– Я ничего себе не устраивала. Мне Игорь Николаевич егоустроил. Мы всю ночь в казино были. Наигрались вдоволь. Я теперь в своейкомнате не ночую, так что меня там искать не надо.

– А где же ты ночуешь?

– В спальне хозяина.

– Где?!

– Я, по-моему, ясно сказала. Я ночую в комнате у хозяина.Вчера мы вернулись из казино и пошли к нему в спальню. Всю ночь прозанималисьсексом. Сейчас выпью кофе и снова пойду к нему. Он ждет.

Повариха расширила глаза и тяжело задышала.

– Да ты что такое говоришь? – возмутилась повариха. – Стыдав тебе нет! Развратница!

– Стыда во мне нет, это точно, – подтвердила я.

– Ты картошку чистить будешь?

– В чем? В вечернем платье и на шпильках? Я что, похожа наприслугу? Возможно, хозяин вообще освободит меня от домашней работы и оставиттолько для того, чтобы я ублажала его по ночам.

– И не стыдно тебе такое говорить?!

– Не стыдно. Что естественно, то небезобразно. Уж лучшекувыркаться с хозяином в кровати, чем сидеть и пыхтеть над ведром картошки. Явчера себе такие мозоли набила, что смотреть страшно, в казино приходилось рукипрятать.

Марья Петровна не сводила с меня удивленных глаз. Я чиннорасхаживала по комнате, не забывая вилять бедрами, и смаковала кофе.

– Ты теперь вообще работать не будешь? – не выдержала она.

– Пока нет. У меня теперь другое положение. Я любовницавашего хозяина.

– Любовница! Постыдилась бы такое говорить при пожиломчеловеке. Если бы он тебя женой взял, другое дело, а то нашла чем хвастаться.

– Уж лучше быть любовницей, чем женой. Слово «любовница»произошло от слова «любовь», а «жена» вообще непонятно от чего. С любовницы испрос меньше, да и ценят ее больше. Ладно, засиделась я тут. Пойду, вы же самизнаете, что он ужасно не любит, когда опаздывают. По всей вероятности, сегоднявесь день мы будем кувыркаться в постели. Когда проголодаемся, подадите обедпрямо в спальню.

Как только я вышла из кухни, вся моя мнимая храбростьиспарилась и я вновь ощутила сумасшедшую дрожь в коленях. Перед глазами возникОлег. Сначала с сумкой в камере хранения. Затем вспомнила, как он, заспанный,вышел из джипа, а потом как шел по коридору этого дома. Представить Олегамертвым я боялась и постаралась отогнать мысли о нем.

Убедившись, что коридор пуст, я толкнула дверь библиотеки ивошла внутрь. В отсутствие хозяина здесь царила какая-то особая атмосфера,атмосфера тишины, спокойствия и благополучия. Я огляделась. По стенам – полкибольших, толстых книг в дорогих кожаных переплетах с позолоченными корешками истаринными буквами. Точно такие хранились в кабинете моего отца, но я никогдане придавала им особого значения. Все, что принадлежало моему отцу, вызывало вомне неподдельное отвращение.

Я подкралась к сейфу и попыталась его открыть. Естественно,мне это не удалось. На сейфе красовалась парочка кодовых замков. В том, что этизамки были мне не под силу, я даже не сомневалась. Обычно код таких хитрыхзамков знал только один человек – сам хозяин. Тихонько постучав по двери сейфа,я тяжело вздохнула и с глазами, полными слез, вышла из библиотеки. Прижав сумкус пистолетом к груди, я почувствовала, что слабею, и оперлась о стену. Покоридору шла одна из горничных. Она везла довольно объемный пылесос наколесиках.

– Боже мой, что с вами? – бросилась она ко мне. – Вам плохо?Может, вызвать врача? Вы такая бледная! Хотите, я принесу нашатырный спирт? Вытолько не молчите, ну скажите хоть одно слово.

– Ничего не надо, не беспокойтесь, – с трудом произнесла я ипостаралась унять нарастающую дрожь в руках. – Со мной такое бывает. Этопройдет. Доведите меня, пожалуйста, до спальни Игоря Николаевича.

Горничная открыла рот и захлопала глазами.

– Хозяин еще спит…

– Я знаю. Вчера вечером мы ездили в казино, вернулисьдовольно поздно и провели ночь вместе. Под утро мне стало нехорошо, я пошла накухню, чтобы выпить чашечку кофе, а теперь никак не могу найти нужную дверь.Когда мы приехали домой, оба были пьяны, и я не запомнила его комнату.

Горничная осмотрела меня с ног до головы, взгляд еезадержался на моем довольно откровенном декольте. Покачав головой, она слегкапокраснела и как-то растерянно спросила:

– А вы уверены, что хотите вернуться обратно? Может, вылучше переоденетесь и спуститесь на кухню? У Марьи Петровны полно работы.

– Нет, что вы. Хозяин освободил меня от работы. Это егожелание, куда же тут денешься. Боюсь, он скоро проснется и увидит, что меня нетрядом. Нельзя терять ни минуты. Проводите меня, пожалуйста. Когда я станухозяйкой дома, не забуду вашей услуги.

Видимо, последняя фраза произвела на горничную сильноевпечатление. Бросив шланг от пылесоса на пол, она взяла меня под руку и шепотомспросила:

– А вы что, и в самом деле можете стать хозяйкой этого дома?

– Не сомневайтесь, это всего лишь вопрос времени.

– Неужели у вас с хозяином так серьезно?

– Да, у него самые серьезные намерения.

– Но ведь вы только вчера появились в нашем доме…

– А разве истинные чувства зависят от времени?

У дверей спальни она встала на цыпочки и прошептала мне наухо:

– Мы пришли, не забудьте, что обещали.

– Передайте всем, чтобы нас не беспокоили, – сказала я.

– В этом нет необходимости. Когда у хозяина женщина, егоникто и никогда не беспокоит. Если что-то срочное, мы звоним ему по внутреннемутелефону.

– А что, в такую рань бывает что-то срочное?

– Бывает, что его разыскивает кто-нибудь, чтобы сообщить какую-нибудьважную новость.

Неожиданно горничная задумалась:

– Неужели у вас так серьезно? В последние годы хозяин вообщеникогда не поддерживал с женщинами серьезных отношений. А вы знаете, что у негоесть сын?

– Знаю, конечно.

– Хозяин его просто обожает. Вам придется найти с ним общийязык.