обобщить современные представления о происхождении земледелия. Новому Свету П. Беллвуд уделил немного внимания и проигнорировал факты в пользу древности выращивания растений в Америке. П. Беллвуда можно понять, ибо построить непротиворечивую и опирающуюся на надежные основания теорию зарождения и распространения земледелия в Новом Свете в период ранее II тыс. до н. э. пока не удается. Информация, которой мы располагаем сейчас, касается главным образом последних трех тысячелетий до прихода европейцев. Надо сказать, что и для Восточной Азии процесс становления производящего хозяйства на его ранних стадиях (в Китае это ранее V тыс. до н. э.) тоже изучен плохо. Понятно лишь, что как в Америке, так и в Китае он протекал иначе, чем на Ближнем Востоке. Здесь были иная флора, иной климат и иные культурные традиции.

Как известно, в Америке было два главных центра становления цивилизации ― Мезоамерика (т. е. южная и центральная Мексика и Гватемала) и Центральные Анды (Боливия и Перу без Амазонии). Начнем с первого из этих центров.

Существуют разные определения того, что такое Мезоамерика. Например, что это область древних цивилизаций и государств, хотя к приходу испанцев здесь было немало простых обществ ― независимые крестьянские общины и даже подвижные группы примитивных земледельцев. Наиболее точное определение гласит, что Мезоамерика ― это область, где для счета времени служили 13-дневная неделя и 20-дневный месяц. Иначе говоря, Мезоамерика ― это прежде всего совокупность сходных культур.

Однако есть все основания полагать, что культурное единство Мезоамерики сложилось лишь во II тыс. до н. э. Ранее юго-восточные территории в пределах этого региона являлись продолжением Центральной Америки, а северо-западные были во многом близки по культуре северной Мексике и юго-западу США. Если что-то и выделяло Мезоамерику на фоне соседних с ней регионов, то это наличие земледелия. Но когда именно эта отрасль хозяйства здесь зародилась и насколько важной она была в разные периоды времени, остается дискуссионным.

В 1950-1960-х гг. Р. Макниш, чье имя уже упоминалось в связи с раскопками в Перу, исследовал пещерные стоянки сперва на северо-восточной периферии Мезоамерики в штате Тамаулипас, а затем на юге Мексики, в штате Оахака, где позже находились важнейшие центры мезоамериканской цивилизации. Целью Р. Макниша было обнаружить свидетельства такой же «неолитической революции», как и на Ближнем Востоке. В пещерах Оахаки ему удалось добыть ценнейшие материалы ― сохранившиеся в сухой почве кукурузные початки. Было хорошо видно, как от тысячелетия к тысячелетию их размер увеличивается. Самые ранние початки из пещеры Кошкатлан относились к V тыс. до н. э.

К 1980-м гг. энтузиазм, связанный с находками в Оахаке, несколько поостыл, и стали яснее просматриваться нерешенные проблемы. В частности, обратили внимание на крохотные размеры древнейших мексиканских початков: масса зерен в них ненамного превышает их массу в крупном пшеничном колосе. Но если колосьев даже на небольшом поле многие тысячи, то у примитивных индейских земледельцев на счету был каждый кукурузный стебель, початки собирали поштучно.

Генетики определили, что предком кукурузы является растение теосинте, во всех отношениях подобное кукурузе, но початков вовсе лишенное (см. цв. вкл. 41). Случайная мутация, приведшая к превращению теосинте в кукурузу, имела место в низменностях западной Мексики, в долине реки Бальсас. Когда в точности подобное превращение осуществилось, сказать трудно, но, безусловно, ранее V тыс. до н. э. В 1970-х гг. Дебора Персолл и Долорес Пиперно разработали и применили методику определения видов растений по фитолитам ― микроскопическим кремнистым телам в стеблях и листьях. Анализы почв показали, что не только в Мексике, но и во многих районах Центральной Америки и на западе Южной Америки фитолиты кукурузы впервые появляются в слоях V-VI, а возможно, и VII тыс. до н. э. Макроостатков кукурузы столь раннего времени не найдено, поэтому ряд исследователей методике определения фитолитов не доверяет: как и пыльца, эти частички могли проникнуть в древние слои из вышележащих. Однако, учитывая, что в V тыс. до н. э. кукуруза в Мексике уже была известна, датировка ее распространения VII-VI тыс. до н. э. не кажется в принципе невозможной. Вопрос в другом: зачем вообще, в VII ли тысячелетии или в V, надо было выращивать растение, пищевая ценность которого не превосходила ценность дикорастущих видов? Остроумный ответ был предложен несколько лет назад. Кукурузу культивировали вначале не ради початков, а ради сладкого сока, пригодного, в частности, для приготовления алкоголя. Такой сок содержится и в теосинте. Размеры початков долгое время не были существенны, и лишь к III тыс. до н. э. они увеличились настолько, что люди всерьез заинтересовались кукурузой как зерновым растением. Основой хозяйства мезоамериканских индейцев кукуруза сделалась только в начале I тыс. до н. э.

Вместе с кукурузой в Мексике начинают выращивать и другие виды, позже характерные для этого региона: тыкву, фасоль, перец и пр. Определить это удается путем анализа почвы и в редких случаях благодаря находкам макроостатков растений. Однако образ жизни индейцев остается прежним: оседлых деревень нет, небольшие группы людей регулярно передвигаются с места на место, изредка собираясь в главном лагере для совершения ритуалов и заключения браков. В пустынной Неваде подобным образом организованное общество индейцев-шошонов в 1930-х гг. изучал Д. Стьюард. И лишь в самом конце III ― начале II тыс. до н. э. в центральной и южной Мексике становятся заметны перемены: земледелие, бывшее ранее необязательной, подсобной отраслью, начинает вносить все больший вклад в хозяйственный баланс. Одновременно распространяется и гончарство. Около 1200 г. до н. э. в Мексике складывается культура ольмеков. Хотя государственная организация в это время еще скорее всего отсутствует, гигантские каменные статуи и великолепные украшения из нефрита позволяют называть эту культуру цивилизацией. Еще через 700-800 лет, в середине I тыс. до н. э., в Оахаке возникает первое в Новом Свете настоящее государство ― держава сапотеков со столицей в Монте-Альбане, а затем города-государства майя и объединивший центральную Мексику Теотиуакан. Предполагается, что институт священного царя зарождается у майя примерно в VII в. до н. э., хотя еще долгое время число подданных подобных «царей» измерялось сотнями и немногими тысячами.

Что же происходило в это время в Центральных Андах? Даже если кукуруза рано проникла сюда из Мексики, влияние ее на хозяйство и культуру оставалось слабо заметным ранее I тыс. до н. э., когда из Мексики в Центральные Анды сюда проникают новые высокоурожайные сорта. В горных районах Боливии и юга Перу главное значение должны были иметь картофель и другие местные клубнеплоды, но проследить процесс их окультуривания пока не удается. Ясно, что во II