она будет пилотировать самолет.

Но, за штурвалом, когда он оказался у нее в руках, Линда понемногу начала успокаиваться, приходить в себя. Она тут же принялась более внимательно присматриваться ко всему тому, что я делаю, пилотируя «Чесну 510». Как педалями и штурвалом ее удерживаю на высоте в милю и в горизонтальном полете. К слову сказать, «Чесну 510» в равной степени легко можно было бы пилотировать и с правого, и с левого кресла пилотов или вместе с обоих. Она же сидела в левом кресле и, подобно обезьянке в зоопарке, копировала мои движения руками и ногами. Пилотируя самолет, я время от времени Линде передавал его управление, но ее об этом не предупреждал. Сидя за штурвалом, она и не замечала, что уже сама пилотирует «Чесну»! Когда же ее сознание отмечало, что это она, а не я, пилотирую самолет, то полет «Чесны» тут же становился каким-то корявым, с частыми нырками по высоте. Естественно, Линда начинала судорожно работать педалями и штурвалом, пытаясь выправить полет самолета. Но поначалу ей этого не удавалось сделать, тогда полет «Чесны» превращался в сплошное безобразие – в некое подобие акробатического кувыркания в небе. Только убедившись в том, что сама Линда не может самолет перевести в горизонтальный полет, я ей в этом помогал.

Наши пилотские кресла в узкой кабине самолета были настолько рядом расположены, что я всегда мог протянуть руку и ее коснуться. Но за все время полета я ни единого раза к Линде не прикоснулся. Осознание того факта, что она находится рядом со мной и я с ней общаюсь, мне приносило внутреннее удовлетворение. Да и чувство того, что эта независимая девица порой нуждается в моей помощи, поддержке, вызывало сладкое содрогание моего сердца. Могу сказать, что подобные чувства я испытывал много лет тому назад, когда впервые Ленку уговорил со мной переспать!

Мысль о Ленке, напоминание о том, что она неотомщенная покоится в сырой земле, меня внутренне взбесило. Чтобы от Линды скрыть это свое бешенство, я веками прикрыл глаза, и не заметил, как на время отключится от реальности всего того, что в тот момент происходило в пилотской кабине «Чесны 510». Когда я снова их открыл, то наша «Чесна 510» в отвесном пике падала к земле.

– Ты не мог бы мне помочь выбраться из этого пике?! – Тихим, но вполне спокойным голосом Линда меня