Пострадал и крейсер «Аустралиа», получивший два попадания 152-мм снарядами. Один из них врезался чуть не в корму от башни «Х», которая в это время была развернута вперед. Если бы не это, снаряд попал бы прямо в башню, 25-мм броня которой не выдержала бы удара. Последствия взрыва внутри башни представить можно без труда.

Но хуже всех пришлось линкору «Резолюшн», который был атакован третьей и последней французской подводной лодкой. Следы 4 торпед были замечены на британских кораблях, и они попытались уклониться, «Барэму» это удалось, а вот его товарищу нет. Торпеда попала в левый борт, разорвав топливные цистерны и повредив переборки котельного отделения, которое в результате было затоплено, скорость линкора упала до 12 узлов, появился крен 12 градусов. Если бы «Ришелье» в этот момент не стоял без хода, «Резолюшну» пришлось бы совсем плохо, а так англичанам удалось спасти его, хотя и с огромным трудом. В конце концов он добрался до Фритауна, хотя часть пути ему пришлось проделать на буксире, а ремонт затянулся на целых 11 месяцев.

Таким образом рухнул тщательно выстроенный план Каннингхэма, хотя «Барэм» и попытался вести перестрелку с «Ришелье», однако она продолжалась всего 20 минут. Хотя некоторые авторы пишут, что в очередной раз была доказана старая истина: корабли не могут сражаться с береговыми батареями, на самом деле исход боя решили одна-единственная торпеда подводной лодки и совершенно безобразная стрельба британских линкоров. И если «Барэм» еще имеет какие-то оправдания – линкор только что вышел из ремонта и артиллеристы не имели времени для тренировок, то «Резолюшн» совсем недавно сражался в Мерс-эль-Кебире, где, кстати, тоже имелись береговые батареи. Но там британские линкоры за 15 минут добились просто потрясающих результатов, тогда как в Дакаре они безрезультатно провозились три дня. Так что у Черчилля имелись все основания назвать эту операцию не «Угрозой» (Menace), а полной бестолочью.

Свой третий и последний бой французские линкоры, точнее, опять один линкор также провел стоя в гавани, пришвартованным к причалу, и опять-таки против союзников, а не против фашистов. Вообще просматривается любопытная закономерность: все до единого французские линкоры, оставшиеся в руках марионеток из Виши, поучаствовали в «морских боях», а вот на долю «Лоррена», интернированного англичанами в Александрии, этого счастья не выпало. Этого боя пришлось ждать более двух лет, он состоялся 8 ноября 1942 года в Касабланке во время операции «Торч». Недостроенному линкору «Жан Бар», который имел всего лишь одну башню главного калибра, противостоял гораздо более грозный противник, чем старые британские линкоры, – новейший американский корабль «Массачусетс». Этот бой был неравным во всех отношениях, однако его результаты поставили под сомнение выбранную всеми европейскими державами концепцию договорного линкора.

Касабланка была главным французским портом в Африке и крупнейшей военно-морской базой после Тулона. Там находились «Жан Бар», 1 легкий крейсер, 2 лидера, 7 эсминцев и 11 подводных лодок под командованием вице-адмирала Фрица Мишелье, однако береговые батареи были слабее, чем в Дакаре. Самая сильная из них – Эль-Ханк – имела четыре 194-мм и четыре 138-мм орудия. Союзники сосредоточили подавляющие силы, одно только американское Оперативное Соединение 34 состояло из 1 авианосца, 4 эскортных авианосцев, 3 линкоров, 7 крейсеров и 38 эсминцев под командованием контр-адмирала Хьюитта, непосредственно против французских кораблей в Касабланке должна была действовать Оперативная Группа 34.1 контр-адмирала Гиффена – линкор «Массачусетс», 2 тяжелых крейсера и 4 эсминца.

