Скраббс подхватил сумку с костюмом Роба Фарберта.

* * *

– Вам звонит сенатор Граклисен, вторая линия, – объявила Элспет.

– Привет, Хэнк. Ну как, выглядывал из окна?

– Джек, давай сначала все обсудим.

– Слишком поздно. Мой доклад уже написан.

– Мы могли бы вместе подумать над ним. Посоветоваться, найти компромиссное решение… Я до последнего момента не сознавал серьезности этой проблемы, не учитывал масштабности цифр.

– Значит, я могу объявить сегодня вечером, что ты дал слово – или, скажем так, торжественное обещание, – провести слушания в Сенате? Ну как? Прямо сейчас?

Банион услышал, как сенатор громко сглотнул.

– Выглядит так, словно я поддался давлению. На это я пойти не могу. Такое заявление не принесет пользы ни тебе, ни мне.

– Что касается меня, я бы не был столь категоричен.

– Джек, не стоит торопить события. Пусть все развивается постепенно. Мы с тобой сядем, спокойно поговорим, намекнем журналюгам, что нашли общий язык, а потом объявим о начале расследования…

– …И ничего не сделаем. А к тому времени мои люди разъедутся по домам. Нет, так не пойдет.

– Джек, я готов пойти тебе навстречу, я пытаюсь это сделать.

– Ладно, стало быть, я зачитаю свой доклад в том виде, в каком он есть. А там видно будет.

– А о чем ты собираешься говорить? – нервно спросил сенатор.

– Так… давай посмотрим… хм… хм… хм.

– Что?

– Не уверен, что ты захочешь это слышать, Хэнк. Это… ммм… резковато.

– Джек, мы же знаем друг друга не первый день…

– Ну конечно, это всего лишь доклад. И все-таки, не исключено, что тебе придется покинуть страну на какое-то время. Поезжай в Южную Америку. Сделай пластическую операцию, смени имя…

– А тебе известно о том, что подстрекательство к насилию, направленному против государственных чиновников, противозаконно?

– Разумеется, известно. Но среди моих сторонников полно людей нервных, легко возбудимых. Если они узнают, что один уважаемый сенатор их презирает, ни в грош не ставит… Одному Господу известно, что придет им в голову. В моем докладе нет ни малейших намеков на подстрекательство, но мало ли… им ничего не стоит превратить твою жизнь в сущий ад.

– Ладно, ты получишь эти чертовы слушания.

– О, огромное тебе спасибо, Хэнк. Очень демократично с твоей стороны.

– Но я хочу, чтобы в твоей речи четко и ясно прозвучало, что мы пришли к этому решению полюбовно, иначе никаких слушаний не будет. Ясно? Не желаю, чтобы кто-нибудь из твоих психованных привязался ко мне.

– Никаких проблем. Я всегда уважал закон. Не желаешь прийти послушать мое выступление? Я освобожу для тебя место в первом ряду.

– Нет уж, спасибо, – сенатор в сердцах бросил трубку.

* * *

Костюм Благородного северянина сидел на Скраббсе как влитой. Он старался держаться поближе к остальным хористам. Сквозь прорези в маске Скраббс наблюдал за тем, как незадачливый Роб Фарберт растерянно шарит по углам тента в поисках своего похищенного имущества.

– Моя сумка! Кто-нибудь видел мою сумку? – плаксиво вопрошал он. В какой-то момент он уставился прямо на Скраббса. Тот пожал плечами.

Наконец, появился полицейский, чтобы проводить их на охраняемую территорию за сценой. Скраббс поспешил следом за остальными.

Черт… Охранник, стоявший у ограждения, проверял пропуска.

– Где твой пропуск? – спросил он у Скраббса.

– Чего?

– Пропуск. Предъяви свой пропуск.

– О боже, куда он запропастился?

За его спиной вырос полицейский.

– Все в порядке. Он тоже из хора.

Скраббса пропустили.

* * *

Банион вносил последние исправления в доклад, когда в дверь постучал охранник.

– Там один из хора Благородных Северян. Говорит, ему срочно надо с вами поговорить.

– Что ему нужно?

– Говорит, это очень важно.

– Скажи ему, что мы поговорим после.

– Он утверждает, что вопрос не терпит отлагательства.

– О, еще как терпит.

Банион вернулся к докладу. Через минуту до него донеслись крики и звуки борьбы.

Он встал и отворил дверь. Двое охранников пригвоздили одного из Благородных Северян к покатой стенке НЛО-трейлера своими дубинками, собираясь, если потребуется, пустить их в ход.

– Что здесь происходит? – требовательно спросил Банион.

– Мистер Банион, – взмолился «северянин», – мне правда очень, очень надо срочно с вами поговорить.

– Твое счастье, если это окажется чем-то действительно важным, – сказал Банион, жестом приказав отпустить пленного.

Они остались одни.

– Ну?

Скраббс сорвал с лица маску с миндалевидными прорезями.

– Я один из тех, кто вас похитил.

– Что вы несете? – раздраженно спросил Банион.

– Поле для гольфа. Ваше выступление в Палм-Спрингс. Это был я. То есть мы. Я работаю на правительственную организацию под названием МД-12. Это секретная программа, разработанная с целью стимуляции интереса к НЛО и, соответственно, пополнения бюджетов военного и аэрокосмического комплексов.

Банион ошарашенно уставился на него. Скраббс вдруг почувствовал себя неловко в своем нелепом серебристом трико.

– Убирайтесь, – отрезал Банион. Он снова вернулся к докладу.

– Вы обязаны мне поверить.

– Знаете что? Идите-ка лучше петь, а? Там, снаружи, три миллиона людей. Спуститесь на землю. Мне сейчас не до шуток.

– «Хочешь попасть на мое шоу?»

Банион застыл как вкопанный.

– Вы сказали эти слова, когда оказались на борту летающей тарелки в Палм-Спрингс. Только там были не пришельцы, мистер Банион, а летающая тарелка была не более настоящей, чем ваш трейлер.

Банион побелел. Он никогда никому не рассказывал о своей попытке умилостивить пришельцев, пригласив их в эфир «Воскресенья». Это было унизительно, шаг отчаявшегося человека. Кем бы ни был этот человек, он, несомненно, знал больше других.

– Значит, это была не летающая тарелка?

– Нет, сэр. Всего лишь модель. Точно как эта. Я вижу, вы взяли ее на вооружение.

– И там были не пришельцы?

– Люди в костюмах. Вроде того, который сейчас на мне. Эти ребята работают на меня. Мы называем их бригадой захвата. Это они вас похищали. Дважды. Мне очень жаль.