– Куня? – прошипела Тина.

– Чего?

– Где мы?

– Почти добрались.

– Ты же говорил, что Королева рядом.

– Не рядом, а вокруг, – поправил ведьму ос. И тем подтвердил самые худшие опасения путешественников: они действительно шли внутри гигантской твари.

Лакриций судорожно вздохнул, но мужественно сдержался и не заплакал. Пиф поморщился. Белосвет покачал головой.

– А куда мы направляемся? – дрожащим голосом осведомилась Тина.

– К ее сердцу, – ответил маленький охотник. – Я его видел и думаю, что только так можно убить Королеву – ударом в сердце.

– Нельзя убить то, что мертво, – неожиданно произнес хван.

Лакриций с ужасом посмотрел на четырехрукого, в которого верил, как в Спящего, и простонал:

– Мы все умрем!

– Спящий не останется равнодушным! – издал радостный крик Гематус. – Нет! Он придет! Я знаю!

Заклинания, над которыми он бился последние десятилетия, сплетались меж собой в причудливый и страшный узор магической энергии, дополняли друг друга и наделяли новыми свойствами, формируя колоссальный, невиданный во Вселенной аркан.

Совершенно новый.

И совершенно страшный.

Гематус находился в самом центре своего кошмарного творения, в сумрачном пещерном зале, где таилось сердце созданного им чудовища. Еще мертвое. Еще спящее…

Сгнившие стены зала покрывали язвы и струпья, лохмотьями свисала кожа и волосы, капали желчь и яд. Стены переливались черным и кислотно-зеленым, и на них располагались яркие черепа, то ли восемь, то ли девять, дающие холодный синий свет. Пол страшного зала представлял собой ужасное сплетение отходов, сшитых магией и злом. Пол ходил ходуном и напоминал травяной покров болота – подвижный, но достаточно плотный. А в центре пещеры возвышался каменный постамент, на котором набухал кроваво-алым спящий пока цветок. Именно на него был направлен поток кошмарных заклинаний Гематуса.

На сердце.

Вокруг него вились древние заклятия из запрещенной книги, на него роняли они капли магической энергии, наполняя силой и злом. Его они готовили к пробуждению – сердце.

Осталось совсем чуть-чуть. Последний штрих. Последний шаг – и Мертвая Королева войдет в мир, обращая его в свой.

Скоро.

Гематус улыбнулся. Он никогда не улыбался в новом теле, мышцы слушались плохо, усмешка получилась кривой, диковатой, но эрлиец остался доволен.

Скоро.

– Грядет Пустошь! – прошептал Гематус. – Грядет пробуждение Спящего!

И принялся громко читать последний аркан.

Королева почуяла вкус жизни.

Удивительный.

Прекрасный.

Жизнь была теплой и лучистой, многоликой, в меру жидкой, подвижной. Жизнь воплощала в себе цель, которой так не хватало Королеве, ведь она ощущала лишь смертельную тоску, а жизни, такой восхитительной на вкус, в ней оказалось чудовищно мало.

И Королева осознала, что ее форма несовершенна. Чтобы полноценно захватывать и присоединять к себе жизнь, требовалось больше ртов. Много ртов. Чтобы чувствовать себя живой, жрать нужно постоянно.

И Королева стала изменять себя.

Стала расти и меняться.

Вокруг носились тени, которых она не чуяла. Вокруг бурлила еда и текла мимо, исчезала, как вода в пустынном песке. Королева застыла, голодная и злая, среди прохладных гладких стен, свернулась в тугой ком ненависти, превратилась в настороженного хищника, сгруппировавшегося перед прыжком.

И продолжала менять себя.

А потом раскрылся алый цветок, и Королева услышала слово, которое не поняла. Но ей не нужно было его понимать, потому что это слово было сутью страшного творения Гематуса.

Мертвая Королева услышала слово…

«Убей!»

– Они должны быть где-то здесь, – негромко произнесла Мстислава, глядя на экран планшета. – Где-то здесь…

– Где? – нетерпеливо спросил ле Сейдж. Он позволил фате провести поиск по генетическому коду, и теперь сожалел об этом, предполагая, что полуграмотная зеленая ведьма напутала в заурядном заклинании и только поэтому они не могут отыскать Белосвета и его приятелей.

– Где-то здесь…

– Мстислава!

– Не мешай! – Фата никак не могла понять, где ошиблась, и злилась.

Мстислава и Кристиан вызвали подмогу – на Пушкинскую площадь прибыло по пять боевых магов от каждого Дома, и вот – такой конфуз. Появившиеся воины были достаточно вышколены, чтобы сразу продемонстрировать дознавателям свое мнение на их счет, но не было никаких сомнений в том, что еще через пару минут они начнут хихикать.

– Мстислава! – прошептал ле Сейдж. – Пожалуйста…

– Я не включила 3D, – фата едва слышно выругалась. – Я получила координаты, но после переустановки приложения забыла включить 3D.

– Что это значит?

– Белосвет и его приятели под нами!

– В Лабиринте!

А в следующий миг по мостовой побежала трещина, асфальт вздыбился, вспучился, лопнул в нескольких местах, и на свет вырвалось толстое щупальце, ощетинившееся множеством маленьких и невероятно клыкастых пастей.

– Что это за тварь? – растерянно спросил ле Сейдж.

Маги, как по команде, сделали шаг назад.

А мостовая и дорожки продолжали разрываться трещинами, обнажая земляные раны, из которых полезли близнецы первого щупальца. Закричали челы, сначала те, которых схватили щупальца, затем остальные. Закричали и бросились наутек. Завыли клаксоны автомобилей, барабанной дробью простучали удары многочисленных столкновений. Зазвенели стекла. Кто-то из полицейских достал оружие, и прогремел первый выстрел… Не последний.

Пушкинская площадь превратилась в ад, неизвестная тварь продолжала вырываться из-под земли, и трещины потянулись вниз, к Манежной площади.

– Вызывай подмогу! – закричал Кристиан, выхватывая меч и многозадачный жезл. – У нас большая беда!

И перерубил ближайшее щупальце.

Подземелье сошло с ума. Коридор ходил ходуном, напрягался, подобно оказавшемуся под прессом червяку, его стенки морщились, собирались в кольца, затем что-то происходило, сверху слышался яростный звук, словно нечто невидимое прорывало преграду и выскакивало на поверхность, а через секунду следующее кольцо сжималось в другом месте.

– Ты это снимаешь? – завороженно спросил Белосвет.

– Ага, – подтвердил ошарашенный Лакриций, водя камерой по тоннелю и периодически захватывая стоящего в центре пещеры длинного мага. Что именно делал таинственный колдун, разглядеть не удавалось, поэтому ко́нец предложил: – Нужно подойти ближе.