Прямо как сейчас. Я готовила обед, Миша ещё был в садике, а Макс работал за ноутбуком в новенькой гостиной. Я зашла спросить что-то по поводу специй и застала его в полной задумчивости, с крепко сжатыми челюстями. Правая нога нервно стучала по полу. Он даже не сразу заметил меня, а лишь в тот момент, когда я показалась в поле зрения. Муж сразу встрепенулся, моргнул и мягко улыбнулся мне.

— Макс, у тебя точно всё хорошо? — спросила я, присаживаясь рядом. Взяла его руку в свою. — Что случилось? Как вернулись с отдыха, ты сам не свой. Раньше я такого не замечала. Расскажи.

— Точно, Лиз. Не знаю, о чём ты. Мне кажется, ничего не изменилось, — ответил он и, подняв мою руку, поцеловал в запястье. В его глазах вспыхнул огонёк и сразу стало спокойнее. — Ты скоро освободишься? Может быть, тебе помочь?

Я пересела ближе, голову уложила ему на грудь, слушая мерное дыхание, ритмичное биение сердца, тихий шум ноутбука и смазанные звук очередной песни из телевизора на кухне.

— Ну не знаю, Макс, — протянула я, прижимаясь к нему. — Если что-то вдруг будет, ты скажи мне, ладно? Я не хочу жить с закрытыми глазами и ушами. Лучше знать правду, даже есть она совершенно неприглядная.

Я почувствовала, как Максим кивнул. Обнял, поцеловал в макушку и прижался щекой к моим волосам.

— Минут через десять я закончу уже, помощь не нужна. И буду полностью в твоём распоряжении.

— Буду тебя ждать, — сказал Максим тихо, нехотя выпуская из рук, когда мне пришлось возвращаться к плите.

— Я постараюсь быстрее, — заверила я и встала, собралась уйти, но отвлеклась на свой телефон.

От мамы поступило сообщение с вопросом о том, как у нас дела. Я присела на край дивана, набрала ответ, не забыв спросить, как она поживает. Вдруг услышала вибрацию второго телефона, что лежал передо мной. Прежде, чем передать его Максу, случайно взглянула на всплывающее сообщение.

Неизвестный номер: «Три дня».

Что за три дня? Сроки на работе горят? Или что-то другое? Ладно. Передала смартфон, наблюдая за мужем. Он быстро взглянул на экран и поморщился. Хм, видно и правда с работой связано, на что ещё можно так реагировать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вечером мы с Мишуткой лежали в его кроватке. Он рассказывал мне о садике, о зверушках, которых мы сегодня видели и трогали в контактном зоопарке. Особенно его там впечатлила большая цапля, которая свободна перемещалась по территории. Говорили с ним обо всем.

Я ещё не приступила к сказке, сначала нежности, обнимашки, полусонные разговоры, в которых раскрывается то, о чем обычно забывают или не хотят говорить днем. Мягкий свет ночника-собачки приятно освещал комнату, создавая особенную, очень уютную атмосферу.

— Мама, а папа не хочет нас видеть, да? — спросил вдруг Миша, обнимая мою руку.

Всегда замираю, когда он спрашивает. Толкового ответа пока не придумала.

— Почему ты так решил? — удивилась я. — Тебе кто-то сказал это? — предположила я, приподнявшись и заглянув в большие, детские, такие чистые глаза, в которых всегда видела и вижу бесконечную любовь и вечность.

— Нет, — мотнул он головой. — Почему он не приезжает? Совсем нет времени? Я соскучился, — проговорил Миша, грустно вздохнув.

Я прижала малыша ближе к себе, уложила его голову себе на грудь. Обняла крепко-крепко. Он обнял в ответ, вкладывая маленькую ладошку в мою ладонь.

— Я обязательно позвоню папе и всё узнаю, — заверила я. — Спрошу, когда он сможет уехать с работы и приехать к тебе. Договорились?

— Ладно, хорошо. А Максим теперь всегда будет с нами? Он очень хороший. И с ним интересно.

Я улыбнулась ему в волосы, погладила по плечу и спине.

— Да, думаю, он будет с нами. А мы с ним. Из нас получилась отличная команда.

Мы ещё немного поговорили и я рассказала сказку о драконах, которые полюбились Мише после серии мультфильмов. Он быстро уснул, а я ещё некоторое время лежала рядом, слушая его дыхание и радуясь тому, что он у меня есть. Наконец-то всё наладилось и теперь мы живём спокойно, почти все время находимся рядом друг с другом, и можем спокойно спать.

Я осторожно выскользнула из кровати, поцеловала Мишу в лобик, поправила одеяло. Выключила свет и тихо вышла в коридор. Спал он всегда спокойно, ночью не просыпался почти, за редким исключением. И даже на то, что я теперь спала в другой комнате — отреагировал спокойно. Только просил лежать с ним побольше перед сном. И утром будить его.

Сходила на кухню, проверила, все ли убрано и выключено. Прежде, чем пойти в ванну, забежала в нашу с Максом спальню за пижамой. Ткнула выключатель, чтобы не заблудиться в шкафу. Максима в комнате не было. Но когда я выключила свет, заметила его силуэт на балконе, в просвете синих портьер. Его голова была опущена, а окно перед ним открыто. И снова тревога заскреблась по сердцу. Надо дать ему плед или свитер, сегодня холодная ночь, а на нем только тонкая футболка и джинсовые шорты. Сделала шаг, чтобы зайти к нему, взяла плед, но в последний момент решила не мешать. Раз вышел, значит, хотел побыть один, наверное. Может быть, говорит по телефону или размышляет.

Быстро приняв теплый душ с душистым гелем, и переодевшись в кружевные шорты и майку от пижамы, волосы подсушила полотенцем и отправилась спать. Но не успела я войти в спальню, как оказалась в холодных объятиях. Ух! Прохладные руки разместились на спине и пояснице, чуть колючая щека задела плечо и горячий язык скользнул по шее, вызвав резкий вдох. И тут же губы Максима нашли мои. Зубы чуть прикусили нижнюю губу, языком «залечили», и сразу поцеловали глубоко, чувственно, выбивая весь воздух из лёгких, заставляя сердце биться в бешеном ритме.

— Макс… — в кратком перерыве смогла озвучить только его имя, забыв всё остальное, ощущая вместо прохлады теперь жар.

Его горячую энергию, что ощущалась в каждом движении, в каждом прикосновении, поцелуе. Ту, что плавила меня, опьяняла.

— Моя любимая девочка, — горячо прошептал Максим на ухо, подхватывая на руки, вновь целуя.

Я ухватилась за его шею, чтобы не упасть. Мы быстро оказались на постели: я снизу, Макс навис надо мной. Провел холодными пальцами по щеке, к подбородку, глядя в глаза с каким-то… безумством? Не знаю, но этот взгляд будоражил, вызывал смутное волнение. Я видела, как часто он дышит. Кажется, его руки чуть подрагивали. Да что же это? Я открыла рот, чтобы задать вопрос, но в него тут же впились губами. Отчаянно, остро, даже немного болезненно, отправляя волны возбуждения по всему телу.