– Ты убил его! Убил!

Не успел Олег её остановить, как Колян открыл глаза и начал кашлять. Карина тут же отпустила Дильмана и кинулась к нему.

– Сейчас они начнут обниматься, извиняться и прочее. Скукота, – произнес Олег обращаясь к Денису с Аликом. – У нас дела, – сказал он неразлучной троице, – коль буду нужен, найдёте меня. Ванюха позаботится о вас, – с этими словами он направился к двери откуда якобы выбежали Алик и Денис.

В течении последних часов Сашка, Колян и Карина только и делали, что ели, пили и бесконечное количество раз друг перед другом извинялись. Когда Карина отошла в уборную, Колян повернулся к Сашке и лично у него попросил прощения. Потом поблагодарил. Ведь за эти пару дней Сашка создал Карине определенный образ Коляна. Некого рыцаря, который так сильно её любит, что не сможет жить без неё, что пойдет на всё.

– А тут ты как раз пытаешься Дильмана зарезать, – усмехнулся Сашка. – В общем, прямо как в фильме.

Когда Карина вернулась, Колян увёл разговор в ту степь, что Дильман на самом деле не злодей, что он мог убить Коляна если б захотел. Далее он немного невнятно, но всё же смог передать ту мысль, которую вложил ему в голову Олег несколько часов назад, когда они сидели у Дильмана на кухне.

Поделились историями о том, как они все провели последние дни. Сашка с Кариной рассказали, что об устроились в какой-то общаге, благо у Карины таки нашлось немного денег. Затем к ним подбежал мальчуган на улице и сообщил о том, что их ищут.

Выслушав их, Колян предложил им обратиться к Олегу с предложением о дальнейшем сотрудничестве. Те закивали. Ведь всё снова было прекрасно. Они были вместе, сытые и здоровые. А Дильман их в обиду не даст!

В другой комнате всё это время шли свои переговоры:

– Ну, как вам? – спросил Олег у ушедших с ним компаньонах, – интересно было?

– Ещё как! – Алик улыбнулся, – последний удар был особенно хорош! Мне даже показалось, что он и вправду отрубился. Наверно, больно было!

– Искусство, как ты помнишь, требует жертв.

– Тогда я против играть с тобой в спектакле.

Все посмеялись.

– Ну так что, Олегушка, Ленинградец помог тебе как следует? – спросил Алик.

– Вроде, всё сделал как надо! Завтра поглядим. Недёшево же его помощь мне обошлась.

– Завтра? – переспросил Денис, – ты решил перенести дату?

– Да, как мы видим, ситуация обостряется. Если будем медлить, то можем пропустить нужный момент. Сейчас Кипров на взводе. Я даже думаю, что он спать сегодняшнюю ночь не будет. Узнав о том, что я был у тебя и что мы с тобой строим козни против него, Кипров не удержался и уже не скрывая своих намерений и наплевав на последствия, начал тотальное наступление. Ведь связаться с человеком, который может так просто отчихвостить Белкина, это серьезный шаг. Это должен быть кто-то очень сильный и влиятельный. Кипров зная, что в любом случае об этом инциденте будут потом говорить, всё равно пошел на него так открыто. Сейчас же, он сидит в своем особняке в окружении всех своих сотрудников и ищеек, которые работали по поиску меня и слушает их во все уши. Ведь последние две недели он добровольно профукал. Скорее всего ему сейчас напомнят обо всех слухах, которые мы про него распустили, он вновь начнет нервничать, психовать, не зная кому и во что верить. В дверь его сознания снова поступит страх. Вот тут-то нам и надо его взять. Если всё пройдет гладко, мы, может быть, сделаем хорошее дело, а это, согласитесь, в наше время очень важно.

– А откуда ты знаешь, что Кипров настолько сильно паникует?

– Мне… – Олег не успел ответить, как в дверь вошел Ванюха, – долго жить будешь, – обратился к нему Олег, – как раз про тебя собирался говорить. Ну как там все?

– Едят, пьют, болтают. Очень довольные.

– Ну ещё бы! Садись с нами, я как раз пересказываю твой доклад.

Ванюха сел. – Олег продолжил:

– Как вы уже поняли, это всё Ванюха мне поведал. Многое он услышать, конечно, не мог, но он увидел, что Кипров собрал у себя много народу и уже как несколько часов ведёт с ними беседы. Остается надеется, что мои догадки окажутся верными и ни у кого из них сегодня нет дня рождения, – улыбнулся Дильман.

