масках на коленях стояли его прихожане, находясь в шоковом состоянии, и пытались не смотреть на тех, кто угрожал им оружием. — Что вы делаете? Что вам надо, нечестивцы? — набравшись из последних сил смелости, выкрикнул насколько мог грубым тоном, чтобы хоть как-то пробудить в наёмниках страх, хотя безусловно понимал, что эти люди не остановятся не перед чем и им без разницы сколько убить человек, но смелость иногда приносит свои плоды, однако оставалось главное, чтобы эти плоды не были цветами на могиле на кладбище…

— Где отец Бернардо? Нам нужен он и больше никто! Пусть он выйдет, и мы всех отпустим! — произнёс наёмник в чёрном плаще с серебряным значком на лацкане плаща.

— Прошу вас! Отпустите моих прихожан! Они ни в чём не виноваты! — более мягким тоном произнёс отец Массимо.

— Пусть отец Бернардо выйдет и спасёт этих людей! — холодно громким тоном сказал наёмник.

— Но я не знаю, о ком вы! — рискнул произнести отец Массимо.

— Зря! — чуть слышно произнёс наёмник и достал из кобуры на ремне пистолет «Глок» и выстрелил в голову одному из заложников. Брызги крови вперемешку с мозговым веществом разлетелись в стороны, и труп мужчины упал на мощёную камнем парковку. Лужа крови стала постепенно увеличиваться, от чего зрачки святого отца расширились, и он с ужасом взглянул в глаза наёмника. — Где отец Бернардо? Мы точно знаем, что он здесь! Ему больше негде прятаться!

— Я не знаю, где он… — дрожащем и ужасно испуганным голосом ответил отец Массимо, продолжая смотреть на своих убитых прихожан.

— От вас никакого толка, святой отец, — хладнокровно произнёс наёмник и, прицелившись, выстрелил из своего «Глока» в колено отцу Массимо.

Святой отец почувствовал, как пуля разорвала колено и коленную чашечку и упал вниз, скатившись по ступеням. Наёмник не спеша подошёл к отцу Массимо и ещё раз спросил:

— Где отец Бернардо?

— Я не знаю! — взревел от боли святой отец, катаясь по мощёной парковке от дикой боли.

— Вы мне больше не нужны, святой отец! — всё тем же холодным тоном произнёс наёмник и сделал два выстрела, посмотрев на мгновение в глаза отца Массимо. Пули попали в сердце и голову и тело святого отца обмякло, застыв в предсмертной судороге.

Льюис быстро спустился по лестнице вниз, попав в тёмный коридор и, быстро пройдя несколько метров, влетел в кабинет, где был отец Бернардо.

— Нас вычислили! Срочно уходим! — громко, но держа себя в руках, произнёс Говард, чтобы ни в коем случае не показать отцу Бернардо свой страх, который был у него никак не за себя и даже не за отца Бернардо, а за то дело, какому преданно они служили оба. Льюис понимал, что наёмники не оставят в живых отца Массимо, и в лучшем случае ему хватит сил не сказать, где они! Однако надеяться на это было глупо! Хотя, как всегда, надежда умирала последней!

Святой отец быстро покидал вещи в сумку через плечо и приготовился следовать за Говардом, который всё же был в некой растерянности. Уходить одному, было ему не привыкать, но с живым грузом, это было высшим пилотажем в спецназе. Льюис по привычке постучал по своему бронежилету костяшками пальцев и произнёс:

— Отец Бернардо! Делайте всё в точности, что я вам буду говорить! От этого зависит не только ваша жизнь, но и моя!

— Хорошо, Говард, — перекинув сумку через плечо, сказал святой отец и встал за спину Льюису.

Говард был, как всегда, приятно удивлён собранности и мужеству отца Бернардо, которым не уставал удивляться. Он прошёл по коридору и жестом остановил святого отца, аккуратно принявшись подниматься по лестнице, держа на изготовке пистолет. Ещё шаг, и Льюис замер, увидев, как группа из четырёх наёмников рассредоточивается по церкви, беря тем самым их в клещи. Допустить этого было никак нельзя, иначе бы им была крышка. Уходить через единственный выход было невозможно, оставалось только окно или витраж за алтарём. Говард понимал, что, скорее всего, церковь окружена, но попытать счастье было просто необходимо. Он быстро достал из кармана своей кожаной куртки глушитель и навинтил его на ствол «ЗИГ-Зауэра».

— Отец Бернардо, по моей команде вы взбежите по лестнице и спрячетесь за алтарём.

— Хорошо, — коротко ответил святой отец, сконцентрировав свой взгляд на ступенях лестницы.

Решительность отца Бернардо понравилась Льюису! Возможно, этого сейчас до конца как раз и не хватало самому Говарду, чтобы начать отход. Он пригнулся и стал медленно подниматься по лестнице, после чего встал на колено и двумя выстрелами в голову убил наповал вышедшего ему навстречу наёмника. Тут же по Льюису открыли шквальный огонь с трёх точек, одна из которых была практически с тыла за алтарём. Говард сделал кувырок к скамейке и, удобно расположившись лёжа на полу, открыл огонь по низу алтаря. Пули одна за другой прошили деревянную облицовку алтаря и угодили наёмнику в район щиколотки. Он взвыл от боли и упал на пол, выронив из руки штурмовую винтовку «FN F-2000». Льюис выпустил оставшиеся патроны в тот же район, и послышался хрип. В этот момент он услышал, как свои штурмовые винтовки перезаряжали двое других наёмников. Говард вернул затвор в рабочее положение и сунул пистолет в кобуру на ремне, подняв штурмовую винтовку «FN F-2000» и, встав на колено, открыл прицельный огонь по двум другим наёмникам, которые попытались спрятаться за скамейками, но одного зацепило прямо в шею, и он упал на деревянный пол церкви.

— Отец Бернардо, прячьтесь за алтарём! — крикнул, не слыша самого себя от выстрелов, Льюис. Святой отец быстро взбежал по лестнице и, пригнувшись, проскочил за скамейками и укрылся за прострелянным алтарём, увидев, как из сонной артерии наёмника струится кровь. Отец Бернардо преодолел в себе страх и взял штурмовую винтовку в руки и крикнул, — Говард, скорее сюда, я прикрою!

— Иду! — прихватив с собой запасной магазин из разгрузочной части бронежилета наёмника, произнёс Льюис и, достреляв последние патроны в штурмовой винтовке, пригнувшись, пробежал за скамейками за алтарь в то время, как святой отец вслепую открыл огонь по центральному проходу церкви.

— Я не перестаю вами удивляться, отец Бернардо! — перезаряжая штурмовую винтовку и пистолет, сказал Говард.

— Комплименты позже, полковник! — отбросив от себя пустую штурмовую винтовку, добавил святой отец.

— Как скажете! — произнёс Льюис, и по алтарю был открыт шквальный автоматический огонь.

— Бегите и прыгайте в витражное окно, как только я его разобью!

— Хорошо!

Говард передёрнул затвор штурмовой винтовки и открыл огонь по витражному окну, разбивая сие искусство, собранное из цветных стёкол. Потом Льюис перевёл штурмовую винтовку