А еще этот взгляд…

– И оставьте Паркеров в покое, – добавил отец, обращаясь уже к Мерси.

Она замерла.

– Но почему? – спросил Трумэн. – Они стали жертвой серийного поджигателя. Необходимо расследование.

Отец перевел взгляд на Дейли, что позволило Мерси немного отдышаться.

– Что сделано, то сделано. Не мешайте им жить своей жизнью. Мы будем присматривать за ними, и нам не нужно, чтобы чужаки совали нос куда не следует. Это всегда плохо заканчивается.

Трумэн встал и посмотрел на Мерси.

– Тогда мы уходим. Роуз, я начну искать свидетелей.

Мерси посмотрела на мать и сестру. Обе молчали. Мать избегала смотреть ей в глаза. Мерси заметила, что под столом – так, чтобы не видел отец, – Роуз показала ей большой палец. Знак поддержки, как в детстве: когда Килпатрикам-младшим грозил отцовский нагоняй, такой жест означал, что Роуз потом утешит их.

Отец об этом не догадывался.

На нее напали, но она все равно пытается поднять мне настроение.

Мерси переполняла любовь к сестре. На глаза навернулись слезы.

– Спасибо, Роуз.

Задержавшись взглядом на отце, она вышла из дома. Трумэн – за ней.

Он когда-нибудь простит меня?

Хоть я и не совершила ничего дурного…

Мерси сделала вид, что рвет на себе волосы.

– Понимаю, – посочувствовал Трумэн. – Понятия не имею, о чем думает твой отец.

– Подозреваю, что-то вроде «Леви мертв из-за Мерси».

– Не говори так, – оборвал Дейли, глядя на нее с предельно серьезным выражением.

– Я так не считаю, – заметила Мерси. – Просто предполагаю, что у него на уме.

– Он одумается. – Трумэн притянул ее к себе и крепко обнял. – Мне жаль, что тебе приходится проходить через все это. Один только рассказ Роуз чего стоил…

– Хватит о моем отце. – Мерси уткнулась носом ему в плечо, вдыхая студеный запах осени, которым пропиталась куртка. – Меня волнует только одно: как защитить Роуз. Ушам своим не верю, что на нее посмели напасть. Все в городе всегда обожали ее.

– И по-прежнему обожают. Как она и сказала, скорее всего, это не местные.

– Но откуда они знают про ее беременность?

Трумэн промолчал. Ответа у них не было.

– Видела бы ты себя, когда я только пришел, – заметил шеф полиции. – Словно медведица, чьему медвежонку угрожают.

– Да, именно так я реагирую, когда Роуз грозит опасность.

– Или другим членам твоей семьи. То же самое было с Леви и Кейли.

– Если кто-нибудь причинит боль моим родным, он за это поплатится.

Шеф полиции отстранился и улыбнулся:

– Мне это нравится. Для тебя мир делится на черное и белое, да?

Килпатрик задумалась.

– В каких-то случаях – да. И мои родные так считают. Отец не принимает меня именно потому, что неспособен различить оттенки серого. Он всегда настаивал, что нет никакой середины.

– Время от времени всем приходится проявлять гибкость, – заметил Трумэн.

– Хорошо бы приклеить на отца стикер с этой цитатой… – Мерси быстро чмокнула его. – Спасибо, что пришел за заявлением Роуз. Я это очень ценю.

Он скромно улыбнулся.

– Просто не было других свободных полицейских.

– Хм-м… Ладно, все равно не буду забирать поцелуй обратно.

Он ухмыльнулся, и она снова поцеловала его.

Том взвешивал варианты.

Эл и Дик сделают все, что им скажут, не задавая вопросов. И точно будут держать язык за зубами. Оба не раз доказали свою надежность, так что на них – вторая половина сегодняшнего плана.

Краем глаза Макдональд следил за Оуэном Килпатриком. Он хотел добиться от него большего. Хотел твердо знать, на чьей стороне этот человек. Без всяких сомнений.

В дверь постучали. Том жестом велел Дику оставаться на месте, встал и открыл сам. На крыльце стоял Джек Хоуэлл, явно раздосадованный тем, что его вызвали на ранчо. Как раз вовремя. Обычно агент по продаже недвижимости вел себя как лучший друг всех и каждого. Но из-за идущего по следу ФБР он явно подрастерял энтузиазм и был уже не столь дружелюбен с Томом. Тем не менее он приехал: по-прежнему не против выгодной сделки.

– Джек, давай прогуляемся, – предложил Том. – Хочется хоть немного проветриться. – Глянул на Оуэна: – Почему бы тебе не пройтись с нами? Думаю, тебе тоже будет интересно.

Оуэн вопросительно взглянул на Эла и Дика и медленно поднялся с места. Неизменные спутники Тома сидели не шелохнувшись. Макдональд уже сказал им, что во время беседы с Джеком Хоуэллом его будет сопровождать только Оуэн. Эл и Дик восприняли это как должное.

Макдональду это нравилось.

Его телохранители тем временем выполнят другое задание.

Том, Оуэн и Джек направились в восточную часть ранчо по тропинке через густой сосновый бор. Все трое были в толстых куртках: похолодало. Том взглянул на небо и не увидел никаких признаков дождя. Только чахлые облачка высоко на бледно-голубом фоне. Мужчины шли молча. Макдональд наслаждался создаваемым им напряжением. Он спиной чувствовал вопросительные взгляды спутников, но ни один не спросил, куда они направляются.

Признак уважения.

Тропинка поднималась вверх по пологому склону. Во время подъема Тому стало не хватать воздуха. Он не ожидал, что на восхождение уйдет столько сил. А вот Оуэн и Джек, казалось, совсем не устали. Оба моложе Макдональда и к тому же худощавые. Том долго пытался похудеть и в конце концов сдался. Что есть – то есть. Лучше не отказываться от любимой еды, чем годами ограничивать себя, сидя на диете. Но иногда – вот как сейчас – он ненавидел свой лишний вес, который заставлял его потеть и напрягаться.

– Долго идти-то? – наконец спросил Джек. – Мне еще в контору возвращаться. Отсюда путь неблизкий, вы же знаете.

Подтекст: я трачу на тебя кучу времени, а ты до сих пор не заплатил мне.

– А знаешь, на парковке возле твоей конторы тебя может поджидать ФБР с вопросами…

Том оглянулся на Джека и заметил, что после этих слов Оуэн сбился с шага.

– Я ничего им не скажу, – ответил Хоуэлл. – У нашей сделки есть условия, и я их соблюдаю. Я никому не обязан раскрывать личность клиента. Думаю, вы обрадуетесь, что около часа назад Тильда Брасс оставила голосовое сообщение, – добавил он бодрее. – Хочет знать, по-прежнему ли меня интересует покупка участка.

– Я же говорил, что она одумается, – заметил Том.

– Значит, собираетесь купить на первоначальных условиях? Или лучше слегка сбить цену? Теперь, раз она сама сделала первый шаг, у нас появилось преимущество в переговорах.