– Подъезд проверяли? – Андрей Николаевич с опаской покосился на окна лестничных клеток.

– И подъезд, и подвалы с чердаком. – Лучок вздохнул. – Мы с Пасиком все облазили. Старух трясли, – он кивнул на лавочки с мирно беседующими бабушками. – Тоже говорят, никого похожего на того, как мы его описывали, не видели.

– Это точно был Филиппов? – осторожно спросил Малахов.

– Как вас видел, – уверенно заявил Лучок. – И машина все с теми же номерами.

– Объясни все еще раз ребятам, – Малахов кивнул в сторону приехавших с ним троих парней из службы безопасности, стоящих возле машины. – А сам забирай своих и возвращайся обратно. Машину свою где оставил?

– В квартале отсюда. Там Короб.

– Ну, давайте, – завидев Пасесеева, вывернувшего из-за угла, подтолкнул Лучка Малахов. – Нечего здесь глаза мозолить. Он скорее всего этот маневр выполнил, чтобы вас из дома Александра Михайловича вытащить. Сам-то уже небось там.

– Возможно. – Лицо Лучка сделалось серым от злости. – Неужели опять лоханулись?

– Не знаю, но там будьте поосторожней.

* * *

Антон лежал на левом боку, лицом к задней дверце. В правой руке он держал пистолет на тот случай, если кто-то сунется зачем-либо в багажник.

Через некоторое время пришел в себя и парень, сидящий за рулем. Сначала он постанывал и ерзал, это отчетливо было слышно Антону. Затем принялся разговаривать сам с собой. Из-за довольно громкой музыки слов почти нельзя было разобрать, но по тому, как несколько раз качнулась машина, Филиппов понял, что бедняга вне себя от ярости. Наконец, он выключил магнитолу, которая теперь уже, видимо, только раздражала его.

– …Беспредельщики, уроды, – вполголоса шипел он, по-видимому, разглядывая лицо в зеркало заднего вида. Неожиданно он умолк. Одновременно раздался звук открывающихся дверей, и машина, качнувшись, слегка присела.

«Лучок с Пасесеевым вернулись», – догадался Антон. В то же мгновение он услышал удивленный возглас Лучка:

– Ни хрена себе! – Тот присвистнул. – Что это у тебя?

– Да один мудак тут быковать вздумал, – послышался виноватый голос избитого Антоном парня. – Наехал на двух малолеток, прямо у машины. Ну, я и вышел. Пару раз ему въехал…

Он явно не хотел говорить правду, боясь нагоняя за ротозейство. Однако и вранье его не спасло.

– Тебе что было сказано делать? – На этот раз голос Лучка был злым. – В машине ждать или на улице за порядком следить? А если бы я тебе в это время на трубу звонил или, еще хуже, на нож тебя насадили?

– Да нет, Лук, – начал оправдываться парень. – Тут делов-то…

– Слышь, Короб, – раздался голос Пасика, – ты молчи, раз накосячил. Не в бирюльки играем.

– Ладно, кончай базар, – вновь вступил в разговор Лучок. – Сейчас катим обратно. Машину в гараж, из дома ни на шаг.

Звук заведенного двигателя лишил Антона возможности слышать разговор в салоне, но главное он понял: пока все идет по плану.

Получасовое путешествие в багажнике не отличалось комфортом. Несколько раз его так тряхнуло, что из глаз брызнули искры. Наконец, свернув, машина сбавила скорость и остановилась. Хлопнула дверца, скрипнули створки ворот.

– Загоняй машину в гараж, – услышал он усталый голос Лучка и облегченно вздохнул.

Антон рискнул выбраться наружу только спустя полчаса после того, как стих шум.

Гараж был достаточно просторным. В него можно было свободно загнать несколько грузовиков, не говоря уже о двух джипах и «Ниве». На улице еще не стемнело, и света, попадающего в помещение через узкие, расположенные под самым потолком окна, было достаточно для нормальной работы.

Осторожно приоткрыв дверь в дом и увидев небольшой коридор, в конце которого начиналась лестница, ведущая наверх, он не стал ее закрывать, чтобы в случае чего были слышны шаги спускающегося вниз человека.

Машины Бобра оказались незапертыми. Уверенность того в неприступности своего жилища облегчила задачу Антона. Через полчаса оба устройства, собранные Антоном из механизмов детских игрушек и пейджеров, нашли свое место под капотами железных коней.

Оставалось уйти, но сделать это так, чтобы никто не смог заподозрить, что Антон побывал в гараже. В противном случае машины проверят, и все его труды пойдут насмарку. Механические ворота гаража издают достаточно шума, чтобы услышать его в доме, и этот вариант отпадал сразу. Забраться обратно в багажник? Есть риск быть обнаруженным, да и как покинуть машину незамеченным? Возможно, завтра они и вовсе никуда не будут выезжать.

Оставался один вариант: пробраться в дом, а там действовать, исходя из обстановки.

* * *

Вернув Лучка и Пасесеева на квартиру Боброва, Малахов оставил одного человека из службы безопасности «Нефптона» у Пешехоновой, а остальных отправил обратно в офис. Смысла караулить автостоянку не было. Филиппов наверняка еще долго не вернется за машиной. Судя по всему, он знал, что они его преследуют, а игру эту затеял, чтобы разобраться, как охраняется дом.

Подъехав к небольшому пивному бару, расположенному на первом этаже дома, где снимал квартиру Сопов, Малахов достал сотовый.

На том конце сразу взяли трубку, как будто ждали звонка.

– Я внизу. – Он бросил взгляд на окна квартиры бывшего сослуживца. Заметив в одном из них силуэт человека, высунул в окошко руку и махнул ею: – Видишь? Спускайся.

Ждать пришлось недолго, через несколько минут запыхавшийся Сопов уселся на сиденье рядом. Мгновенно салон заполнился запахом перегара.

Малахов скривился:

– Ты что, пьяный?

Сопов, бросив на него виноватый взгляд, вздохнул:

– Чуть-чуть накатил, нервы успокоить.

– Мы с тобой на эту тему говорили, – выворачивая руль, сквозь зубы процедил Малахов. – Пока не сделаешь дело, никаких пьянок.

– Слушай, ты, – Сопов зло посмотрел на Андрея. – Не тебе меня учить! Ты как сказал? Лоха повязать? А на деле что вышло?

Не успев отъехать, Малахов вновь резко принял вправо и, остановив машину, развернулся всем корпусом к бывшему сослуживцу.

– Что ты бренчишь?

– Ничего. – Тот сплюнул через открытое окошко машины. – Парень этот далеко не дурак оказался. Пчелу увез, и неизвестно, что с ним сделал. Мне его жена звонила, говорит, нас в последнее время вместе видела, значит, я должен знать, где он.

– В том, что твой Пчелкин дал себя повязать, потом увезти, только его вина и твоя, – спокойно перебил его Малахов. – Согласись, – увидев недоумение на лице Сопова, начал пояснять Андрей, – не разевал бы варежку, никто бы его никуда не увез, а твоя – в том, что ты мне, пообещав нормальных людей найти, приволок каких-то уродов.

Сопов отвернулся. Доводы Малахова были убедительными, и ему оставалось только согласиться.