О, нет. Как же не хочется подниматься!

Кто мог потревожить мой отдых, о котором я так давно грезила?

Кое-как поднимаюсь и иду проверять, кто это пожаловал в десятом часу вечера.

– Ангелин, открывай, – слышу я знакомый голос и от удивления сонливость в момент исчезает.

– Толя? Ты что тут забыл?

Я крайне удивлена и нахожусь в непонимании, что мой брат здесь забыл, ведь он давно уехал домой и мне никто не сообщал, что он вернулся.

Я, конечно, не хочу его видеть после последнего некрасивого поступка. И ещё я обнаружила, что из моего кошелька пропали деньги, там было немного, но ситуация очень неприятная.

– Открой, я хочу с тобой поговорить, – говорит Толя, ещё раз сильно ударив по двери.

– Извини, в прошлый раз ты заселился в мою квартиру и устроил в ней гулянку, выгнав меня за порог, – напоминаю ему о его косяках.

Внутри появляется страх и мне бы, скорее всего, стоило набрать Родиону, чтобы он приехал и разобрался, но сначала я все же попробую урегулировать ситуацию самостоятельно.

– Я пришел за Бучем.

Когда я слышу о теперешнем своём друге, во мне все вскипает от злобы.

Я уже к нему привыкла, он больше не сидит привязанный, даже подружился с Васей, хотя тот все также относится к нему с подозрением.

– Я тебе его не отдам, он теперь живет со мной, – говорю твёрдо, потому что правда к нему сильно прикипела.

Нас теперь трое и это не изменить. Никто у меня его так просто не заберёт.

– Так даже лучше, мне надоела эта старая псина, – отвечает Толя с нескрываемым облегчением. – Ангелин, я хочу извиниться, давай поговорим, и у меня автобус домой через два часа, я правда ненадолго.

Черт! И что мне теперь делать? Снова его впускать и создавать новых проблем? Или оставить за порогом…

Я добрая и наивная душа, меня же совесть потом загрызет, если я хотя бы не попробую нормально поговорить.

Иду в комнату за телефоном, чтобы в случае непредвиденной ситуации сразу позвонить Грачеву, он точно сможет разобраться.

Открываю дверь и вижу перед собой вполне адекватного парня, главное – трезвого, с чистым взглядом, но расслабляться не стоит, он всегда приносит мне неприятности.

– О чем ты хотел поговорить, – говорю строго, впуская его в свою квартиру.

В руках он держит небольшую коробку, которую передаёт мне, по запаху понимаю, что это торт.

– Я помню, ты любишь сладости, поставишь чайник?

Киваю и приглашаю его на кухню. Была не была.

До этого момента я надеялась, что наше общение с Толей закончено, и я была расслаблена, но теперь в груди появляется тревога, которую сложно в себе побороть.

Делаю ему чай, но сама за стол не сажусь, стою ближе к двери, чтобы в случае чего взять и убежать.

Необходимо успокоится. Не понимаю, почему так сильно волнуюсь, вроде ничего страшного не происходит, и я знаю, что теперь у меня есть защитник. Мой вспыльчивый Грачёв, за спиной которого так приятно находиться.

Не просто защитник, а мой любимый молодой человек.

Только сейчас рядом его нет, неизвестно, что Толе на самом деле от меня нужно.

– Ну, и что ты молчишь? – решаю начать разговор, пока он нарезает торт на маленькие кусочки и, положив один на тарелку, передаёт его мне.

Аппетита совершенно нет. Даже сладкого не хочется. Единственное мое желание – это обратно лечь отдыхать, ни о чем не думать и не переживать.

Нужно было сделать вид, что меня нет дома, спросонья мозг не успел адекватно среагировать и теперь мне приходится терпеть неугомонного братца.

– Я подумал, что мне следует извиниться за своё поведение перед тобой и твоим хахалем, – хмыкает Толя, делая пару больших глотков чая.

Раньше он никогда и ни за что не извинялся, поэтому слышать от него такие слова и, тем более, серьезно воспринимать непросто.

– Извинения принимаются, это все? Скажи, тебя мама заставила? Тебе нужны деньги или что-то ещё?

Голос начинает подрагивать, как и руки. Я смотрю на кусок торта и от его вида меня только сильнее начинает подташнивать. Раньше я бы уже на него накинулась.

– Нет, маман про тебя слышать не хочет, я сам все обдумал и понял, что вел себя, как конченый идиот, – говорит он вполне серьезно, но я не могу поверить ему на сто процентов. На самом деле, вообще не могу ему доверять. – Знаешь, меня же вот закрывали на десять суток, и никто из моих друзей не пришел на помощь.

Ого, вот этого услышать я не ожидала. Нет, его и раньше закрывали за хулиганство, но обычно родители всегда решали его проблемы деньгами.

– Сожалею, – вру я. Так ему и надо. – Почему не позвонил мне?

Я бы вряд ли его спасла. Нет у меня к нему никаких тёплых чувств, он давно уже все убил, а последний поступок оказался той самой каплей, что переполнило стакан моего терпения.

– Хотел, но думаю, твоему ухажеру бы это не понравилось.

– Так и есть, – отвечаю и сглатываю слюну, уже еле сдерживая тошноту. – Вообще…

Резко замолкаю и прикладываю руку ко рту. Голова начинает кружиться, я упираюсь лопатками к стене и чуть ли не сползаю вниз.

Толя подрывается с места, забирает мою тарелку и придерживает за талию, чтобы я не упала.

– Что такое? Ты вся побледнела.

Ничего ему не отвечая, срываюсь с места и, добравшись до ванной комнаты, меня начинает выворачивать наизнанку.

Один раз, второй.

Боже…

Все тело покрывается потом, а в глазах скапливаются слёзы. Давно мне не было настолько плохо. И даже то, что я полностью освободила желудок, не помогает, меня только сильнее начинает трясти.

Толя все это время стоял рядом и поддерживал мои волосы, хотя лучше бы он этого не видел.

Все же поднимаюсь на ноги и начинаю умываться холодной водой.

Да что со мной происходит?

– Ты что, залетела? – слышу я за своей спиной и вздрагиваю.

Чего? В каком плане? Я не могла залететь, ведь я… Черт, я же занимаюсь сексом. Но…

– Что? Нет! Я не могла… – пищу я. – Отравилась, наверное.

Вот только чем, все понять не могу. Может, я просто подцепила какую-нибудь кишечную палочку, именно поэтому болит и кружиться голова, и внутри меня всю трясёт.

– Да ладно, ты посмотри на себя в зеркало, бледная, как моль.

Делаю то, что он советует и то, что я вижу в отражении, мне совершенно не нравится. Вид правда ужасный. Уставший, потрёпанный, под глазами синяки