— Да, понимаю, — согласился Сен-Жюст. — Вы случайно не знаете, мисс Холли Спивак из «Фокс Ньюс» собирается прибыть? Она с телевидения. Очень милая дама. Мы познакомились несколько месяцев назад во время подобных событий.

— Я не знаю. — Лиза поставила на стол портфель и раскрыла его. Там оказалась старая папка; видимо, она решила, что так будет удобнее носить ее. Лиза перебрала бумаги, скрепленные зажимом. — Вот списки. Радио, газеты… телевидение. Да, она аккредитована. Не знаю, чего они ждут. Будто рассчитывают на новое убийство и держат камеры наготове. Это мерзко.

— Увы, этот мир жесток, Лиза, г произнес Джанкарло, и Сен-Жюст едва удержался от смеха.

— Ну что ж, не хочу быть назойливым. Еще раз примите мои соболезнования.

Он снова поклонился и вернулся к друзьям.

— Это было весьма неприятно, — он сел и взял свой бокал.

— Почему? Что случилось? — спросил Венделл, поглядывая на траурную пару.

— Почему? Потому, друг мой, что Лиза внезапно — словно ее надоумили — обнаружила сокрушительную печаль по Розе Шервуд. Вчера я этого не наблюдал. И еще потому, что Джанкарло — не понимаю, что мне мешало побеседовать с ним раньше, — произносил возвышенные речи с подобающим выражением лица, оставаясь при этом холодным и твердым, словно кинжал. Этот скользкий тип мог бы продавать пилюли от землетрясения, уверяя доверчивых покупателей, что они не почувствуют толчков.

Венделл заглянул в свои бумаги.

— И зачем я вообще работаю… Как вы узнали это, всего лишь поговорив с ним пару минут?

— Узнал что? — с неподдельным изумлением поинтересовался Сен-Жюст.

— Вот это, — Венделл протянул ему бумаги. — Мы проверили отпечатки пальцев из номера Шервуд. Занятный парень этот Джанкарло. Очень занятный. Кстати, я сейчас не при исполнении. Пойду возьму себе пиво. Может, и Стерлинг хочет?

Стерлинг развернул салфетку и достал тост.

— Спасибо, не стоит.

— Правильно. Тебе, Стерлинг, сегодня вечером понадобится трезвый ум, чтобы достойно сыграть свою роль. Посмотрим, изменят ли что-нибудь эти бумаги. Вот как… о да… Как хитроумно! И Лиза… Как я раньше не догадался! Какая сложная комбинация. Стерлинг, допивай чай. Мы должны все пересмотреть.

— Как это мило со стороны авиакомпании, Вирджиния, — Сен-Жюст стоял у окна гостиничного номера, выходившего на Таймс-Сквер. — Мэгги, Стерлинг и я желаем тебе всего наилучшего. Не пропадай, договорились? — Он улыбнулся, выслушав ее ответ. — Да, мы, конечно же, сообщим тебе об арестах, как только узнаем. Счастливого пути, дорогая.

Он положил трубку и вздохнул. Стерлинг огорчится, что не увидит больше Нойендорфа-младшего, но, право, не стоило мчаться в больницу ради прощания впопыхах, когда уже ничего не изменишь.

Сен-Жюст достал карманные часы и посмотрел, который час. Сегодняшний вечер начнется с церемонии награждения в главном бальном зале. Эта часть мероприятия продлится почти два часа, по словам Венеры, которая недавно забежала в номер. Выглядела она несколько помятой.

Сценки были установлены в соседнем зале, и после награждения все должны перейти туда.

Венера, невзирая на последствия пищевого отравления, держалась стойко и поведала, что, согласно сведениям, собранным Лизой, Дамьен лидирует со значительным отрывом.

Неприятная весть, но Сен-Жюст отбросил тягостные думы и решил поразмыслить о роли Дамьена во всем этом.

Он простой участник конкурса «Лицо с обложки»? Или нечто большее? Способен ли он на убийство ради победы? Каким образом смерть Розы могла быть ему выгодна? Или популярность ставит под угрозу его самого?

Возможно. Убив однажды, убийца входит во вкус. Вдруг начинает казаться, что это наиболее очевидное решение проблем.

Он подошел к столу, порылся в бумагах, нашел то, что искал, кое-что просмотрел и запомнил.

— Стерлинг! — Сен-Жюст постучал в дверь спальни и вошел. — Ты не будешь возражать, если я ненадолго возьму Генри?

Стерлинг, почти готовый к выходу, в отлично сшитом камзоле, замшевых штанах и сияющих ботфортах, выглянул из-за газеты:

— Генри? Зачем?

Сен-Жюст подошел к комоду и вытащил квадратную проволочную клетку с мышью.

— Спасибо, Стерлинг, я верну его в целости, обещаю. Носокс, он все слова выучил?

Эргил Носоксон, снова переодевшийся пиратом, кивнул.

— Да, почти все вызубрил. Это что, все правда? Похоже на пьесу.

— Да, на пьесу, и весьма гадкую. — Сен-Жюст поклонился Мари-Луизе. — Дорогая, ты неотразима в этом платье. Ты уже приготовила небольшую речь, которую произнесешь, когда станешь моделью года?

Мари-Луиза пожала хрупкими плечами:

— Ну да, уже, Вик. Кто сказал, что я выиграю?

— Один из нас выиграет наверняка. Ну что ж, вперед, в атаку, — закончил он и вышел с Генри в руках. И замер на месте, увидев Мэгги, которая появилась в гостиной. Она как раз пыталась нацепить вторую серьгу.

В платье до пят она казалась выше, зеленый шелк переливался при каждом шаге, очерчивая ее стройные ноги. Вырез на лифе был почти до талии, ткань перехвачена брошью из горного хрусталя, а когда Мэгги повернулась, чтобы посмотреть в зеркало на туалетном столике, Сен-Жюст увидел в вырезе сзади плавный изгиб ее спины.

— Вот, — она опустила руки и повернулась, чтобы он полюбовался изящными хрустальными каскадами серег. — Ну, как я выгляжу? Я себя чувствую голой. Еще дорисовать цветочки и разрезать юбку спереди — буду вылитая Дженнифер Лопес. Алекс, не молчи. Ты же сам все выбирал.

Сен-Жюст не мог двинуться с места, а Генри, возбужденный тем, что его куда-то несут, суетился в клетке.

— Я просто потерял дар речи, — он пытался говорить небрежно.

— Это хорошо или плохо? — уточнила Мэгги, и к нему вернулось подобие самообладания, когда он понял, что она его не ругает. Она действительно спрашивала. Такая милая, умная, одаренная. Но в себя не верит нисколько.

Ему захотелось коснуться ее мягких, почти золотистых губ. Захотелось пробежать пальцами по ее прекрасным волосам… где-нибудь в другом месте.

— Красивой женщине не пристало так открыто напрашиваться на комплимент, — упрекнул Сен-Жюст. — И, по-моему, там, м-м-м… сзади, свисает тесьма.

— Где? — Мэгги взглянула в зеркало через плечо. — Ой, черт. Я это снимать не буду, и так еле разобралась, где перед, где зад. Алекс, помоги убрать эту тесемку, только не порви, ладно?

Водрузив клетку на тумбочку, Сен-Жюст приблизился к Мэгги сзади и ощутил тонкий аромат пудры, исходивший от ее кожи. Он опустил ладони ей на плечи, медленно провел руками по спине, с улыбкой наблюдая выражение ее лица в зеркале. Казалось, она на грани смятения и удовольствия.