8 ноября вскоре после рассвета ОЛГ 34.1 подошла к берегу, и батарея Эль-Ханк начала бой, дав первый залп. Если у американцев и оставались еще какие-то иллюзии насчет высадки без помех, они разлетелись вдребезги, через 3 минуты «Массачусетс» и тяжелый крейсер «Тускалуза» открыли огонь по «Жан Бару», а «Уичита» начала обстрел Эль-Ханка.

В 7.08 «Жан Бар» дал первый ответный залп, и в 600 метрах от «Массачусетса» взлетели красивые желтые фонтаны. Кстати, вся эта красота, которой так любят восхищаться историки, означает одно: отсутствие артиллерийских радаров и вынужденное использование оптики, то есть вчерашний день. Однако ничего лучше накрытий французские артиллеристы не добились, а вот американский линкор в 7.13 всадил первый снаряд в корму «Жан Бара». Он пробил две броневые палубы и взорвался в кормовом погребе 152-мм снарядов, который был, по счастью, пуст. В 7.25 следующий снаряд пробил уже три палубы, влетел в кормовой пост управления, но не взорвался.

После этого «Тускалуза» перенесла огонь на стоянку подводные лодок, а «Уичита» начала обстрел доков, было очевидно, что помощь «Массачусетсу» не требуется. Французские снаряды ложились вплотную к борту американского линкора, однако он не получил ни царапины, добившись еще нескольких попаданий в «Жан Бар». «Массачусетс» прекратил стрельбу в 7.40, успев дать 13 залпов, то есть рекордной скорострельности он не показал. Орудия «Жан Бара» замолчали, но американские корректировщики не могли точно оценить размер повреждений из-за пожаров и дыма, затянувшего порт. Но в 7.48, когда было получено сообщение, что французский линкор цел, «Массачусетс» возобновил обстрел. В 8.06 рикошетировавший снаряд заклинил единственную действующую башню «Жан Бара», а второй снаряд того же залпа попал в барбет второй башни и тоже не взорвался. Вообще количество невзорвавшихся 406-мм снарядов оказалось выше нормы. Через 4 минуты очередной снаряд упал в двух метрах перед правой катапультой, пробил несколько переборок и 100-мм броневую палубу и взорвался в балластном отсеке, полностью разрушив кормовой пост управления. Осколки снаряда пробили днище корабля.

Французские береговые батареи продолжали исправно стрелять, но попаданий не добились. Может быть, этому помешал обстрел с американских крейсеров, ведь только «Уичита» выпустила 316 снарядов по батареям Эль-Ханк и Табль д’Укаша. Еще 278 снарядов крейсер выпустил по порту, который одновременно бомбили пикировщики с авианосца «Рейнджер». Были потоплены 3 подводные лодки и 10 транспортных и пассажирских судов. Адмирал Гиффен получил сообщение от армейских офицеров, что сопротивление закончилось и гибнут мирные люди, поэтому в 8.35 он приказал прекратить огонь.

В этот момент американский адмирал допустил небольшую небрежность. Одной из его задач был контроль за французскими кораблями в гавани Касабланки, однако он во время обстрела держался на слишком большом расстоянии и курсировал слишком широкими галсами, поэтому в 8.15 под прикрытием дыма 2 французских лидера и 5 эсминцев выскользнули из порта. Адмирал Жерве де Лафонд намеревался атаковать транспорты, находившиеся чуть далее к востоку. Истребители «Рейнджера», кружившие над портом, немедленно атаковали отряд и сообщили о нем Гиффену. Пулеметный обстрел был очень сильным, и ранение получил даже сам адмирал де Лафонд. Тем не менее в 8.28 лидер «Милан» начал обстреливать десантные катера и потопил несколько штук. Адмирал Хьюитт, отвечавший за прикрытие десанта, был застигнут врасплох, он поспешно приказал крейсерам «Огаста» и «Бруклин» остановить французов, однако они находились на противоположном фланге участка высадки. Между кораблями де Лафонда и транспортами находились только 3 американских эсминца, которые обстреливали позиции французов у Федалы и израсходовали значительную часть боеприпасов. К тому же они приняли французские лидеры за легкие крейсера и бросились наутек.