Хорошо, что родители Лики могли ей потакать в ее стильных запросах, совершенно не свойственных ранее детям. Собственно, они не только лишь потакали, а, скорее всего, сами формировали такие запросы, ориентируя девочку не на роскошь общения, а на роскошь, чтобы обладать в жизни роскошью, недоступную многим другим, и таким способом выделяться средь них.

Лика мне в самом деле казалась не от мира сего, но не по интеллекту или же необычному образу мыслей. Я не видела в ней следов детства. У нее был продуман каждый жест, каждый взгляд, а манерам ее бы, наверное, позавидовала бы Мальвина, так и не сумевшая воспитать Буратино, как и внешнему виду маленькой дамы из времен знаменитой маркизы Помпадур.

В ее детской повсюду дремали глянцевые журналы, служившие Лике, очевидно, наставниками и гувернантками, начиная от «Киндербазара», диктовавшего детскую моду для гламурных детей, и кончая любимым журналом родителей, а особенно мамы – Cosmopolitan, ставшим чем-то похожим на библию, повествующую о гламуре, с его мифами и догматами на сегодняшний день.

* * *

А ведь действительно, если современные мальчики буквально с пеленок мечтают о хай-тек-игрушках, то девочкам грезятся не только они. У них есть и другие желания – стать хоть чем-то похожими на красавиц, которые на них смотрят все время с обложек самых модных журналов. Им хотелось бы так же блистать, как они, очаровывать всех, живя будто бы в сказке. Они многое могут отдать за гламур, хотя слово «гламур» придет позже, осознанно лишь в старших классах…

Ну а как же до школы? И до школы гламурная жизнь прельщает детей, как и взрослых. Они просто не знают о том, что это гламурная жизнь.

Пожалуй, каждая девочка из благополучной семьи, начиная с трехлетнего возраста или чуть позже, вступает в своеобразный «гламурный» период, который можно назвать «принцессо-барбинским», мечтая быть самой лучшей и самой красивой. Это период бесконечного переодевания и ношения маминых туфель, познания женских секретов: от магии женской помады до магии нежных духов. Любая девчушка согласна накрасить себе лаком ногти и даже припудрить свой нос. Причем девочки не просто подражают мамам, а в них просыпается женственность, которая снова способна заснуть.

Заснет ли она или окончательно проснется в дальнейшем, зависит от многих причин, и прежде всего, конечно, от отношения к этому инфантильно-интуитивному кокетству родителей, осуждающих или приветствующих его.

И если такое кокетство Вас лишь забавляет, Вам ясно, что это – ступенька развития, Вы дочери дарите бальные платья и даже косметику, конечно же детскую и безопасную.

А Ваша дочь вдруг ощущает себя в бальных платьях принцессой из сказки, кружась и танцуя, пытаясь понравиться всем. Принцессой быть – это какое-то чудо! Ведь с ней происходят одни чудеса. Она так нежна, так хрупка, так чувствительна, что ей помешает горошина даже под сотней перин. Она так изящна, красива, нарядна, что ей обязательно встретится принц.

Она знает все, не умея при этом вообще ничего. Зачем ей уметь, когда сделают слуги…

В зависимости от того, как Вы будете реагировать на затянувшуюся стадию этого инфантильного кокетства, которую пытались разжечь сами, подбрасывая в топку массу аксессуаров для нее, от кружев до духов, увлечение своей неотразимостью может сопровождаться у дочери от почти хрестоматийного комплекса Электры, когда мама, возбудившая в девочке женственность, выглядит как соперница по отношению к папе, до модного ныне комплекса потребительницы – все для удовлетворения прихотей обожаемого ребенка.

Затянувшаяся «принцессо-барбинская» стадия – это также и путь к нарциссизму. Вашей дочери мало, чтоб ей все любовались. Она стала уже любоваться собою сама. Казалось бы, вера в свою неотразимость повышает самооценку девочки, что само по себе хорошо. Но нюансы повышения самооценки в данном случае не самые приемлемые – возвышение себя над остальными, нечто вроде мании величия. Но стоит ли уже на «тренировках» своей будущей гламурной жизни зарабатывать себе какую-то манию, быть может, даже приятную, когда в гламуре не должно быть изъянов. А мания – это изъян, да при этом еще и какой…

Если родители трезво смотрят на складывающуюся ситуацию и один из начальных этапов развития женственности у ребенка, то и это самолюбование, и желание возвыситься за счет бутафорских преимуществ – книксенов, суперпочтительных поклонов и бальных платьев – у их дочерей в дальнейшем может лишь перерасти в хорошие манеры и изрядный вкус.

Но когда на этом заостряется внимание, этому все время потакают… это лишь приветствуется… Когда мама с папой в самом деле превратились в слуг, да еще и в отменных… Ваша дочь действительно становится «принцессой», но не в самом лучшем смысле этого понятия. И тогда «принцессо-барбинский» период может затянуться навсегда.

Почему этот период кажется мне «барбинским»? Потому, что куклы Барби сейчас стали эталоном красоты для девочек. Да к тому же они ассоциируются у детей с принцессами. Среди этих кукол и им подобным в самом деле появилось множество принцесс. И красивых… до невероятности! Им бы только в глянцевый журнал! Эти куклы так походят на роскошных дам оттуда… Или, может, эти дамы нам напоминают кукол своей виртуальной нереальностью?

Но они ж реальны! Посмотрите! Их портреты, подписи под ними… Их наряды, виллы, яхты и «феррари»… Их сияние, их блеск, очарование, высвеченные талантливым фотографом.

Они где-то рядом, но не с Вами… Они где-то рядом, но… не здесь… В этом их гламур, их ослепление… Они в самом деле ослепили Вас, но не лампочкой карманного фонарика, а потоком света от прожектора… Ослепили так, как ослепляет солнце… Ослепили своей полированной гламурностью.

И конечно, если Вы уже давно встали на ноги, трезво мыслите, то, прочитав о них, может быть, вздохнете, позавидовав или же интуитивно пожалев, вновь занявшись нужными делами. Ну а Ваша девочка-подросток! Как прикажете ей Вы сегодня устоять перед этим призрачным великолепием? Где ей взять для этого иммунитет? И она мечтает… жить гламурно, вести эту сказочную жизнь, где есть только лишь блеск куртизанок и при этом нету нищеты.

Вообще, само слово «гламур» в переводе с английского означает нечто типа «очарование, блеск, роскошь». Оно возникло в Средние века как вариант французского слова «грамматика». И даже сегодня в Оксфордском университете Вы можете встретить профессоров of glamour (грамматики).

Однако значение современного слова «гламур», покорившего мир, далеко от грамматики. Гламур – это просто грезы и «показная роскошь», «ослепляющее великолепие» и «полированная действительность». Гламур – это «розовый туман»… волшебство… Это своеобразная бутафория… Гламур – это позолоченное папье-маше.

И к сожалению, это папье-маше благодаря роскошным глянцевым журналам становится образцом подражания для блуждающих в поисках имиджа и харизмы подростков. Красиво жить, подражая кому-то, всегда было свойственно людям. Вначале пытались подражать аристократам, потом жизни звезд.

В сороковых годах прошлого века появился даже термин glamour of Hollywood, открывший целую эпоху гламура в кино и демонстрирующий атрибуты гламурной жизни: от ухоженной, красивой внешности до бриллиантов и роскоши… Это был образ жизни потрясающих голливудских кинодив.