Мередит остановилась, не дойдя до отеля. Возможно, Алекс, приехав в Линстон после того, как провел много лет вдали от родины, встретился лицом к лицу с мстительной злобой. Мириам, безусловно, женщина шикарная, и на поддержание такого образа жизни ей нужно много денег. Вряд ли она получает их от Джерри Трофтона. Вот и Рейчел считает, что у Мириам есть свои источники дохода. Но можно ли на доходы от шантажа купить дорогую спортивную машину, одеваться у ведущих дизайнеров и уезжать на выходные из ненавистного Линстона?

Мередит медленно двинулась дальше. Алекс любил пропустить рюмочку в отеле во время обеда — обычно в одиночестве. Но Мириам, по ее же собственному признанию, иногда подсаживалась к нему. Они по-дружески болтали. Просто болтали? Или обсуждали условия регулярных платежей, которые гарантировали бы молчание Мириам?

Интересно все же, о чем говорили Мириам и Мартин. Может быть, Мириам пыталась выяснить подробности, которые можно было бы обратить к своей выгоде? Один щедрый источник денег исчез, и она, естественно, ищет другой? Надеется доить Рейчел так же, как раньше она доила Алекса?

Впрочем, если Алекс регулярно платил Мириам деньги, она, как бы сильно ни ненавидела его, ни за что бы его не убила!

Мередит вошла в зал в ту минуту, когда Маркби доедал пригоревшую стряпню Мейвис.

— Привет! — обрадовался он. — Кофе хочешь?

— Нет, спасибо. Я позавтракала. Рейчел уехала к доктору Стонтону просить, чтобы он выписал ей лекарства посильнее. В «Малефи» меня охватывает тоска. Жаль, что я не остановилась здесь, в отеле.

— Ты бы не говорила так, если бы съела то, что мне сегодня подали на завтрак! — Маркби взял ее за руку. — Давай выйдем в холл. Мне прислали фотографии с выставки цветов.

Они прошли мимо Хокинса, который намазывал джемом последний тост.

— Доброе утро, суперинтендент, — вежливо сказала Мередит.

Хокинс пробормотал:

— Кому доброе, а кому не очень. Завтрак пригорел… Не таким должно быть доброе начало дня! Что с ними сегодня стряслось?

— Да, что стряслось? — спросила Мередит, когда они вышли из ресторана.

Маркби процитировал «Макбета»:

— «Жарко, жарко, пламя ярко! Хороша в котле заварка!» Перевожу. Сегодня на кухне гриль перегрелся, а тостер заклинило. Если верить Мейвис, миссис Трофтон наложила на всю утварь заклятие.

— Охотно верю! Я только что повстречала ее на дороге. Она беседовала с Мартином, наверное, пыталась что-то у него разузнать. Сегодня я приснилась ей во сне, и она собирается истолковать свой сон и прислать мне его значение. Не уверена, что мне хочется это узнать!

В холле, кроме них, никого не оказалось. В камине уютно потрескивало пламя. Мередит опустилась на диванчик:

— Мириам не выходит у меня из головы. Она, конечно, женщина со странностями… А вдруг за всем, что произошло, стоит именно она? Попробуй поговорить с ней, когда она вернется с прогулки, и скажи, что ты о ней думаешь.

Маркби присел рядом с ней:

— Ты не ее видела в ту ночь в парке? А на кладбище? Ты уверена?

— Да, уверена. Хотела бы сказать, что видела ее, да не могу. Когда я вспоминаю ту неподвижную фигуру, мне делается страшно. Но вернемся к Мириам. Вот что пришло мне в голову. А вдруг она каким-то образом связана с прошлым Алекса? Не исключено, что она его шантажировала. Но тогда она ни за что не убила бы его, в том-то и штука!

— А может, он отказался ей платить? — возразил Маркби.

— Как мы это докажем? Я не знаю. Возможно, и даже скорее всего, я ошибаюсь. Просто у меня возникло чувство, что Мириам — очень опасная женщина. Такая ради собственной выгоды пойдет на что угодно! — Мередит покачала головой. — У меня снова разыгралось воображение! Ну, показывай свои фотографии!

Маркби вытряхнул снимки на журнальный столик; стопка рассыпалась веером.

— Хорошо получились узамбарские фиалки. — Мередит взяла снимок за краешек. — А вот я на фоне цветов смотрюсь просто ужасно… Еще и с мороженым в руке! Зачем ты меня снял?

— Подумал, что хорошо получится. А вот вы с Рейчел, смотри!

Они оба внимательно рассмотрели снимок.

— Ничего интересного, — разочарованно протянула Мередит.

— А чего ты ожидала?

Они принялись перебирать остальные снимки. Вдруг Мередит выхватила одну фотографию из стопки:

— Подожди! Здесь кое-что интересное…

Маркби склонился к ней и, прищурившись, посмотрел на фотографию, которую она держала в руке.

— Неудачно вышло. Я хотел снять розы, но помнишь, какая-то тетка пошла прямо на меня, и рука дрогнула!

Мередит взволнованно помахала фотографией у него перед носом:

— Вот она! Вот та женщина, которую я видела на похоронах и раньше, в парке! Это за ней я гналась по дорожке, помнишь?

Маркби выхватил у нее снимок:

— Ты уверена? На ней шляпа. Лица почти не видно.

— Знаю… И платье другое, но я уверена: это она!

— Ты готова рассказать о ней Хокинсу?

Маркби с сомнением поднял брови.

— Да, готова! — Мередит снова выхватила у него снимок. — Да-да, она самая! Тогда, на выставке, я видела ее два раза — точнее, она два раза попалась мне на глаза. В первый раз — когда я чуть не сбила ее с ног, а второй раз — когда она попалась нам навстречу. Она тогда еще подняла ру… о господи!..

Она замолчала и, полуоткрыв рот, посмотрела на него.

— В чем дело? — насторожился Маркби.

Мередит прошептала:

— Я знаю… я знаю, кто это! Тот же самый жест… Я ведь знала, что уже где-то видела его!

— Если тебе не трудно, объясни, пожалуйста, что ты имеешь в виду!

Мередит побледнела; ее волнение невольно передалось Алану.

— Когда она проходила мимо нас во второй раз, она подняла руку с программкой — вот так, — чтобы прикрыть лицо. Тогда я подумала: она боится, что я снова на нее налечу, а теперь понимаю… Она не хотела, чтобы я лучше рассмотрела ее… точнее, она беспокоилась не из-за меня, а из-за Алекса — она не хотела, чтобы бедный Алекс как следует рассмотрел ее! Видишь ли, его невозможно было провести маскарадом… Он бы ее обязательно узнал, то есть не ее, а…

— Мередит! — взмолился Маркби. — А попонятнее нельзя?

— Сейчас! Самое главное — это не женщина, а мужчина! — Она постучала пальцем по фигуре на фотографии. — И Алекс обязательно бы узнал его — своего садовника Мартина!

Наступило молчание. В камине потрескивал огонь; вверх взлетел фонтанчик искр. Маркби взял снимок и вгляделся в него.

— Ты точно знаешь? Мартин в женской одежде?

— Почему бы нет? С тех самых пор, как я впервые увидела ту так называемую женщину в парке «Малефи», мне все время казалось, что я ее знаю. Когда я вчера вернулась в «Малефи», из клетки вылетели канарейки; они разлетелись по всей оранжерее. Из сада на помощь прибежал Мартин; когда он открыл дверь, птицы ринулись к нему. Он поднял руку, прикрывая лицо, и я сразу узнала жест. Тот самый жест! Все было точно так же, как когда он… она… прикрывалась программкой!