– Значит, завтра? – вновь спросил Денис. Олег кивнул, – непосредственно от нас что-то надо?

– С Аликом всё понятно. Он Швейцария. То есть, внешне нейтралитет. А вот что на счёт тебя… У меня была мысль дать тебе большую роль, но я не знаю согласишься ты или нет. – Олег вновь вспомнил о своих опасениях за возможный провал и его последствия для Волчакова.

– Я готов, – не задумываясь произнес Денис, – ведь это премьера, и пропустить такое было бы кощунством.

Олег и Алик засмеялись.

– Хорошо сказал! Тогда слушай, что от тебя требуется. Тем более у тебя есть навыки подобной работы.

В последующие пятнадцать минут Олег обрисовывал Денису его роль. Когда Дильман всё сказал, Денис, смеясь, спросил у него:

– А это не слишком?

– В самый раз, дорогой мой друг. Ну, что? – обратился Олег уже ко всем, – как говориться, присядем в заведении на дорожку? Быть может такой компанией мы никогда больше и не соберемся.

Под одобрительные высказывания все направились в ресторанный зал.

***

Вечером этого же дня Олег стоял на балконе своего дома и не двигаясь глядел в пространство. Это был десятый этаж шестнадцатиэтажного дома. Вид был не то, чтобы очень прекрасный, но уж точно размашистый. Так как в районе было всего несколько высоких домов, у Дильмана была возможность без особых проблем глядеть вдаль. Низкие пятиэтажки, деревья, всё было внизу. Впереди только небо и земля. В моменты гроз и дождей было такое ощущение, что лично чувствуешь как гневаются небеса – молнии огромны и видны отчетливо до самой земли. Но в этот день было безоблачно и тихо. «Завтра всё закончится» – с грустью подумал Олег. «Завтра идти к Кипрову. А там…». Олег сам точно не знал, что «там…». Все могло перевернуться в любой момент.

Но сейчас он не хотел думать о том, что будет «завтра».

Стоя так вечером в одиночестве на балконе, он вновь и вновь почему-то возвращался к одним и тем же мыслям. Лет семь назад Олег ехал летом в Москву на электричке. Учитывая, что ехал днем и в будний день, стояла жара, но было безлюдно. В вагонах не более пятнадцати человек. Он сидел один в окружении четырех свободных мест и смотрел в окно. «Как же прекрасны российские леса!» – рассуждал он, затем вспомнил фразу из произведения Чингиза Айтматова «Плаха», когда главный герой также смотрел на российскую природу и рассуждал, что люди не должны спорить о месте под солнцем. Места же вон сколько! И все прекрасны! – «Да уж, а мы работаем полжизни, чтобы купить себе сорок квадратных метров в коробке. Человек – идиот! Как же он, будучи существом с мозгами смог загнать себя в такие рамки?». Тут он увидел перед собой насекомое – осу. Та отчаянно пыталась прорваться сквозь стекло наружу. Она же видела, что там свобода и всё билась и билась головой в окно. В моменты, когда силы покидали её, она садилась и ждала, пока они восстановятся. Затем снова и снова пыталась совершить невозможное. Олег глядя на нее подумал: «да, и тебя заперли в рамки, из которых ты не можешь выбраться. Или ты сама себя заперла? Впрочем, это не важно. Ты же хочешь туда, к зелени, к цветам, а никак не можешь. Знаешь, а в этом мы собой похожи. Человек же тоже словно смотрит в огромное стекло на жизнь. Он видит насколько она прекрасна, он жаждет её. Но никак не может до неё добраться. Бьётся головой об стену, истязает себя, свои силы и свой дух. Затем падает, пока снова не сможет встать. И потом снова подъём и снова бой. И все ради этой прелести, этой жизни, которая так близка и которая так далеко» – Олег продолжал рассматривать насекомое, – «Ты сделаешь ещё несколько попыток и силы окончательно покинут тебя. Ты умрешь здесь, так и не вкусив того, ради чего боролась всю свою жизнь. Однако если…» – Олег аккуратно подцепил свернутой бумажкой осу, – «я тебя вытащу из этого гроба, быть может ты успеешь посетить свой желтый цветочек» – с этими мыслями он открыл окно и выпустил осу наружу. «Лети подруга!» – Олег улыбался, «сразу на ум приходит Гришковец со своим: «а настроение то улучшилось!». Эх, если кто мог также человека спасти. Или Бог тоже просто едет в электричке и может заметить только нескольких? Если вообще заметит…».