— Хватит ссориться, — прервал нас мой муж. — Лучше сходи за чаем, дорогая, и обсудим план действий.

— Я?! А если я обожгусь?

— Неси осторожно по одному стакану.

Я, фыркнув, поплелась за чаем и только услышала, как Пушок одобряет Алекса:

— Правильно, напарник, давно пора было поставить ее на место.

Налив чай, я пошла обратно с двумя стаканами, поезд качнуло, и я облила руку кипятком. Прямо как чувствовала. Плача, я вернулась в купе.

— Что случилось? Призрак Проводницы?

— Какой призрак? Я ча-ай пролила-а… мамочка-а-а! Ведь говори-ила, чт… об-жгусь, а т-ты-и-и-и «иди за ча-а-е-ем»…

Перепуганный командор сбегал намочил полотенце и сделал мне компресс, кот обдувал мне руку, щекоча ее усами. Было так приятно, как они вдвоем носятся вокруг меня, успокаивают, гладят по головке, спрашивают, как сейчас моя рука, мажут ее эпланом, поят чаем, предлагают посмотреть любой фильм, какой я захочу, даже сериал «Клиника»! Я еще долго не могла унять слезы, но это уже были слезы радости. Какие же они у меня все-таки хорошие, как мне с ними повезло…

Фильм мы, конечно, смотреть не стали. Я все-таки профессионал и, успокоившись, предложила коту, чтобы он вместо киношки лучше еще раз рассказал нам ужасную историю Огненной Проводницы, которую мы с Алексом уже выслушивали вчера на Базе, но, признаюсь, в тот раз я слушала рассеянно. И к тому же я хотела сделать приятное котику за то, что он такой заботливый. Алексу я тоже сделаю приятное, потом, наедине…

— Итак, друзья мои, — начал Профессор в радостном возбуждении, ну конечно, я крайне редко прошу его что-нибудь рассказать, а тем более изъявляю желание слушать его повторно, у него сейчас просто праздник. — Много лет назад один молодой человек влюбился в столь же молодую и очаровательную девушку. Он был русский инженер, она польская проводница, они познакомились в вагоне, и, естественно, впредь он ездил в командировки только с ней. Так вот, в одну жаркую безлунную ночь несчастный опустил раму в проходе и высунул голову в окно, желая проветриться, в этот момент поезд брал крутой поворот. Ему сшибло голову попавшейся толстой веткой, которую не успели спилить дорожные службы!

— О ужас! — заученно поддержала я.

— Да-а, кошмар, и не говори! Так вот, а юная проводница как раз в этот момент выходила с бельем из купе отдыха проводников. И голова трагически-неосторожного пассажира влетела ей прямо в руки. Она попятилась назад, упала в обморок, сбив спиной со стола пепельницу с непотушенной сигаретой (тогда в вагонах еще легально курили), а дверь автоматически захлопнулась. Когда пассажиры почувствовали запах дыма и ворвались в ее купе, было уже поздно…

— О ужас, ужас, ужас, — еще раз повторила я.

Котик довольно кивнул, неодобрительно покосился на равнодушного Алекса и продолжил:

— Все это произошло в летнюю ночь, все спали, было тепло и спокойно, окна в проходе открыты, чтобы проветривать вагон. Как вы понимаете, пожар был ужасен! Только по счастливой случайности не погиб никто, кроме этих двух влюбленных. Поэтому огненный призрак с тех пор появляется по ночам, а не днем. И только летом. Просто в последние полтора месяца ее деятельность почему-то активно усилилась.

— А какой от нее вред? Что она, собственно, делает противозаконного?

— Ты чем слушала, деточка? — Кот начал становиться самим собой, уже забыв о моей ошпаренной руке. Напомнить, что ли? Я попыталась скуксить грустное лицо, но потом передумала. — Мы же только вчера об этом говорили. Вспоминай давай!

Вэк… Оправдаться было нечем, просто я в тот момент думала о своем, о том, почему же все-таки доктор Хаус такой милый, несмотря на то что он хромой мизантроп… Но сейчас я напряглась и вспомнила:

— Она пугает пассажиров. Доводит их до инфаркта, а еще заставляет сдавать белье до того, как они доедут до своей станции.

— И запирает туалеты, — сурово добавил кот.

— Да, ущерб значителен…

— Без иронии, попрошу. За эти полтора месяца уже двое пассажиров слегли в больницу, сердитого духа необходимо срочно остановить.

— Ладно, но если она появляется только летом, был смысл подождать до осени и посмотреть, может, она сама бы прекратила появляться, — с резонным замечанием вступил в разговор командор.

— К сожалению, гоблины уверены, что ее активность только увеличится в дальнейшем, если мы не пресечем ее деятельность сейчас.

— Что ж, цель ясна…

Два или три раза мы с Алексом на пару прошлись по вагонам с датчиком, но ничего аномального не засекли. Поезд был почти пустой, в год кризиса мало кто катается отдыхать за границу. Так постепенно наступил вечер, а за ним и ночь…

— Вы спите, друзья, а я останусь дежурить, — сделал благородное предложение кот после моего очередного зевка.

— Нет, тебе нужно шестнадцать часов сна в сутки, чтобы полноценно выспаться, мне вдвое меньше, поэтому в дозор выйду я, — возразил мой муж, показывая себя заботливым другом.

— Я вижу в темноте, чувствую приближение призраков, ни один человек не сравнится в этом с котами, а даже если усну, сон мой настолько чуток, что я в отличие от вас, людей, даже во сне ее не пропущу!

— Уснешь? На боевом посту? — поддела его я.

— Это все, что ты услышала? — Кот бросил на меня презрительный взгляд.

— Ой, как будто я тебя не знаю, чтобы еще и слушать всякий раз…

Мы с ним еще немного поспорили. Например, очень важным аргументом с моей стороны было:

— Как ты намерен шататься по всем вагонам, когда ты в этом поезде вообще-то нелегально?

— Во-первых, я умею маскироваться как никто, благо что в цветовой гамме дорожек в проходе превалирует серый цвет. А это для меня боевой камуфляж, во-вторых, кошек никогда никто не замечает, а в-третьих, любая проводница будет просто счастлива увидеть и погладить такого красавца, как я!

Мы с Алексом переглянулись и без особого сожаления уступили боевой пост этому напыщенному хвастуну. Тем более что был уже первый час ночи, коридоры опустели и риск быть замеченным суровым проводником у котика относительно невелик…

Через пару часов я внезапно проснулась. Судя по абсолютной тишине, была глубокая ночь. Командор с котом крепко спали. Профессор пристроился у него на груди и выводил носом такие виртуозные рулады, что у меня рука не поднялась его будить. Ладно, утром припомню ему, как он «бодрствует» на посту, а сейчас сама подежурю. Но чтобы окончательно проснуться и исполнить свой долг профессионального оборотня, мне нужен был кофе. Купе нашего проводника было закрыто, и я пошла в соседний вагон.

Прямо в проходе стояла молодая стройная проводница, я вежливо, хоть и зевая спросонья, попросила кипятку. Профессор запретил нам тратиться, прихватив для нас кофе, чай и кружки с Базы. Мирные отношения с котиком для меня всегда были важнее, чем временные отношения с проводниками.