Лежа в постели своей гостиничной квартиры и читая всю эту необыкновенную историю, Чейн чуть ли не рыдал от хохота. Он брал с маленького столика один номер «Мидасских известий» за другим, где печатались рассказы с продолжением о якобы его похождениях, и впивался в очередную страницу нетерпеливыми глазами. И каждый раз журналист по имени Эдвард Скарроги удивлял его чем-то новеньким, да настолько, что в спальне даже мебель вздрагивала от взрывов басистого хохота молодого варганца.

Мила сидела рядом поверх одеяла лишь в одной соблазнительной короткой рубашке и немного обиженно глядела на своего командира.

— Ну и чушь, — дочитав до конца, сказал Чейн и, не выдержав, еще раз хохотнул. — Значит, я уложил сразу девять злобных хеггов голыми руками, а затем бросил их вожака на съедение своим друзьям, разумным муравьям с некой никому не ведомой планеты Фиигглыз? Лихо, ничего не скажешь. Альрейвк очень бы обрадовался, прочитав про такие мои подвиги.

Мила фыркнула и от возмущения больно стукнула своего друга по плечу.

— Ты ничего не понимаешь в таких делах, Морган! — сверкнув глазами, заявила она. — Да, я немного присочинила… Ну пусть даже много, очень много! Но именно это пограничникам и надо. Несмотря на свой бравый вид, почти все они — сущие дети, готовые поверить в любую небылицу. Подобных рассказов и легенд в Клондайке — пруд пруди. Ведь здесь нет ни всесистемного радио, ни тем более единого телеканала. Люди живут буквально в информационном вакууме. Понятно, что они с детства привыкли питаться легендами и слухами. Но профессионально этим делом почему-то тут никто не занимается. И потому я чувствую себя здесь словно лиса в курятнике! К тому же этим обывателям давным-давно нужен герой. Не какой-нибудь высокомерный, зажравшийся князь, а простой парень, без затей — но тот, кому по-настоящему повезло. Пограничники давно ждали тебя, Морган, и теперь по крайней мере половина из них будет стоять за тебя горой! И никакой Шарим, и никакой Алгис Аббебе не смогут отодвинуть тебя в сторону!

Чейн скосил глаза на стену, где висел роскошный Диплом князя, украшенный подписями мэра Мэни-сити и еще доброго десятка местных крупных чиновников. А рядом, на специальном золотом столике, красовались: атласная перевязь с тремя платиновыми орденами, усыпанными бриллиантами, княжеская шпага с умопомрачительно дорогим эфесом и платиновая печать, которой он отныне мог венчать все свои письма и деловые бумаги. Все это барахло было ему вручено вчера днем в здании мэрии, с надлежащим почетом и при большом скоплении местной знати. По традиции, на этой церемонии должны были присутствовать и все остальные князья, но явился только Роджер Камп. Старик был одет в странное черное одеяние (Мила назвала эту штуку фраком). На груди Кампа сияли десятка три орденов. Он лично поручился за нового князя, подписал какие-то бумаги и прилюдно, под гром аплодисментов, облобызал молодого варганца со слезами на глазах. Еще бы ему не расчувствоваться, старому мошеннику! Ведь накануне вечером он получил от Джона Дилулло обещанные сто миллионов кредитов. И ведь было бы за что…

— Ладно, — устало улыбнулся. Чейн и, небрежно отбросив газету на пол, откинулся на атласную подушку. — Если ты считаешь, что так надо, я не возражаю. Но, по-моему, про мою любовь с аборигенами ты переборщила! Женщины-ювеналы — еще куда ни шло, но мужики… За этот месяц я познакомился близко только с одним из них, но то, что между нами произошло, мало походило на любовь.

Мила рассмеялась и бросилась варганцу на шею. Страстно поцеловав его, она прошептала:

— Э-э, брось, пограничникам плевать на такие вещи, они и сами не без греха. И потом, можешь считать эту выдумку моей маленькой женской ревностью… Скажи, ты действительно отвез эту… леди… к ее муженьку?

— Да, — невесело улыбнулся Чейн и заключил Милу в свои объятия. — Не очень-то леди Ормере понравилось быть возлюбленной Звездного Волка. Тут нужны женщины покрепче…

Мила даже замурлыкала от удовольствия и страстно набросилась на благодушного, разнеженного Чейна.

Раздался звон разбитого стекла. Стряхнув с себя девушку, Чейн голышом бросился к окну. На ковре еще продолжал кружиться черный шар размером с кулак. Это была граната.

В считанные мгновения варганец схватил шар и выбросил его через разбитое стекло наружу. Описав короткую дугу, граната разорвалась в воздухе примерно на высоте третьего этажа.

Со стороны площади раздались вопли перепуганной толпы.

«Хорошо еще, если дело обойдется одним испугом», — подумал Чейн.

Обернувшись, он посмотрел на перепуганную Милу.

— А это ответ по-клондайковски на твои приключенческие рассказы, — мрачно усмехнулся он. — Мои коллеги-князья тоже умеют развлекать народ. Но по-своему, без газетных статей… Ладно, одевайся. Пора в мэрию. Ох, чую, эта граната, черт бы ее побрал, дорого обойдется нам.

Без пяти семь вечера к трехэтажному зданию мэрии подкатил видавший виды джип и припарковался на охраняемой стоянке рядом с пятью шикарными лимузинами. Толпа зевак восторженно заулюлюкала, когда увидела невысокого черноволосого мужчину, одетого в традиционную форму пограничника, но сшитую у лучших портных Мидаса. Князь Морган Чейн, известный всем в основном только по фотографиям в газетах, ловко выпрыгнул из машины, а затем распахнул дверцу и помог выйти очень красивой рыжеволосой девушке. В отличие от своего спутника, она была одета в роскошный вечерний туалет с вызывающим декольте. Князь и его подруга дружески помахали толпе. Сотни людей было двинулись к ним, восторженно вопя, но были остановлены цепью рослых полицейских.

— Дай им прикурить, Морган! — неслось из толпы. — Мы за тебя, парень! Надери им зад, этим вонючим говнюкам!

— Это тоже твоя работа? — шепнул Чейн, направляясь к парадному входу. Мила усмехнулась.

— А ты как думаешь?.. Крикни толпе что-нибудь одобряющее.

Поднявшись по широкой мраморной лестнице, Чейн обернулся и, сняв с головы шляпу, закричал:

— Друзья! Я благодарен всем вам за поддержку! Еще немного, и мы победим! И тогда в Клондайке воцарятся мир, порядок и закон! Это обещаю вам я, бывший Звездный Волк!

Ему ответил дружный вопль сотен голосов. На лицах пограничников светился азарт. Возможно, многим было глубоко наплевать, кто на самом деле станет Шерифом Клондайка. Но внезапное появление на арене нового претендента обещало игре стать еще более веселой. А потому — да здравствует новый князь Морган Чейн!

У входа в мэрию вновь прибывшую пару сфотографировали сразу три фотографа («Это мои люди из „Мидасских известий“», — шепнула Мила). И только затем они вошли в Большой зал приемов, где уже собрались более двух сотен самых знатных граждан Клондайка.

На полукруглой арене, освещенной прожекторами, стоял мэр Мэни-сити Донатас Популас, полный мужчина, похожий на бывшего борца-тяжеловеса. Он был одет в пурпурный мундир с золотыми аксельбантами. На груди красовалась белая перевязь, обсыпанная множеством орденов и медалей. Пухлое розовое лицо Популаса светилось от удовольствия — ему нечасто приходилось быть в центре внимания таких важных персон.