Редкая кличка, или ее уже носил кто-то в блатном мире – это было сейчас не важно. Барон не особенно разбирался в этом, потому что вращался немного в иных кругах. Он просто иногда пользовался услугами воровского мира в своих целях, и его здесь знали. Предложение о встрече Гуров подбросил Барону через свою уголовную агентуру. Цель встречи была завуалирована, чтобы и не вспугнуть профессионального криминального посредника, и заинтересовать его. Барон должен был подумать, что ему хотят предложить (не безвозмездно) информацию о кинжале, или о пропавшем Бене Кальмаре, или о том, кто Барону перешел дорогу. О внешности Барона, его манере одеваться, привычках, особенностях мимики и жестикуляции Гуров получил информацию от тех, кто общался с этим человеком, кому просто приходилось с ним встречаться. Всего в уголовном мире Москвы таких, с кем можно было безопасно побеседовать о Бароне, набралось около десятка человек. Поэтому Лев мог рассчитывать, что узнает Барона, даже если тот и попытается изменить внешность. Хотя сейчас это было не в интересах афериста.

– Здорово, Барон! – подошел он к столику и, не дожидаясь разрешения, уселся напротив мужчины в белой кепке и белых брюках.

А он не из нервных, подумал Лев, разглядывая мужчину. Хорошие глаза: уверенные, цепкие, располагающие. Умный, разворотливый. Всюду у него свои люди, всюду связи, знакомства. И бояться ему нечего: по мелочи – «отмажется», по-крупному – не докажешь.

– Чего хотел? – спокойно осведомился Барон, откладывая вилку и поднося к губам высокий стакан с соком.

– Хорош порожняк гнать, Барон, – холодно парировал Гуров. – Мы с тобой о встрече договаривались. Или ты про меня не слыхал?

Это была угроза, хотя и замаскированная под простой вопрос. В блатном мире заявить, что я твоей кликухи не знаю, о тебе слыхом не слыхивал – может оказаться страшным оскорблением. Как это ты не слышал о Джамбуле, а вдруг он в большом авторитете, вдруг только глухой о нем не слыхал. Тем более в этом городе, в котором ты года три не появлялся и в блатной среде не вращался. А вдруг за это время Джамбул стал тут…

– Ладно, что ты сразу с наезда начал, – засмеялся Барон. – Я же не в том смысле. Ты мне встречу назначил, что-то важное сообщить хотел или поговорить о чем-то. Так я слушаю тебя. Или, может, выпьем за знакомство?

Барон поднял было руку, чтобы подозвать официанта, но Гуров остановил его, отрицательно покачав головой и веско заявив:

– Не время водяру глушить, у нас с тобой базар будет по делу. У тебя есть товар, у меня есть товар. Может, и сговоримся. Тебе будет выгода, и мне будет выгода.

– Ну, выкладывай, – наигранно вздохнул Барон.

– Я знаю, где Беню Кальмара искать. И знаю, что у тебя с ним договорок был по одному делу.

– Какой еще договорок? – довольно правдоподобно удивился Барон.

– Хорош, Барон! – резко бросил Гуров и тут же сбавил тон, внимательно осмотревшись по сторонам. – Другой покупатель у него на кинжал есть. Завтра обмен состоится, а потом Беня свалит из Москвы. Надолго свалит. Ты его искать будешь – не найдешь. Он все чисто сделал, но скоро подмену засекут, и поднимется большой шмон в городе. Оно тебе надо, если твоя фотокарточка появится в «уголовке»? Короче, я тебе Беню и товар сдаю, ты мне отстегиваешь десять процентов от твоей сделки с твоим покупателем. Это последнее слово!

– Не хило ты зарядил на десять процентов, – усмехнулся Барон, и Гуров про себя улыбнулся: не стал возражать, не стал отнекиваться и играть «в несознанку», значит, у него ситуация с кинжалом и заказчиком и правда патовая.

– Барон, а мне резона нет свою долю уменьшать. Я ведь могу Беню кинуть и сам кинжальчик выгодно сбыть. Но это уже между нами, без свидетелей говорю тебе.

– Где он? – напрягся Барон. – В Москве?

– Кто? Беня?

Переспрашивая, Лев сделал задумчивое лицо. Почесать это лицо, стянутое гримом, хотелось неимоверно, но он терпел, отчего выражение лица делалось капризно-недовольным, что вполне соответствовало образу и характеру его «героя».

– Да, – начал откровенно злиться Барон. – И Беня, и кинжал! Ты хоть представляешь, сколько на этом можно заработать?!

– Нормально, – кивнул Лев. – Ты меня уже пытаешься купить? Продолжай, Барон, мне нравится поворот в нашей беседе. Так кто тебе больше нужен: Беня Кальмар или кинжал из коллекции профессора Пименова? Я все знаю, не удивляйся. И цену знаю тоже. Кто тебе заказал кинжал из коллекции? Что в нем ценного, кроме возраста?

Этот разговор Гуров завел не случайно. Он понимал, что, несмотря на его настойчивые вопросы, Барон, скорее всего, заказчика не сдаст. А вот расспрашивая об истинной ценности оружия, он сможет догадаться, где искать этого заказчика, в каких кругах. В каком хотя бы городе. Ясно, что это не московский заказ. Вероятнее всего, заказчик вообще не из России, а из Европы. Барон вышел на международный уровень!

– Это не разговор, Джамбул, – нахмурился Барон. – Не по правилам это, сдавать заказчика. Но человек серьезный. Так что я Бене не очень и завидую, если он решился на такое.

– Ну, Кальмару и я не завидую, – искренне проговорил Гуров. – Так ты как, расскажешь про ножичек? Я пойму, ты брови не хмурь. У меня два курса университета в зачете, это перед тем, как я в первую ходку свою отправился. Хочешь, чтобы мы партнерами были, колись про кинжал. Что в нем ценного? Десять процентов, и мы с тобой отсюда поедем прямо к Бене. Согласен? У него и спросим, где кинжал. Согласен?

– Ладно, согласен! – Барон чуть не сломал вилку от злости, но быстро взял себя в руки и заговорил: – Не простой это кинжал. Не знаю, слышал ты или нет про меч Ульфберта. Вообще-то говорят во множественном числе – мечи Ульфберта. Скандинавские мечи каролингского типа. Относятся примерно к IX–XI векам. Всего найдено около 170 экземпляров с характерной надписью на клинке, но большая часть – подделка из мягкой стали с низким содержанием углерода. Настоящих мечей из невероятно чистой для того времени стали мало. Так вот полагают, что настоящий был один или всего несколько, а потом кто-то построил на этом бизнес, и их стали ковать на заказ или на продажу. Бизнес, он во все века бизнес. И настоящий, один из первых мечей того самого конунга Ульфберта, был без клейма. А еще был кинжал к нему. В комплекте, так сказать. Есть основания полагать, что у этого вашего московского коллекционера как раз и находится настоящий кинжал Ульфберта. На какой-то там выставке год назад или около того кто-то по поручению моего заказчика взял спил с кинжала. Сталь очень высокого качества. Может, метеоритное железо, может, был какой-то колдун, который уже в IX веке развивал кузнечное дело и металлургию.

– Почему нет, – пожал плечами Лев. – Додумался ковать вместе с какими-то присадками…

– Ты знаешь, какая температура плавления в средневековом горне и какая в современной металлургической печи? То-то и оно! Но мне плевать на эти загадки, мне важно понимать, что за эту штуку готовы отвалить хорошие бабки. Так что, Джамбул, если ты в доле, то давай брать Кальмара за жабры!