Внезапно он сдернул с нее простыню, быстро лег рядом и прижался к ней нагим горячим телом, затем схватил обе ее руки за запястья, поднял их, закинул за голову и прижал к подушке.

– Откройте глаза, – приказал он, и Феба, не смея ослушаться, повиновалась. – Кто я? – грозно спросил виконт, и эти слова озадачили ее. – Ваш любовник или незнакомец, от которого исходит опасность?

Феба затрепетала.

– И то и другое, – с замиранием сердца ответила она и, выгнув спину, припала к его губам.

Деверелл тихо засмеялся и стал жадно целовать ее; окутанный ночной тьмой, он был для нее сейчас и возлюбленным, и опасным незнакомцем, пытающимся получить от нее все по максимуму: выпить ее дыхание, насладиться ее поражением…

Но у Фебы были свои планы; она извивалась и корчилась до тех пор, пока он не навалился на нее всем телом. Ее охватил восторг в предвкушении бурного страстного соития: она обожала, когда он ложился на нее вот так.

Они слились в исступленном поцелуе; при этом виконт продолжал крепко держать ее закинутые за голову руки, и Феба была лишена свободы действия; она могла лишь сладострастно извиваться под ним, тереться бедрами о его вставший член, соблазняя его, искушая, заманивая в свое лоно.

Наконец ей удалось разжечь огонь в его крови, разбудить в нем неистовую страсть, заставлявшую забыть обо всем на свете.

Чувствуя, что теряет контроль над собой, Джослин задрал подол ее ночной рубашки до пояса и, раздвинув гладкие бедра, расположился между ними. Тут же Феба обхватила его талию ногами и, приподнявшись, коснулась головки его члена влажными горячими лепестками; она сгорала от желания близости с ним, ей хотелось, чтобы он вошел в нее, наполнил ее собой, слился с ней в единое целое.

– Скажите мне, чего вы хотите, – потребовал виконт хриплым от с трудом сдерживаемой страсти голосом.

Охваченная возбуждением, Феба всхлипнула и попыталась освободить руки, но он не позволил ей сделать это.

– Говорите! Вы хотите, чтобы я овладел вами? Вы хотите, чтобы я взял вас силой?

– Да!

В надрывном голосе Фебы слышались мольба и надежда. Припав к ее губам, Деверелл вошел в нее и начал ритмично двигаться, одновременно терзая ее рот.

Феба закричала – от удовольствия, а не от боли – и устремилась навстречу его толчкам, однако он пресекал все ее попытки проявить инициативу. По его замыслу она должна была молча, неподвижно лежать в темноте и выполнять все его команды.

Это была имитация грубого насилия, а не секс по обоюдному согласию; разрешение Фебы взять ее силой развязывало Девереллу руки, и он отдался на волю переполнявших его первобытных агрессивных эмоций.

Фебе оставалось только одно – погрузиться в океан новых для нее ощущений и получать от этого удовольствие. Это был мощный, свободный, грубый половой акт, и она упивалась необузданной страстью Джослина, его неистовой жаждой овладеть ею.

Достигнув апогея, Феба забилась в конвульсиях, вбирая в себя всю ту мощь, которая исходила от Деверелла. Несмотря на то что он примитивно насиловал ее, он и теперь давал ей больше, чем брал…

Это было последней мыслью, мелькнувшей у нее в голове, прежде чем по ее телу пробежала мощная судорога оргазма. Громкий крик вырвался из груди Фебы, и в тот же момент Деверелл тоже получил разрядку.

Не размыкая объятий, они в изнеможении упали на мятые влажные простыни, тяжело дыша и пытаясь прийти в себя.

Казалось, ураган страсти разбил корабль о скалы и выбросил их на берег, от которого наконец-то отхлынула волна неистового желания. Кругом плавали обломки эмоций и ощущений, а они лежали на золотом песке, целые и невредимые после кораблекрушения, но все же в чем-то неуловимо изменившиеся.

Во второй половине дня Феба отправилась в агентство, чтобы обсудить с Эммелин текущие дела.

Виконт был уже там; сидя в кухне за столом, из-под которого торчали его длинные ноги, он просматривал лежавшие перед ним бухгалтерские документы.

Улыбнувшись, Феба сбросила плащ и повесила его на спинку стула.

– Итак, давайте обсудим наши дела. – Она села рядом с Эммелин. – Лофтус нашел что-нибудь подходящее для мисс Спрай?

Виконт снова погрузился в изучение счетов, а Эммелин стала подробно отвечать на вопрос Фебы.

Минут через десять приехал Лофтус. Поздоровавшись со всеми, он сел и положил на стол сложенный листок бумаги.

Взяв записку, Феба нетерпеливо развернула ее и быстро пробежала глазами.

– Думаю, это место прекрасно подойдет для мисс Спрай, – сообщил Лофтус, наблюдая за тем, как Феба читает записку с информацией о людях, которым нужна гувернантка. – Речь идет о семье мелкопоместных дворян, довольно состоятельных, с большими связями. Правда, они слегка легкомысленны, но в целом это добрые отзывчивые люди; их потомство быстро увеличивается, и им отчаянно нужна помощь опытной воспитательницы. Пару часов назад я был у них и видел все своими глазами.

Феба и Эммелин тут же засыпали Лофтуса вопросами о доме Фоллингуортов, расположенном в Блумсбери.

– Трое детей в семье младше пяти лет и еще один вот-вот появится? – с сомнением переспросила Эммелин. – На такую ораву, кроме гувернантки, нужна целая армия нянек.

– Думаю, что мисс Спрай справится с возложенными на нее обязанностями, – решительно сказала Феба и снова обратилась к Лофтусу: – Они активно ищут гувернантку?

На лице ее собеседника появилась улыбка.

– Они не думали об этом до тех пор, пока я не поговорил с ними. Я упомянул в разговоре агентство «Афина» и уверен, что на этой неделе миссис Фоллингуорт заглянет к вам.

Феба на мгновение задумалась.

– Блумсбери… – наконец медленно произнесла она. – К тому же семья Фоллингуортов не знакома с Чифли, у них разный круг общения. Это хорошо, и Констанс будет чувствовать себя в безопасности. Но нам придется скрыть информацию о том, где раньше служила мисс Спрай.

Эммелин порылась в бумагах, лежавших на краю стола и, достав несколько документов, покачала головой:

– Мы должны составить новые рекомендации, чтобы скрыть факт побега из дома Чифли. До этого мисс Спрай служила в семье, где ей дали прекрасные рекомендации для поступления на новое место, но нестыковка дат может броситься в глаза новым хозяевам.

– Значит, мы должны выдать ей поддельные документы? – Феба поморщилась. – Вам не следует заниматься этим, поскольку в последнее время вы и так написали множество рекомендаций, и это может вызвать подозрение.

– Вам тоже лучше не делать этого, – заметила Эммелин, – по той же самой причине. Как же нам быть? Не может же Констанс сама себе выдать рекомендации.

В комнате повисла тишина, затем Лофтус негромко кашлянул.

– Я мог бы написать эти рекомендации, – предложил он, – от лица некой миссис Лофтус.